На телефон приходят сотни уведомлений:
«Адам, я буду скучать»
«Когда приедешь?»
«Почему молчишь?»
«На несколько дней, верно?»
«Я подслушала твой разговор, тебе нужно в Германию…или я ошибаюсь?»
«Ой, я отвлекаю, наверное»
«Прости, я не хотела»
«Случайность»
«Люблю»
Откидываюсь на спинку кресла и как последний идиот расплываюсь в улыбке, забывая, что рядом сидит Виктория.
Не успеваю ответить, как чувствую наглые руки проходятся по бедрам, двигаясь выше к паху.
— Du bist angespannt, (Ты напряжен,) — смотрю вниз, где женщина уже удобно устроилась на коленях между моих ног. Когда успела?
— Genug, (Достаточно,) — стискиваю зубы, сжимая сильно ее шею. — Ich kündige den Vertrag mit deiner Firma. (Я расторгаю контракт с твоей компанией.)
— Es tut mir weh, (Мне больно,) — жалобно хнычет.
Отпускаю ее, тут же хватается за горло, переводя дыхание и ошарашенно глядя мне в глаза.
Встаю из-за стола и стремительно ухожу прочь, напоследок бросая Матвею:
— Чтобы больше здесь ее не видел.
***
В самолете я вспоминаю, что впопыхах совершенно забыл средство коммуникации. Эта женщина сбила меня с толку. Благо адрес я запомнил, а значит трудностей быть не должно. Хотя…половина человеческих проблем от головы и ничего общего с действительностью не имеет. Остается только надеется, что Агата не применит свою бурную фантазию, приписывая мой отлет к другому фактору: измене. Это даже смешно, учитывая то, что вот уже столько времени в моих мыслях нет никого, кроме нее.
Квартира родителей Агаты находилась недалеко от аэропорта, что облегчает задачу вдвойне.
— Вы кто? — дверь открывает мужчина лет пятидесяти, разглядывая меня с интересом.
— Добрый день, — подаю руку для рукопожатия. — Меня зовут Адам. Я — муж вашей дочери.
Не с того я начал потому, как выражение его лица меняется в ту же секунду. Черты ужесточаются, но руку жмет. Он хотел было что-то сказать, но приятный женский голос прерывает его намерения:
— Эдгар, ты где милый? — передо мною оказывается взрослая версия Агаты с такой же искрящей улыбкой и большими карими глазами.
— Пришел муж Агаты, — цедит, все еще испепеляя меня взглядом. — По крайней мере, он представился именно так.
— Что? — хватается за голову. — Вероятно это ошибка. Невозможно!
Достаю паспорт моей девочки, который припрятал с тех самых пор, как в одностороннем порядке расписал нас.
— Можете посмотреть, — ухмыляюсь, видя их замешательство. — Ну что, я пройду?
Мужчина молча пропускает меня внутрь, сцепляя кулаки. Я даже удивлен его реакции, не бросился хватать за шиворот, выгонять в конце концов. Само спокойствие.
— На кухню, молодой… — откашлявшись, с досадой, ударяя кулаком по косяку. Все-таки зол. Конечно, я ведь не ровесник его дочери. — Сколько вам лет, Адам?
— Тридцать семь.
— О боже мой, — ахает от удивления женщина. Скорее всего надеялась услышать другое число. — Эдгар, он старше Агаты на четырнадцать лет…
Не спорю.
— А то не видно, — недовольно бурчит. — Давай, чайник ставь, мать. Я сам с ним побеседую.
Оглядываюсь по сторонам, видя простой, но очень уютный интерьер. Для преподавателей в государственном университете, весьма недурно.
— Я не буду ходить вокруг до около, — начинает, когда мы садимся за стол. — Если обидишь мою дочь, голову откручу. Знаю я таких, поиграются да бросят, но ты меня переубедишь, так?
— Я люблю ее.
Эти слова даются легко, но они не описывают всех чувств, что я испытываю к Агате. Избитая фраза обесценивает их.
Пристально вглядывается в мои глаза, словно ответ должен был быть бегущей в них строкой.
— Хорошо, Адам, — задумчиво принялся потирать подбородок. — Я поверю тебе, но смысл ты уловил. Придет к нам в слезах, не подпущу больше.
— Понял, — соглашаюсь.
— Давай-ка лучше выпьем коньячку.
Усмехаюсь, контакт налажен.
— Я не против.
Глава 35
Ссора —
разговор между
мужем и женой.
Адриан Декурсель
Агата
Телефон гаснет, отключается без права на возвращение к жизни, теперь уж точно. Как же не вовремя.
Естественная реакция моего негодования — это накинуться на Адама, крикнув «как ты мог!?», но я стою и не двигаюсь, как будто от этого что-то изменится. Однако тщетно. Нужно уйти отсюда и немного подумать, собраться с мыслями, но сначала поговорить. Словно в подтверждение моих слов со стороны лестницы послышались громкие шаги.
— Агата, — его голос звучал мягко, но в нём самом чувствовался жёсткий, если не сказать, агрессивный, напор.
— Я пойду, — хрипло произношу, чувствуя жжение в руках. — Глупой затеей было приезжать сюда.
Мгновение, и он оказывается рядом со мной, кидая в стену несчастный гаджет, хотя его уже сложно назвать таковым. Груда пластика, не иначе.
— Почему терпела?
Недоуменно смотрю в его глаза, наполненные неподдельной тревогой.
— Не ругай, — кусаю губу, вспоминая свою вечернюю выходку. — Вино само вылилось…
Многозначительно вскинул бровь, и крепко прижал к груди, целуя ладонь, из которой вовсю сочилась кровь, переходя к пальцам и всасывая их в рот по отдельности. Это выглядело так эротично, что сердце готово было выпрыгнуть в любую секунду.
— Адам… — одна его рука обхватила мою талию, а вторая зарылась в волосы, чуть оттягивая назад.
Остатки собственных мыслей исчезали, разум мутнел, дыхание сбивалось. Я вновь теряю самообладание рядом с ним.
— Остановись…
Но он не слушает меня, и отпускает ровно тогда, когда от крови не остается и следа.
— Давай, — плотоядно обвел языком губы, с вожделением поглядывая на мою раскрасневшуюся физиономию, — вижу тебе не терпится выразить протест.
— Ты прав, — прочищаю горло. — Я требую объяснений! Немедленно!
Запах женских духов до сих пор не дает мне покоя, но замужество другое дело, не терпящее отлагательств.
— Каких именно? — невинно интересуется, заправляя упавший локон за ухо.
— Почему я узнаю о своем новом статусе от родителей?
Минута молчания, и его черты приобретают невозмутимость. Ему даже не стыдно! Хотя, о чем это я? Смущение и Адам несовместимы друг с другом!
