- Какие менты?
- Для тебя это уже совершенно неважно. - Родион глянул назад, как будто сверялся с местом, где лежал покойник, и с направлением, откуда могла прилететь пуля, сразившая Серого. - В упор же нельзя стрелять, да? - спросил он. - Ожог может остаться, не так ли?
Парень отступил на пару шагов, прицелился.
- Эй, ты что делаешь? - Серый задергался.
- Будь мужчиной, умри в перестрелке.
- Не надо никакой перестрелки!
- Менты будут думать, что это ты убил своего друга. Но на небесах знают больше. Надеюсь, там тебе не предъявят за этот грех.
- Ну, хорошо. Это Веткин тебя заказал.
- Не знаю такого.
- Он на Волжанского работает.
Родион мрачно усмехнулся. Он догадывался, что Серый и Рева - привет от Волжанского. Парень действительно находился между трех огней, которые, не сговариваясь, полыхнули разом.
- Волжанский тебя заказал.
- Ты меня нисколько не удивил.
- Ну, хочешь, обратку ему дай. Через меня.
- Хочу. - Родион согласно кивнул.
- Я все сделаю.
- Хреновая из тебя обратка. Ты и со мной не справился, и с Волжанским обломаешься. Как вы нас нашли?
- Так по телефону. Через оператора. Это не трудно, если знать…
Родион кивнул. Телефон у Тамары был. Эдик знал его и навел на них киллеров. На сей раз этому выродку не отвертеться.
- А ты знаешь?
- Да, знаю.
- Значит, давно уже людей убиваешь?
- Ну, не так чтобы давно.
- А людей убивать нельзя.
- Эй, ты чего? - Серый занервничал, уловив ожесточение в словах Родиона.
Надо сказать, что переживал он за свою шкуру вовсе не зря. Родион действительно нажал на спусковой крючок.
«Людей нельзя убивать, - подумал он, глядя на глушитель, из которого струился пороховой дымок. - А вот нелюдей очень даже можно.
Реву и Серого я застрелил из одного и того же пистолета. Неплохо было бы подбросить этот паленый ствол Эдику, а затем сообщить в милицию. Но я не стану этого делать, слишком хорошо знаю, как поворачивается в нужную сторону дышло закона в руках таких прохиндеев, как эти Волжанские. Крайним в этом случае могу стать я сам.
Да и не надо хитрить-мудрить. Нужно просто возвратиться на дачу и взять лопату, даже две. Одну себе, другую Леньке. Солнце уже клонится к закату, но у нас еще есть возможность управиться до темноты. А затем в Москву. Эдику давно пора ответить за свой беспредел».
Глава 14
Ладонь мягкая, а грифель карандаша твердый, острый, как иголка. Но все же мягкое оказалось крепче твердого. Следователь Нерестов в раздумье постукивал острием карандаша по своей ладони, пока не сломал его. Но оказалось, что в потолок можно было ткнуть и таким вот карандашом.
- Хромов по инстанции вверх обратился, - сказал Нерестов, поднимая карандаш. - На необъективность следствия пожаловался. Звонок был.
Эдик кивнул. Он и сам понял, что у него снова начинаются проблемы со следствием. Нерестов вызвал его на допрос в свой кабинет. Одно только это уже настораживало. Говорил он с ним в категоричной форме, не оставлял выбора. А ведь куда приятней было бы побеседовать на берегу какого-нибудь озера. Или даже моря.
- Просили разобраться и доложить. - Нерестов накрыл рукой папку с материалами уголовного дела.
- И что, Хромов ни в чем не виноват? - осведомился Эдик и угрюмо посмотрел на следователя.
Этот жук запросто мог применить к нему меру пресечения прямо сейчас. Вызовет наряд, и никакая личная охрана не поможет. Да она у него так себе, два ротозея с мышечной массой вместо мозга. Это ведь из-за них Эдик упустил Тамару, а отец не очень-то и наказал своих идиотов, даже не дал сыну других.
- Да, с Хромовым как-то не стыкуется.
- Что не стыкуется?
- Гражданка Чаянова утверждает, что в момент убийства Хромов находился с ней, достаточно далеко от места преступления.
- Чаянова могла и соврать, - проговорил Эдик и скривился.
- Я же говорил, что такое дело любит тишину. - Нерестов посмотрел на него исподлобья, поглаживая бумажную папку.
Да, тишину Эдик так и не обеспечил. Он вроде бы настроил отца на кардинальное решение вопроса, но Хромов так и не исчез, даже шум поднял.
- И что теперь?
- Я не скажу, что все плохо.
- Мы все в одной лодке находимся, - тихо сказал Эдик. - Если она перевернется, то всем плохо будет.
- Так ведь плывет лодка. На веслах я, а не кто-то другой. Следователя-то не заменили, - заявил Нерестов.
- Это хорошо.
- Но могут.
- Это плохо.
- Может быть еще хуже, если Хромов еще раз обратится с жалобой. - Нерестов выразительно посмотрел на Эдика.
Ему не нужны были слова, он требовал дела. Убрать нужно было и Хромова, и Тамару, которая давала ему не только алиби.
- Не обратится он.
- Времени у нас немного, - глянув на сломанный кончик карандаша, сказал Нерестов.
- Ничего, решим вопрос.
Следователь качнул головой, осаживая Родиона. Ему вовсе не нужно было знать, как этот вопрос будет решаться. Главное, результат.
- Вы свободны, Эдуард Михайлович. Если понадобитесь, то я вас вызову.
Из прокуратуры Эдик выходил с телефоном в руке. Он собирался звонить отцу, но тот уже шел ему навстречу, весь встревоженный, озадаченный.
- Ты к Нерестову? - спросил Эдик.
- Давай в машину! - Отец взял его за руку и кивком показал на свой представительский «Мерседес».
Он закрыл за собой дверцу, сразу же поднял стекло, отделяющее заднюю часть салона от водителя и охранника, сидящего рядом с ним.
- Хромов волну поднял, - сказал Эдик.
- Знаю, - буркнул отец. - Он к чекистам обратился.
- Это серьезно?
- Да, если учитывать, что товарищи под меня копают.
- А они копают?
- Под меня всегда копают. Бизнес - это сплошная мышиная возня. Кроты, крысы. Поэтому я и не хочу, чтобы ты туда лез. Но ты, сынок, шлепнулся в другое дерьмо.
- Надо как-то выкручиваться.
- Хромов этот не так-то прост.
- А кому сейчас легко?
- Тебе всегда было легко, сынок. Твоя легкомысленность не раз уже тебя подводила. Короче, так! - резко сказал отец, обрывая самого себя. - Вопрос мы решим. И с Хромовым, и со следствием. Но тебе сейчас нужно уехать из города.
