– Он останется у нас ещё на пять лет, за это время нужно подготовить нового управляющего.
– Есть ли кто у тебя на примете?
– Пока нет.
– Может быть Зел?
– Нет, только не Зел, – покачал головой Идоменей, – он совершенно не годится на эту роль.
– Идоменей! – наконец, Федра решилась высказать всё, что накопилось у неё на душе, – Отчего ты стал так равнодушен к жизни в поместье? Неужели ты не понимаешь, что никакие распрекрасные управляющие не заменят хозяйской руки. Когда-то ты собирался поселиться в Тритейлионе, но с годами ты всё меньше проводишь времени в поместье, и я боюсь, что без твоего пригляда всё здесь рано или поздно придёт в упадок. Неужели тебе не жаль труда, времени и денег, что ты вложил в этот, когда-то пустынный, холм?
– Ты ошибаешься, Федра, мои планы не изменились. Я всё также мечтаю о спокойной старости в поместье. Изменились планы у моих… у наших сыновей. Я хочу помочь им крепко встать на ноги, прежде чем отойду от дел. К весне каждый из них получит от меня по новому кораблю…
– Наши сыновья! – гневно перебила его Федра, – Ты обещал, что после завершения образования они вернутся в Таврику!
– Не моя вина, что они решили обосноваться в Афинах…
– Это твоя вина! – снова перебила его Федра, – Если бы ты не отправил их туда, они бы не знали…, – она всхлипнула, – … они бы не стали искать счастья на чужбине, а довольствовались жизнью на родине.
– Никогда я не понимал и не пойму людей, которые довольствуются малым. Которые не хотят, не стремятся узнать другой жизни и если бы мои сыновья были такими, то для меня это стало бы самым большим огорчением.
Он ушёл, а Федра осталась сидеть ошеломлённая, раздавленная этой отповедью. Вошла Галена и ничего не сказав своей госпоже принялась зажигать лампионы. Тёмные тени заплясали на стенах, комната озарилась неярким жёлтым светом.
– Моя матушка умирала…
Эти мрачные слова прозвучали так неожиданно, что служанка вздрогнула и с тревогой посмотрела на Федру.
– Когда она умирала, возле её смертного одра была я, мой отец, мой брат и его жена, – немного помолчав Федра продолжила, – я держала своего брата за руку, когда он отходил в иной мир… отец…я просидела у его постели всё время с того дня, когда он слёг… все они умирали в окружении родных лиц…
– Госпожа…
– Мой супруг лишил меня даже этого… я умру в одиночестве…среди чужих… лишь рабыни и служанки будут оплакивать мою горькую кончину…
– Нельзя говорить о смерти госпожа, когда в доме все живы и здоровы. Это плохая примета.
Зел чуть не выронил из рук поднос с посудой, когда увидел на пороге андрона Елену. Ещё ни разу он не видел её так близко.
– Господин? – её брови вопросительно поднялись, а голос прозвенел как серебряный колокольчик.
Зел перестал, что-либо соображать и девушка, пожав плечами вошла в господские покои не дожидаясь приглашения.
– Господин, можно я войду?
Голос Елены звенел из соседней комнаты, а Зел всё стоял, не смея двинуться с места. «О, боги! Как она сильна!» – пронеслось в его голове. Услышав голос хозяина, Зел немного успокоился: «Господин – человек многоопытный, не даст он этой Елене опутать себя чарами…» И всё же Зелу было не по себе, он почти бегом кинулся к гинекею, чтобы отнести на кухню посуду. Вернувшись, уселся у двери и прислушался к голосам, звучащим из соседних покоев.
– Можешь войти, Хиона, – Идоменей приветливо смотрел на свою воспитанницу.
Девушка между тем скинула тёплый плащ и осталась в шерстяном длинном платье, Идоменей отметил, что она сильно вытянулась пока он был в отъезде. В руке Хионы он заметил свиток:
– Что это ты принесла с собой?
– Это трактат Анаксимена, господин, который вы просили меня прочесть.
– Ну и как? Прочла?
– Да, господин, только…, – она запнулась, – я не всё поняла.
– Что именно тебе было непонятно?
– Философ Анаксимен пишет, что Земля – это плоский диск, который является центром вселенной, рядом с которым расположена Луна, Солнце, а затем остальные звёзды. Но ранее вы давали мне читать труды другого философа, некого, Фалеса и он утверждает обратное, что ближе всех к земле звезды, за ними находится Луна и дальше всех Солнце. Кто же из них прав?
Идоменей весело прищурив глаза, спросил:
– Ты правда всё это хочешь знать, дитя?
– Да…, – Хиона удивлённо посмотрела на мужчину, – господин… вы смеётесь надо мной? Вы тоже считаете, что только эллины могут понять своих философов?
– От кого ты услышала эту глупость?
– От господина Агафокла.
Идоменей ничего не сказал, лишь поморщился.
– Сядь подле меня, девочка, – он указал ей на стул, – я не смеюсь над тобой, скорее восхищаюсь тем, что в столь юном возрасте тебя интересуют такие сложные вопросы. Мне нравится, что ты не поглощаешь знания бездумно, а пытаешься разобраться в прочитанном. Чьё учение является верным, Анаксимена или Фалеса? Думаю, ответ на этот вопрос мы получим нескоро, потому как мир вокруг нас устроен сложнее, чем нам кажется.
– И всё же, господин, – не унималась девушка, – если один из философов прав, то второй ошибается?
– Или ошибаются оба? – подмигнул ей Идоменей.
– Разве так бывает?
– Конечно!
– Получается всё зря? Эти философы столько времени тратили на наблюдения, размышления, споры, ради чего?
– Чтобы передать свои знания и ошибки своим последователям, те исправив и додумав передадут знания дальше и так, по цепочке, люди придут к истине.
Хиона молчала, раздумывая над словами своего господина. Идоменей с улыбкой наблюдал за своей воспитанницей. Она наклонила голову и опершись на подлокотник стула, смотрела куда-то вдаль, словно хотела познать истину, которая ускользала даже от многомудрых философов.
Зел обеспокоенный наступившей тишиной в хозяйских покоях, припал ухом к двери, тело его неловко накренилось, и он, чтобы не потерять равновесие схватился рукой за стену. Шорох за стеной заставил девушку очнуться, она посмотрела на хозяина андрона и спросила:
– Господин, вы, наверное, устали с дороги, а я мешаю вашему отдыху.
– Ничего, Хиона, я всегда рад твоему обществу. Лучше скажи, моя любознательная ученица, о чём бы ты ещё хотела узнать? Чему научиться?
Девушка лукаво взглянула на мужчину и обнажив белые жемчужные зубки в улыбке произнесла:
– Вы знаете, господин, о чём я мечтаю. Я хочу научиться ездить верхом на лошади.
– Так и знал! – мужчина расхохотался, – Ещё будучи маленькой девочкой, ты чуть ли не каждый день просила меня об этом.
– И вы однажды пообещали, господин, – напомнила Хиона.
