Оборонительная психологическая война на более высоких уровнях остается весьма противоречивым делом. Как было отмечено выше, хорошая пропаганда никогда не бывает направлена только против пропаганды противника. Ее цель – оказать влияние на умы целевой аудитории, на то, чтобы внушить ей доверие или, наоборот, недоверие, которые потом приведут к нужным вам последствиям. Привлечение и удержание внимания – вот ее основная задача; если же психологическая война начинается с того, что все внимание сосредотачивается на пропаганде врага, то такая психологическая война заранее обречена на провал. Одним из самых ярких примеров, подтверждающих этот факт, является сенсационное заявление, которое 15 апреля 1939 года сделал президент Рузвельт, обратившись непосредственно к канцлеру Германии Гитлеру. Он просил Гитлера дать обещание не нападать на 31 страну, которые были перечислены в речи Рузвельта. Это обращение, оборонительное по своему тону, дало Гитлеру возможность ответить по немецкому радио, вещавшему на весь мир, прямо из зала заседания рейхстага. Депутаты немецкого парламента презрительно смеялись и аплодировали своему фюреру. Воззвание Рузвельта было достойным, трезвым и гуманным; оно привело в восторг людей, которые разделяли взгляды президента, но среди немцев, к которым-то оно и было обращено, это воззвание не вызвало никакого отклика. На немецкие души той поры и, возможно, на душу самого Гитлера гораздо более сильное впечатление произвела бы резкая, откровенно угрожающая речь Рузвельта, а взвешенный подход к международным проблемам не сработал. Да он и не мог вызвать никакого эмоционального отклика в сердцах немцев.
И наконец, следует отметить, что оборонительная пропаганда должна включать в себя противоподрывную и контрразведывательную деятельность. В свое время председатель ЧК – советской секретной полиции – похвастался, что «капиталистические агенты и саботажники» в России долго не продержатся, поскольку Чрезвычайная комиссия сильнее их в миллионы раз. Это означало, что чекисты научили весь народ доносить обо всем и обо всех, кто не вписывается в линию партии. Но население будет сотрудничать с органами, которые занимаются борьбой с диверсиями и шпионажем, только в том случае, если эти органы будут сильны, уважаемы народом и представлены ему в положительном свете. Психологическое оружие сможет защитить свою страну от операций врага, только если население будет верить вашей пропаганде и с недоверием и враждебностью относиться к идеям, противоречащим вашей национальной политике. Неудачная политика правительственных чиновников или несогласие общества с этой политикой приведут лишь к одному – люди начнут думать точно так же, как и мистер Бамбл в книге «Оливер Твист»: «Закон – это осел, это – идиот».
Роль командиров воинских соединений
Командир воинского соединения станет принимать активное участие в психологической войне только в том случае, если в составе этого соединения имеется пропагандистская часть. Для проведения пропагандистских операций нужны специалисты, а командир соединения испортит пропагандистскую работу всего фронта, если будет вмешиваться в ее операции, пусть даже с добрыми намерениями.
Там же, где имеется пропагандистская часть, возникает двоевластие. Чтобы сохранить равновесие, необходимо руководствоваться здравым смыслом. Армейский командир обладает абсолютной властью, несет ответственность за передвижение, защиту и взаимодействие с пропагандистской частью, которая придана его соединению. Но он не должен вмешиваться в специальные инструкции, которые эта часть получает от высших эшелонов психологической войны. Пропагандистские операторы всегда испытывают нужду в информации о происходящем на фронте и в разведывательных данных, поэтому они должны иметь свои собственные оперативные средства связи, не замыкающиеся на каналы обычной полевой связи. Если не соблюдать этого правила, то все линии будут перегружены посланиями пропагандистской части, а сообщения самого соединения передаваться не будут. Следует также избегать таких абсурдных явлений, как шифровка и расшифровка ежедневных вражеских сводок новостей. С другой стороны, административные сообщения должны идти по обычным военным каналам связи. В Галахадской операции против японцев в Северной Бирме, в которой принимали участие солдаты Мерилла, такая двойная сеть коммуникаций создавалась очень медленно.
Таким образом, если у командира воинского соединения нет специально обученной и снабженной всем необходимым пропагандистской команды, он не должен заниматься наступательной пропагандой, поскольку это равносильно ведению химической войны безо всяких защитных средств. Он должен обратиться за помощью к профессионалам.
Фронтовая связь
В годы Второй мировой войны появилась новая должность – «офицер связи психологической войны». Ими становились обычные офицеры, не ниже командира роты, прошедшие специальное обучение, или гражданские специалисты, которые носили форму и были проинструктированы сотрудниками УВИ или УСС. В обязанности этих офицеров входило налаживание контактов с теми командирами, которых они должны были обслуживать. Кроме того, они должны были отлично знать всех сотрудников пропагандистской части, их методы работы и технические средства. Положение такого офицера можно сравнить с положением торговца, который обязан знать свой товар, свою компанию, управляющего отделом продаж и своих клиентов, причем всех – одинаково хорошо. Офицер связи должен уметь разъяснить командирам подразделений, какую помощь способна оказать им пропаганда. Кроме того, он обязан уметь различать, какие запросы на пропагандистские материалы должны быть выполнены в первую очередь, а какие – во вторую и даже третью.
Представим себе такую ситуацию. Хорошо обученного офицера связи вызывает к себе командир полка или батальона. Он просит, чтобы в операции, которую он проводит, были использованы листовки. Офицер связи должен объяснить ему, какие стандартные листовки имеются в готовом виде, за какое время можно изготовить нужные командиру материалы и какое количество этих материалов потребуется. Вернувшись к себе в штаб, он сообщит о том, чего хочет полевой командир, тем людям, которые будут создавать листовки, или команде, которая обратится к врагу по радио. Иными словами, он поможет пропагандистам понять и точно выполнить просьбу командира полка.
Механизм связи
Механизм связи в каждом конкретном случае зависит от частей, отвечающих за проведение психологической войны. Одни из них имеют большое число офицеров связи, другие – ни одного. В Китае в 1943–1944 годах большинство полковых запросов на листовки передавалось в штаб передового эшелона фронта, поскольку политическая ситуация была крайне щекотливой, китайский язык очень трудным, печатные станки так редки, а квалифицированных работников так мало, что содержать специалистов по этим вопросам при штабе каждого полка было просто невозможно. Во Франции и Бельгии в 1944–1945 годах отделы психологической войны работали при штабе армии, а офицеры связи имелись во всех полках и даже батальонах, поэтому командиры этих соединений могли посылать прямые запросы в штаб армии.
Радиопропаганда
В редких случаях какому-нибудь конкретному соединению придавалась своя собственная радиостанция. Во время осады американцами французского порта Лориан, находившегося в руках нацистов, неподалеку от города была установлена радиостанция, которая работала на стандартных волнах. «История 2-й передвижной радиороты» описывает проведенную ею операцию: «…..первая попытка скоординировать действия артиллерии и пропагандистов с помощью радио и листовок. Сотрудники радиостанции выяснили места квартирования различных [нацистских] соединений в городе, а также фамилии их командиров. На основе этих данных была проведена артиллерийская «игра». Однажды, в запланированное время, командиров этих частей назвали по фамилиям и велели им выйти из своих домов, объяснив, что через пять минут они получат «подарок». Ровно через пять минут на город полетели снаряды, начиненные листовками, в которых немцам предлагалось сдаться. Способность американцев делать такие вещи поразила немцев, оказавшихся в безнадежном положении, гораздо сильнее, чем всякие уговоры».
