– Тебя преследуют? – спросил Сойер с небольшой улыбкой на губах, пока Оливия крутилась на его руках в попытках взглянуть на меня.
– Ха-ха, нет, – усмехнулась я. Боже, я, вероятно, выглядела ужасно. Мое лицо покраснело и опухло после интенсивной пробежки, а пропитанная потом футболка приклеилась к телу. – Представила на секунду, что я Усэйн Болт.
Оливия протянула мне свою маленькую ручку.
– Привет, милая горошинка, – сказала я, пожимая ее ладошку. – Ты хорошо себя ведешь?
– Как всегда, – ответил за нее Сойер с улыбкой, предназначенной лишь для нее. Он снял травинку с ее комбинезона, не глядя на меня. – Давно не виделись.
– Да, я была занята. Работа, репетиции. – Дыхание немного успокоилось, но сердце продолжало громко стучать. – Как твои экзамены?
– Хорошо. Два сдал, осталось еще два.
– А экзамен на адвоката?
– Будет в Сакраменто через несколько недель. Три дня проживания в мотеле. – Он поморщился. – Не могу дождаться.
– Три дня? Елена будет присматривать за Оливией? – задала я вопрос. – Потому что я могу помочь. Если нужно.
– Возможно. – Его темно-карие глаза встретились с моими. – Спасибо.
– Обращайся.
Неловкую тишину нарушил нетерпеливый выкрик Оливии:
– Вниз! Вниз!
– Нам лучше вернуться, пока кто-нибудь не украл наши колеса. – Сойер дернул подбородком на громоздкую, подержанную коляску. – Красота.
Я улыбнулась и попыталась придумать какой-нибудь остроумный ответ, но мой разум был одурманен видом загорелой груди Сойера, выглядывающей из-под V-образного выреза футболки, и напряженными мышцами его рук, пока он опускал Оливию на землю.
– Да, а мне нужно вернуться… эм… еще побегать.
«Еще побегать? Серьезно?»
Вдруг мою руку кто-то сжал.
– Мяч, Дали-ин? – Оливия потянула меня в сторону покрывала. – Мяч?
Счастливый смех вырвался из моей груди, успокаивая нервы.
– Божечки, она назвала меня по имени. – Я опустилась на корточки перед ней. – Ты только что сказала «Дарлин»?
– Дал-ли-и-ин, – повторила Оливия, указывая на маленький желтый мячик. – Иглать?
– Конечно, если твой папочка не против.
Я посмотрела на Сойера, который не сводил глаз с Ливви.
– Не думал, что она знает твое имя, – тихо сказал он.
– Я тоже, – ответила я. – Мы поиграем, ты не против? Или мне лучше уйти…
– Было бы здорово. Если ты не возражаешь.
– Нисколечко.
Я присоединилась к Сойеру и Оливии на лужайке, и мы начали игру: Сойер бросал мяч мне, я катила его в сторону Оливии, а та швыряла обратно Сойеру, которому постоянно приходилось бегать за мячом, каждый раз оказывающимся где-то в траве.
Тринадцатимесячной девочке концентрации хватило лишь на пять минут, и она уронила мяч – игра прекратилась.
– Еда? Еда, папочка.
Он поднял Оливию на руки.
– Ты хочешь перекусить? Может, сначала полетаем?
– Дя-дя!
Сойер подхватил Оливию, а затем подбросил ее в воздух так, как это обычно делают парни, что заставило малышку визжать от смеха, а всех женщин в радиусе двадцати ярдов паниковать.
– О боже, – прошептала я.
Я прикрыла лицо руками, подглядывая за ними сквозь пальцы, но Сойер аккуратно поймал малышку и посадил ее на бедро.
– А теперь время перекусить. – Он взглянул на меня и засмеялся. – Можешь убрать руки, она в безопасности. Присоединишься к нам?
– Я не хочу мешать вам…
– Все в порядке, мы здесь каждую субботу.
Сойер посадил Оливию на покрывало, где она нашла свое недоеденное печенье, и порылся в коляске, достав из нее фрукты.
– Яблоко или банан?
– Яблоко, – сказала я.
Он бросил его мне, и, поймав его, я села с ними на покрывало. Мы ели и разговаривали, а Оливия помогала нам сосредоточиться на чем-то другом, когда воздух между нами начинал сгущаться. Прошло слишком много времени после того, как мы с Сойером оставались наедине, когда я ощущала его кожу под своими ладонями. К лицу то и дело приливал жар, и я переводила взгляд на Оливию всякий раз, когда ловила себя на подглядывании за Сойером. Дважды ловила его взгляд на себе, прежде чем он успевал отвести его.
Пожилая пара, прогуливающаяся за руку по парку, свернула в нашу сторону.
– Мы просто обязаны были вам сказать, что вы красивая молодая семья, – произнесла женщина. – Такая невероятная.
Я взглянула на Сойера.
– Ох, эм… мы не…
– Спасибо, – сказал он. – Спасибо вам большое.
Пара, улыбнувшись в ответ, развернулась и пошла дальше.
– Это проще, чем объяснять, – добавил Сойер.
– Подобное уже случалось? – нарочито равнодушно поинтересовалась я.
– Да, с моим другом Джексоном, – начал он. – Он как-то присоединился к нам в субботу, и нас окружила толпа девушек с девичника, думая, что мы пара, а Оливия – наша приемная дочь.
Я сделала большой глоток воды из бутылки.
– Миленько.
– Я не потрудился сказать им правду, хотя Джексон все это время флиртовал с подружкой невесты, так что это, вероятно, сбивало с толку.
Сойеру с легкостью удавалось рассмешить меня, и я поклялась себе расслабиться и наслаждаться днем, вместо того чтобы забивать себе голову глупыми, ненужными мыслями. Я откинулась на руки, позволяя солнечному свету согревать меня.
– Джексон тоже юрист? Кажется, ты упоминал об этом.
– Да, практикующий. Адвокат, – добавил Сойер с усмешкой. И ласково улыбнулся Оливии, которая запихивала в рот дольки клубники, чередуя их с печеньем. – Специализируется на налоговом праве и работает сейчас в крупной компании.
– Налоговое право. Господи. Меня клонит в сон от одной только мысли, – простонала я и откусила яблоко, замерев. – Черт. Я только поняла, что никогда не интересовалась твоей специализацией.
– Налоговое право, – серьезно сказал Сойер, но задорный блеск в глазах тут же выдал его.
– Врунишка, – засмеялась я, хрустнув яблоком. – А на самом деле?
– Криминальное право. Я хочу быть прокурором.
– Ох, – выдохнула я, и мне показалось, что солнце скрылось за облаками. Кожа покрылась мурашками, а кусок яблока застрял в горле, который я еле проглотила. – Это тот, кто сажает людей за решетку, да?
Я прекрасно знала ответ на свой вопрос, потому что три года назад один из них стоял напротив меня в здании суда. Благодаря ему меня приговорили к трем годам тюремного заключения за хранение наркотиков в небольшом размере.
