– Да! И я очень волнуюсь за Клитию. Но тс-сс, – поднесла женщина палец к губам, услышав шаги за дверью.
После того, как Клития накрыв стол ушла, Федра продолжила:
– Я очень рада за Хиону, но она может повременить с замужеством в отличии от своей подруги.
– А девушка дала согласие на брак? – поинтересовался Агафокл отпив вина из килика.
– Хиона? Не знаю, я ещё не спрашивала её об этом, – растерялась Федра.
– Что будет, если она откажется выходить замуж за Нисифора?
– До приезда Идоменея гадать бессмысленно, только он сможет решить быть этому браку или нет.
«Идоменей!», – мысленно повторил Агафокл и поднёс килик к губам, чтобы тётушка не заметила его кривой усмешки.
Дальше Федра, как ей показалось, плавно перешла от матримониальных планов рабов к разговору об устройстве личной жизни племянника. Добрый час, Агафокл слушал рассказы о воспитанных в эллинских традициях дочерях тётушкиных подруг. О выгодах, или наоборот, недостатках предполагаемых браков. Закончила тётушка заявлением, что благодаря прекрасному происхождению и огромному состоянию, Агафокл может смело рассчитывать на любую партию – никто ему не откажет. Молодой мужчина вяло отнекивался, опасаясь, что тётушка, почувствовав его сопротивление, с присущей ей горячностью начнёт настаивать на немедленном ответе. Агафокл обещал подумать и даже присмотреться к перечисленным тётушкой девицам, во время ближайшего богослужения. На самом деле мысли племянника Федры были далеки от выбора невесты. Агафокла неожиданно задело сообщение о возможном браке Нисифора и Хионы. Он не знал Нисифора, но не любил его уже за то, что управляющий пользовался большим расположением хозяина Тритейлиона. Что касается Хионы, то Агафокл считал, что имеет право принимать участие в её судьбе, раз благодаря ему она попала в Тритейлион. Молодой человек даже собирался напомнить тётушке, кто ей подарил рабыню, но поразмыслив передумал. Всё равно у него не хватит духу заявить Идоменею о своих правах на девушку.
Люди, не имеющие достаточного мужества для открытого единоборства, предпочитают достигать своих целей с помощью коварства и интриг, но и тут природа обделила Агафокла. Когда распрощавшись с тётушкой, он вышел на крыльцо гинекея ему пришла в голову мысль увидеться с Хионой, он сам пока не знал, что скажет ей при встрече, придётся положиться на свою сообразительность, думал Агафокл. Он решил, что удача сопутствует ему, когда за спиной скрипнула дверь и на крыльцо вышла рыжеволосая рабыня.
– Эй, где сейчас твоя подруга? – окликнул он Клитию.
– Хиона? Она в саду, господин Агафокл.
Молодой человек посмотрел в сторону сада, бродить по нему можно бесконечно долго, одна надежда, что среди ещё не одетых в листву кустов и деревьев ему удастся быстро отыскать девушку.
Снег в саду почти сошёл и кое-где на открытых пригорках уже тянулись к солнцу первые цветы. Из напитанной весенней влагой земли дружно прорастала молодая, изумрудного цвета, трава, среди которой тёмно-зелёными островками проступали морщинистые листья примул. Под деревьями, раздвигая прошлогоднюю листву показались ростки крокусов, в их прозрачных трубчатых стеблях ещё спали зыбким сном зародыши соцветий. Тонкие упругие стебельки анемонов набирались сил, чтобы раскрыть лепестки своих нежных цветов. На кустарниках и деревьях набухли почки, ещё несколько дней и сад Тритейлиона зацветёт, заблагоухает. Персефона* – вечно юная богиня весны, избавившись от ревнивой опеки мужа, вышла, наконец, на поверхность земли, чтобы пробудить силы природы, и позволить людям снова насладиться тёплом и светом. Так будет до самой зимы, пока не сойдёт красавица обратно в Аид* к своему царственному супругу.
Хиона много времени провела сегодня в саду обходя «свои цветочные владения». Солнце припекало, девушка сбросила накидку оставшись в шерстяном хитоне. Её мучила жажда и она решила спуститься к источнику Мэлины, чтобы напиться. В галерее было прохладно и сумрачно, звонкая капель и журчание стекавшей по желобам воды заглушали все внешние звуки. Утолив жажду, девушка поблагодарила наяду* за вкусную воду и присела на каменную лавку, чтобы немного отдохнуть. Некоторое время юная рабыня раздумывала, каким путём ей лучше вернуться к гинекею. Старая дорога была короче, но на ней было больше шансов встретиться с господином Агафоклом, к чему Хиона совсем не стремилась. Она решила вернуться тем же путём, что и пришла. Девушка зябко повела плечами, воздух в галерее, куда даже летом не проникали солнечные лучи, был слишком холодным и сырым в этот весенний день. Едва рабыня свернула на аллею, ведущую к террасе гинекея как её окликнул племянник госпожи Федры. «Не повезло!» – вздохнула про себя девушка, если бы она заметила Агафокла чуть раньше, то смогла бы вернуться к галерее и укрыться в промоине. Это углубление в скале, похожее на грот, поросшее вечнозелёным плющом, она обнаружила ещё ребёнком и даже несколько раз пряталась там от Галены.
– Хиона! Вот ты где? – крикнул Агафокл и приблизившись к девушке добавил, – Я ищу тебя повсюду.
– Зачем? – спросила Хиона и прикусила язык.
Она должна была сказать молодому господину совсем другие слова, например: «К вашим услугам, господин Агафокл» или «Рада вам услужить, господин Агафокл».
Но молодой человек, не заметив непочтительности рабыни, продолжил:
– Услышал сейчас от тётушки, что ты теперь невеста.
Хиона молчала, меньше всего ей хотелось обсуждать непростую ситуацию, сложившуюся с её предполагаемым замужеством с насмешливым и легкомысленным господином Агафоклом.
Племянник госпожи Федры, разглядывая молоденькую рабыню, заметил едва наметившиеся бугорки грудей под её платьем. Не ускользнули от внимания молодого ловеласа влажные розовые губы девушки, слегка покрасневшие под солнцем щёки и маленький носик. Немного нахмуренные брови и стыдливо опущенный взгляд рабыни дополнили то образ, к которому молодого человека всегда влекло – к женщине нежной, игривой, сопротивляющейся, но в тайне, мечтающей отдаться ему. «Как она изменилась за зиму», – удивился Агафокл, – «И всё это достанется Нисифору?»
– Я хочу помочь тебе, Хиона.
Девушка, удивлённая тем, с какой серьёзностью произнёс эти слова молодой человек, подняла на него глаза.
– Разве мне нужна помощь, господин Агафокл?
– Ты же знаешь, я несу за тебя ответственность перед богами и людьми, не меньшую, чем моя тётушка и господин Идоменей, – подняв палец вверх произнёс нравоучительным тоном Агафокл, – нам, твоим благодетелям, будет неприятно, если твой супруг сразу после свадьбы прогонит тебя.
– Почему же он прогонит меня?
Агафокл, еле сдерживался, чтобы не расхохотаться, глядя в растерянное лицо рабыни. Стараясь говорить серьёзно, молодой человек продолжил:
– Потому что ни одна молодая жена не понимает, что нужно её мужу! Скажи, что ты будешь делать после того, как останешься со своим супругом наедине?
Хиона ничего не ответила.
