Под веточный палантин вошел среднего роста горец в испачканной болотной грязью шинели.
– Здравия желаю, ваше благородие, – взволнованно с явным кавказским акцентом начал воздушный гость. – Разрешите доложить?
– Докладывайте, урядник!
– Младший урядник 6-го Сибирского воздухоплавательного полка Джугашвили прибыл в ваше распоряжение! Имею важные сведения о результатах наблюдения…
Курская губерния. Императорский поезд. 2 (15) сентября 1917 года
– В настоящее время, государь, ситуация севернее Парижа стала угрожающей. Судя по имеющейся оперативной информации, удар в направлении городов Безон, Уй и Сартрувиль носил отвлекающий характер. Главный же удар германцы нанесли севернее и сейчас ведут наступление в расходящихся направлениях на Руан, с возможной перспективой наступления на порт Гавр, и на Абвиль, охватывая британские и португальские части фланговым ударом с запада. В Ла-Манше бушует шторм, что затрудняет применение корабельной артиллерии британского Гранд-Флита в Канале.
Палицын указал на карте окрестности Абвиля.
– Таким образом, государь…
– Государь, срочное сообщение!
Граф Кутепов подал мне бланк.
Читаю. Еще раз.
В глазах у меня темнеет.
Откашлявшись, глухо сообщаю присутствующим:
– Господа. Только что сообщили из Франции. Немцы нанесли массированный бомбовый удар по Орлеану, воспользовавшись тем, что часть истребителей были передислоцированы под Париж, а часть еще не вернулась из Шартра. Как и большая часть средств ПВО.
Я помолчал, собираясь с мыслями. В вагоне висит гробовая тишина.
– Удар был нанесен во время проезда королевского кортежа по улицам Орлеана. На улицах было полно встречающих. Множество жертв. Среди погибших граф Мостовский и граф Игнатьев. Алексей Игнатьев. Погибли генерал Петен, король Иоанн Третий и многие другие. Других подробностей пока нет. Но ясно одно – Франция обезглавлена, господа…
Глава VII
Ничего не дается даром
Германская империя. Берлин. Большой Генеральный штаб. 16 сентября 1917 года
Обычно нордически сдержанный Гинденбург ворвался в свой кабинет и с чувством швырнул папку на стол.
– Donnerwetter! Die Höllenbrut!!!
Людендорф терпеливо ждал момента, когда патрон перестанет чертыхаться и возьмет себя в руки. Наконец, начальник Генштаба Второго рейха грузно упал в свое кресло и, прикрыв глаза, простонал:
– Ну что за невезение!
Генерал-квартирмейстер германской армии осторожно уточнил:
– Кайзер в Берлине?
– Да, черт меня возьми! Да!!! Примчался как ураган, бросив свою резиденцию на Западном фронте! Какими только карами он ни грозил! Отставка была самым мягким из этого всего! Кричал, требовал объяснений! Я думал, его удар хватит!
Людендорф позволил себе перевести шефа в более конкретную плоскость.
– Кайзер наш изволил гневаться по поводу гибели короля Франции?
Гинденбург с силой хлопнул ладонью по столу.
– Разумеется!!! Можно подумать, мы знали об этом! Кто мог предполагать? Кто?!!
Гость не стал комментировать риторический вопрос, лишь предпочел вновь уточнить ситуацию:
– Что показало расследование инцидента?
– Инцидента?!! Это не инцидент! Это катастрофа!!! Катастрофа, Эрих!!!
Тот поднял руки перед собой.
– Спокойнее, Пауль. Спокойнее.
Взбешенный глава Генштаба с шумом выпустил воздух сквозь сжатые зубы и, прикрыв веки, откинулся в кресле. Через пару минут он проговорил, не открывая глаз:
– Расследование показало, что мы все кретины. И наша разведка в самую первую очередь. Решение о бомбежке Орлеана принималось на уровне командующего полевой армии. Ни я, ни кто бы то ни было в Берлине был не в курсе. Все внимание было сосредоточено на операции «Бальмунг» на севере Франции, а вопросы отвлекающих бомбардировок были отнесены на усмотрение этажом ниже.
– И что же случилось на самом деле?
Гинденбург помолчал несколько секунд, затем устало произнес:
– По данным разведки, новоявленный король должен был еще сутки оставаться в Шартре. И кое-кому пришла в голову мысль, показавшаяся тогда забавной: «передать подарок к коронации» путем нанесения удара по родовому городу новой династии. А эти олухи из бомбардировочной авиации даже не удосужились рассмотреть, кого они бомбят. Понятно, что короля видеть они не могли, но зачем же бомбить праздничные гуляния?
Людендорф пожал плечами.
– Это война. Так делали не один раз. И мы, и они.
– Разве нам сейчас легче от этого? – Гинденбург бросил в коллегу хмурый взгляд. – Легче? Молчишь? Вот и я молчал, стоя навытяжку перед кайзером, словно нашкодивший школяр. А что я мог ему сказать? Особенно в ответ на обвинения в том, что мы специально это все устроили, чтобы исключить мирный договор с Францией! Что я мог сказать в ответ на причитания, что если мы проиграем эту войну, то нас всех повесят, включая его самого? Что я мог сказать на его крики о том, что теперь все монархии Европы начнут на него охоту, как на куропатку?!!
Генерал-квартирмейстер кивнул, соглашаясь с шефом.
– Да, Пауль, это вполне реальная перспектива. Я уже размышлял на сей счет.
– А я не размышлял??? Да, Donnerwetter! Я размышлял!!! Если после взрыва в Москве, когда едва не погиб русский царь и погибло множество членов русской царской фамилии, нам удалось неофициальными контактами смягчить тягостное впечатление и убедить европейские дома в том, что мы тут ни при чем, если покушение на нынешнюю российскую царицу в Италии все отнесли на счет французских социалистов и стоящих за ними Ротшильдов, то тут мы никак не сможем пропетлять! Это немецкие аэропланы сбрасывали бомбы! Немецкие бомбы! Какая пошлая оперетка! Оперетка!!!
Гинденбург в сердцах хлопнул по подлокотнику и вновь прикрыл глаза.
Помолчали.
– Пауль, а ты уверен, что за этим стоит просто глупость и случайность?
Гинденбург покачал головой.
– Я, дорогой мой Эрих, уже ни в чем не уверен. Происходит слишком много необъяснимого и невозможного. Вспомни тот же Моонзунд. Но с другой стороны, даже если имеет место утечка информации с самого верха, даже если это части какого-то хитроумного плана, то все равно у меня нет объяснения происходящему. Как кто-то мог планировать гибель короля Франции под нашими бомбами? Это же слепой случай, что конкретная бомба угодила в то самое злополучное место, где волей рока в этот момент пребывал король Иоанн. Да и как можно было планировать разгром нашего флота при Моонзунде?! Даже если у русских была вся информация по той операции, даже буквально со всеми деталями и мельчайшими подробностями, такого разгрома не могло быть. Но он случился. И та бомба тоже случилась. Проклятье. Всюду рок и проклятье…
