4) с мерами, направленными против диверсий врага.
Такие развернутые планы могут оказаться очень полезными, поскольку помогают собрать в одном месте все необходимые сведения. Однако если обстоятельства меняются очень быстро, то ваш план может устареть еще до того, как вы закончите его составлять. В стратегической пропаганде трудно составить такой план, который на оперативном уровне подходил бы к каждой конкретной ситуации. Если же вы попытаетесь сделать его таким, он станет очень громоздким, и вы просто не сможете им пользоваться. Каждый пункт приведенного выше плана требует дополнительных сведений, и практика большинства современных армий показала, что лучше осуществлять повседневное планирование, контроль и оценку эффективности пропаганды, поддерживая тесную связь с войсками, чем готовить сложные документы, в которых будут учтены все многочисленные факторы, влияющие на ход психологической войны.
В большинстве американских учреждений, занимавшихся психологической войной – особенно во фронтовых условиях, – оценка ситуации состояла из краткого обзора пропаганды, которую враг проводил в своей стране (эти сведения получали с помощью анализа пропаганды), комментариев соответствующих представителей Государственного департамента или других федеральных агентств, а также предложений пропагандистов, составлявших планы операций, и сотрудников разведывательных служб. Самые ценные предложения исходили от людей, не связанных с пропагандой, – разведчиков, которые знали, в чем испытывает нужду армия врага и его мирное население, или от людей, занимавшихся экономической войной. Они указывали, какие явления вызывают наиболее сильное раздражение у слушателей вражеской страны.
Вопрос выбора
Оценка ситуации, сложившейся на фронте, похожа на диагноз и прогноз в медицине. Оценка описывает саму ситуацию и те трудности, с которыми предстоит столкнуться, дает обзор средств, необходимых для исправления ошибок, – и все это в должном порядке, как во врачебном диагнозе. В свете этой оценки составляются планы; они ограничиваются грубыми, сиюминутными фактами и напоминают врачебный прогноз, в котором могут описываться несколько способов лечения, но который не позволяет творчески подходить к делу. Ситуации психологической войны обычно текучи, кроме тех случаев, когда надо действовать очень быстро (например, обратиться к окруженной части врага с призывом сдаться или проводить пропаганду перед вторжением в страну для достижения конкретных целей).
Поэтому не следует считать психологическую оценку чем-то вроде противовеса анализу пропаганды, иначе она рискует превратиться в непродуктивную и бессмысленную дуэль между пропагандистами вражеских сторон. Не следует также думать, что сама ситуация определяет средства для достижения цели. Специалист всегда может обмануть или сбить с толку непрофессионала. Офицер психологической войны должен рассматривать выборы, стоящие перед ним, как возможности для творчества, открывающиеся перед ним и его сотрудниками. На вопросы политики в определенных случаях можно дать самые простые ответы – да или нет. К пропаганде в целом это не относится. В задачу пропагандиста входит создание того, что сможет привлечь внимание людей, вызовет у них то или иное чувство и в конце концов заставит действовать. Эта задача требует постоянного наступления. А средства достижения этой цели столь же разнообразны, как и все, что было создано воображением человека.
Поэтому пропагандист всегда стоит перед выбором. Но это широкий выбор средств, а не узкий выбор, диктуемый определенной местностью, силами врага и конкретными физическими потребностями. Даже Адольф Гитлер в последние дни своей жизни вынужден был признать это. Он велел немцам держаться – вдруг немецкой пропаганде все-таки удастся спровоцировать «неизбежное» столкновение между Советами и американцами, и это спасет Германию. Он заявил, что встал бы на любую сторону – ему бы не было важно на какую. Так в конце войны возможности, которые таятся в пропаганде, обманули даже матерого пропагандиста, который в прошлом никогда не ошибался. Он знал то, о чем не догадывались его генералы, – в царстве психологии огромное значение имеет «фактор неожиданности», и до последнего надеялся обернуть его себе на пользу. И его догадки были верны, хотя итог стал для Гитлера фатальным.
Операции союзников
Оценка ситуации осложняется, если на одной стороне сражаются несколько стран. Иногда оценка пропагандистских возможностей врага становится частью обычных военных операций. Это происходит в случае совместных действий союзников, особенно если одна сторона опасается, что другая может ей изменить. Таково было положение Франции по отношению к Британии в 1940 году, Центрального Китая по отношению к американцам в 1944 году, Балканских стран по отношению к Третьему рейху в 1945 году. В таких случаях оценка вражеской пропаганды становится неотъемлемой частью общей военной оценки. Принципы, описанные ниже, можно применять в разных ситуациях. Ключи для эффективных акций и согласование действий может дать анализ пропаганды. В подобных ситуациях союзник, опасающийся измены, не может сидеть сложа руки. Он должен постараться вернуть изменившего союзника с помощью черных операций. В Румынии, Болгарии и марионеточной Сербии Германии этого сделать не удалось: в Италии она создала фашистскую Итальянскую социалистическую республику и снова заставила Северную Италию воевать на своей стороне. В Китае люди, которые симпатизировали коммунистам, надеялись, что японцам удастся разрушить планы генералиссимуса, а Америка в целях предосторожности создаст государство Йенан, но генералиссимус держался, и йенанский маневр остался лишь неприятным воспоминанием для определенной группы американцев и китайских националистов. В ситуациях такого типа политика, экономика, пропаганда и военные действия переплетаются так сильно, что оценка должна учитывать всю совокупность факторов, а не каждый по отдельности.
Оценка своих собственных возможностей
Для составления планов на будущее и повседневной оценки своих собственных возможностей можно использовать такие поддающиеся измерению факторы, как время и место. Вы можете написать: «В 18.30, через восемь дней после дня Д, войска Смита достигнут Теналлитауна», имея в виду, что через восемь дней после начала операции можно ожидать достижения определенного результата. Пропагандистские акции можно планировать с большим запасом времени, если заданные условия различаются.
Естественно, ни один командир, находящийся в здравом уме, не будет полагаться в решении своих военных задач только на усилия пропагандистов. Тем не менее вполне возможно планировать удачный ход событий, если они обеспечиваются многими месяцами напряженной работы. Если психологическое оружие используется во время вторжения, его планомерное использование (как показала практика Второй мировой войны) позволяет военным командирам оставлять для охраны своих коммуникаций от партизан или диверсантов минимум, а не максимум войск. Если бы нацисты гонялись в лесах за советскими крестьянами с полевыми кухнями, бесплатными кинофильмами и варежками для детей, им пришлось бы гораздо меньше страдать от яростных нападений партизан.
Для быстрого продвижения войск в глубь территории противника вполне можно положиться на психологическое оружие, которое породит в его рядах панику. Японцы лишали боеспособности целые полки китайских добровольцев, которые приходили в ужас при виде наступающих частей переодетых полицейских, говорящих по-китайски. Некоторые из этих частей сбрасывались в виде десанта. Как только нацисты вбили первый клин между английскими и французскими войсками в районе Аббевиля, именно психологические аспекты блицкрига не позволили ликвидировать прорыв, что в конечном счете и привело к окружению англичан в Дюнкерке.
