Первый корпус аджеми оджагы, то есть «необученных», был создан в Галлиполи в конце жизни Орхана I и состоял из военнопленных и специально приобретенных для этого рабов. Наскоро вымуштровав, их бросали в бой или отправляли на тяжелые физические работы вроде строительства дорог и мостов либо организации конных переправ через Дарданеллы. Неудивительно, что, даже несмотря на небольшое жалованье, лояльность первых аджеми была низкой, а процент дезертирства – стабильно высоким. Со временем практику покупки для нужд армии рабов признали неэффективной и неоправданно затратной, и основным источником пополнения рядов янычар стал закон «девширме».
Печально известный закон Мурада II, называемый жителями Балкан «кровная дань», представлял собой налог на немусульманское население империи, по которому раз в три-пять лет из христианских
[6] (преимущественно) семей принудительно забирали мальчиков – по одному на каждые сорок дворов – возрастом от восьми до шестнадцати лет для несения службы в корпусе янычар или в султанском дворце. Предпочтение отдавалось юношам лет четырнадцати, высоким, крепким и хорошо сложенным. Процесс отбора строго регламентировался правилами, за исполнением которых следили представители местных светских и религиозных властей. На султанскую службу не брали женатых, сирот, единственных сыновей в семье, детей пастухов и местных чиновников, больных, а также тех, кто владел ремеслом, знал турецкий язык или бывал прежде в Константинополе. Последние два ограничения свидетельствуют о стремлении султана создать собственную, преданную только ему армию – в противовес власти старой тюркской аристократии и популярных полевых командиров газиев
[7]. С этой же целью при отборе в султанскую гвардию не отдавалось предпочтение никакому народу или региону империи: «Так все народности стремятся превзойти друг друга. Армия же, состоящая из земляков, представляет опасность. У ее солдат нет рвения, они склонны к бунту»
[8]. Благодаря такому подходу в константинопольских казармах можно было видеть живущих бок о бок албанцев, греков, босняков, сербов, грузин и даже армян – и все они находились в равном положении.
Отобранных для службы подростков облачали в красные накидки и островерхие колпаки, стоимость которых оплачивали жители их родного селения (так называемая «плата за халат») и большими группами по сто-двести человек отправляли в столицу. Всю дорогу юношей сопровождали отвечавшие за соблюдение девширме имперские чиновники и вооруженная охрана. Конвою приходилось постоянно быть настороже: всегда оставалась вероятность того, что местные жители попытаются отбить детей, да и сами мальчики норовили сбежать при первой возможности. Вот как в своих «Записках янычара» описывает этот путь взятый по девширме Константин Михайлович из Островицы: «…и гнали нас турки, которым мы были поручены. А когда нас вели, мы всегда были начеку: где бы мы ни были, в больших лесах или горах, мы постоянно думали, как перебьем турок, а сами убежим, но мы были тогда так юны, что не сделали этого. Только я с еще двадцатью ночью убежал… и за нами гнались по всей этой земле и, догнав, связали и мучили, волоча за конями; странно, как у нас остались целы души. Потом, когда нас привели, за нас поклялись другие, и среди них – два моих брата, что мы больше этого делать не будем, и так нас спокойно повели за море».
После прибытия в столицу подросткам давали два или три дня отдыха. Затем их осматривали командир янычар и придворный лекарь. Привлекательных юношей спокойного нрава отправляли во дворец, самых способных отсылали на обучение в Эндерун
[9]. Остальных ждала служба в армии. Но сначала детей на несколько лет отправляли жить в семьи турецких землевладельцев, где они учили государственный язык, постигали основы османских обычаев и религии, приобретали навыки владения разными видами оружия. При этом для предотвращения побега мальчиков девширме тщательно перетасовывали: детей родом из европейской части империи отправляли на воспитание в Анатолию и наоборот. Будущих янычар никогда не отдавали в семьи мастеровых или людей духовного звания – считалось, что излишняя образованность или владение ремеслом помешает юношам стать настоящими воинами.
По достижении нужного возраста юношей направляли в логистические или артиллерийские части. Самых способных зачисляли в корпус аджеми, где они получали жалованье в размере один акче в день и возможность стать янычаром. В течение следующих пяти или шести лет аджеми, помимо обучения воинскому искусству, трудились на государственных мануфактурах и таможне, занимались строительством, заготовкой дров, уходом за лошадьми и приготовлением пищи для офицерского состава. Питаться аджеми должны были самостоятельно, продукты оплачивали из своего жалованья. Одежду – верхнее платье, халат и желтый серпуш, конический головной убор – аджеми тоже покупали сами, средства на это им выделялись из казны. Из оружия юношам полагался лишь небольшой кинжал, который они носили на поясе.
Продвижение по карьерной лестнице для аджеми становилось возможным, когда корпус янычар нуждался в замещении погибших или вышедших в отставку бойцов. На освободившиеся места выбирали самых старших и опытных аджеми. Сама процедура перехода в новый статус называлась «выход к воротам». Новоиспеченные янычары получали две золотые монеты «подъемных» и поздравления от бывших товарищей. На этом приятная часть заканчивалась и начинались тяжелые будни новобранца: юношам приходилось выполнять всю черную работу – поддерживать чистоту, следить за уровнем масла в лампадах, носить воду, стирать, топить печи и колоть дрова. Однако же они вливались в ряды элитной султанской гвардии, в чьих казармах нередко решалось, кто из Османов займет трон, а кто – нишу в семейном склепе.
При вступлении в корпус янычар новобранцы приносили клятву беспрекословно повиноваться офицерам, свято чтить законы воинского братства, неукоснительно следовать религиозным заветам, отказаться от недостойной воина-мусульманина роскоши, а кроме того не жениться и не иметь детей. Строжайший кодекс поведения, религиозный фанатизм и обязательный обет безбрачия делали янычарский корпус удивительно похожим на европейские ордена рыцарей-монахов. Однако христианские рыцари, остававшиеся, по сути, воинами-любителями, в массе своей значительно уступали янычарам выучкой, способностью к скоординированным действиям на поле боя и, главное, дисциплиной.
