Выйдя победителем из периода смуты, крестьянский сын Лю Бан провозгласил себя императором новой династии под именем Гао-цзу. Столицей он избрал город Чанъань, который находился недалеко от разрушенного Сяньяна. Этот город не пострадал во время восстания, и здесь сохранился императорский дворец.
Интересно, что спасенный Лю Баном отец и родственники не пожелали жить в роскоши, потому по приказу императора рядом со столицей построили деревню, точно такую, в какой привыкли жить крестьяне из рода Лю. Сюда их переселили со всем их нехитрым скарбом и даже со скотом.
В делах строительства новой империи император опирался на опыт династии Цинь. Вопреки устоявшемуся мнению, в империи Хань не были пересмотрены жесткие законы легистов. Управление посредством поощрений и наказаний практиковалось и в дальнейшем. Но в то же время император Гао-цзу призвал опальных ученых-конфуцианцев вернуться ко двору, чтобы инкорпорировать их учение в церемонии и восстановить утраченные книги. Впрочем, введенный еще в Цинь запрет на частное использование книг был отменен лишь в 191 г. до н. э.
Стоит также сказать, что уже в 202 г. до н. э. Гао-цзу провозгласил массовую амнистию, призвав всех беглых и изгнанных вернуться и получить назад свои земли и жилища. Он сделал акцент на укреплении нижнего звена администрации, на сельских старейшинах – саньлао. Сохранив легистскую систему административных рангов, восемь низших из них он распорядился по-прежнему присваивать простолюдинам, включая саньлао.
В его центральном аппарате со времен Цинь сохранились должности имперского канцлера (ченсян) (иногда их было двое – канцлер правой руки и канцлер левой руки), секретаря императора (юйши дафу) и главнокомандующего (тайвей). Эти три высших чиновника также иногда именуются князьями. Под их руководством было девять министерств, в состав которых входили дипломатическое ведомство, управление делами двора и казны, полиция и управление тюрьмами, департамент ритуалов и школ и др.
Хотя распределение должностей в империи по-прежнему зависело от происхождения, семейных связей, богатства и покровительства высокопоставленных лиц, в Хань возобновили практику поиска талантливых людей. Император в 196 г. до н. э. приказал присылать из провинций в столицу таких самородков, невзирая на их происхождение, чтобы они могли получить должности соответственно их способностям.
В западных районах страны были созданы большие области, находившиеся под контролем центрального правительства. Руководил такой областью губернатор, который ведал вопросами сельского хозяйства, сбором налогов, исполнением религиозных обрядов, возглавлял войско и обеспечивал обороноспособность.
Уезды периода Цинь стали называться префектурами, которые были определены исходя из принципа: по пять тысяч семей в каждой. В каждом районе было от пятидесяти до ста семей, которые, в свою очередь, представляли общины, контроль над которыми поручался представителям крупных землевладельцев. Они вели учет населения и собирали налоги, отвечали за набор солдат в армию и распределяли земли. На общины также были возложены задачи образования и оказание почтовых услуг, содержание близлежащих дорог и постоялых дворов в должном состоянии.
Интересно, что в восточной части империи все еще были сильны аристократические роды, главы которых считали себя ванами и лишь формально признавали над собой власть императора. Однако чтобы заставить их подчиниться и платить налоги, власти империи Хань переселили в окрестности новой столицы 100 тысяч членов влиятельных семей и родов, которые фактически были заложниками. И если кто-либо из местных властителей поднимал мятеж, императорские власти немедленно заменяли его губернатором, которым, как правило, становился родственник самого императора Гао-цзу. Так же действовали, если какой-то аристократический род прекращал свое существование, – земли его вотчины (это могли быть и территории прежних государств) дробились путем раздачи представителям ханьской знати или переходили в распоряжение центральной власти.
«Правители Хань усмирили Поднебесную и направили ее на верный путь», – отмечал Сыма Цянь в своих «Исторических записках». Однако различные группировки, аристократические кланы и их лидеры все равно вынашивали планы восстановления своих прав. Фактически все время своего правления Гао-цзу провел в постоянных войнах и карательных походах.
При том, что система управления централизованной империи в целом была восстановлена, ее эффективность была ниже, чем во времена империи Цинь. Сказывались последствия длительной гражданской войны и ослабления государства. Этим решили воспользоваться новые враги империи.
Новые враги китайской империи: хунну и юэчжи
Еще во времена династии Восточная Чжоу древние китайцы столкнулись с грозными противниками на своих северо-западных границах – кочевыми племенами хунну (в китайской традиции их принято называть «сюнну», а в европейской истории они будут известны как гунны, которые через несколько столетий станут угрожать Римской империи), юэчжи, дунху и другими. Но теперь китайцам противостояли уже не разрозненные ватаги кочевников, а кочевое государство, точнее, кочевая империя, которая возникла в степях Монголии практически одновременно с династией Хань.
Пока на руинах первой китайской империи шла ожесточенная гражданская война, в степях к северо-западу от Древнего Китая складывался племенной союз хунну. По мнению ученых, он создавался постепенно из разнородных в этническом плане элементов, отличительной особенностью которых было кочевое скотоводство. Некоторые из племен, составивших его, жили в Монголии еще с бронзового века. Однако есть все основания полагать, что хунну также испытали на себе влияние пришлых с Запада, с Алтая или из Казахстана кочевых племен.
В последние десятилетия III в. до н. э. союз племен хунну, возглавлявшийся военным вождем – шаньюем (так его называют китайские источники), вместе с подчиненными племенами перешел к созданию примитивного варварского государства, которое позже превратится в кочевую империю и будет угрожать империи Хань на протяжении почти всей ее истории.
Историк ханьского Китая Сыма Цянь описывает происходившие в степи события, которые положили начало могуществу хунну, в стиле эпического сказания. «Шаньюем сюнну был Тоумань. Он имел двух сыновей от разных жен. Для того чтобы сделать наследником младшего, шаньюй решил пожертвовать старшим, Маодунем (иногда его также называют Модэ), и отправил его заложником к юэчжи. Затем Тоумань напал на юэчжи. Маодунь не погиб, он украл коня и ускакал к своим. Отец дал ему под начало отряд. Маодунь, обучая воинов, приказал им стрелять туда, куда летит его поющая стрела-«свистунка»
[10]. Вскоре Маодунь пустил стрелу в своего коня. Тем из его отряда, кто не выстрелил, он приказал отрубить головы. Некоторое время спустя Маодунь пустил стрелу в свою любимую жену. Он отрубил головы тем, кто не последовал ему. На охоте Маодунь направил стрелу в коня своего отца, и никто из его воинов не опоздал выстрелить. Тогда Маодунь понял, что время настало. И когда он пустил стрелу в отца, никто из его воинов не дрогнул – Тоумань был утыкан стрелами. Казнив младшего брата, мачеху и приближенных отца, Маодунь стал шаньюем», – так повествует китайский летописец о появлении нового вождя хунну в 209 г. до н. э.
