— Что ты делаешь? — почему-то шепотом спросила она.
— Танцую с тобой, — в тон ей шепнул я, — Как ты и хотела.
Мари шлепнула меня по груди ладошкой, отстраняясь.
— Дурак! Я не в этом смысле. Мне хочется быть чуть более поворотливой, а не напоминать лебедя, которого выкинули на берег.
Вспомнив, какими неуклюжими бывают эти красивые птицы, стоит им выйти из воды, я невольно прыснул. Маша провела весьма удачную аналогию, такую, что не отреагировать я просто не мог. Кинув на меня еще один возмущенный взгляд, девушка показала мне язык — ну как ребенок, в самом деле! — после чего пошла к пешеходному переходу, явно решив добираться до дома самостоятельно.
Я наблюдал за передвижениями девушки с легкой улыбкой. Такие капризы себе она позволяла не часто, все держа в себе. Но сегодня в ней явно проснулась маленькая девочка, которой рыжая позволила взять верх. Это открывало её с новой стороны, за которой мне было даже приятно наблюдать. Видеть, как она открывается, начиная доверять, учится подпускать ближе, позволяя нарушать её личное пространство.
В итоге я — разумеется — пошел за ней. Не могу же я допустить, чтобы Мари толкалась в общественном транспорте или вообще шла пешком. На мой голос эта чертовка решила не реагировать. Гордо расправив плечи, она шагала по чуть влажному асфальту, придерживая одной рукой сумку, а второй живот. Усмехнувшись, я бросил свой багаж на заднее сидение машины, а сам сделал пару шагов в сторону пешеходного перехода.
Резкий визг шин я услышал так отчетливо, будто он раздался прямо над моим ухом. Повернув голову, я увидел синюю иномарку, которая на бешеной скорости неслась в нашу сторону. Даже не так — она летела прямо на Мари. И, кажется не думала притормаживать.
Тело среагировало быстрее мозга. Пока нейроны посылали какую-то информацию и пробуждали панику, мышцы уже упруго сжались. Разгон я взял неплохой — разделявшие нас метры преодолел, кажется, за долю секунды. Эх, видел бы меня Барри Аллен* — он бы рыдал от гордости за то, что вырастил себе приемника. Но обо всем этом я подумал уже после.
Мари только поворачивала голову, услышав посторонний шум, а уже в следующую секунду я хватал ее та талию и утягивал в сторону. Не выдержав, от резкого движения мы оба упали на асфальт. Точнее — в грязь шлепнулся я, благополучно роняя Машу на себя сверху. И еще через мгновение машина буквально пронеслась в паре сантиметров от наших потрясенных лиц.
Сев, первым делом, я осмотрел Мари на предмет травм и повреждений. К счастью, она была цела — лишь смотрела на меня чуть шокировано. И, кажется, едва сдерживалась, чтобы не заплакать.
— Тихо-тихо, — мягко коснулся я ее волос, одновременно с этим поднимая на ноги, — Всё хорошо, ты в порядке. Ты ведь в порядке?
Кивнув, Золотцева чуть хриплым голосом спросила:
— Что это было?
— Это была машина. Знаешь, такое средство передвижения, весьма популярное среди людей.
Увы, Маша мой юмор не оценила. Стряхнув с себя мои руки, она спросила всё еще чуть подрагивающим голосом:
— Кто это был? Это ведь не случайность? Ты знаешь, кто был за рулем?
А ведь говорят, что беременные тупеют в процессе вынашивания ребенка. Гормон какой-то в кровь выплескивается, и все — я у мамы дурочка. И почему же мне так не повезло, что моя беременная сохранила свою адекватность и проницательность?
Мне пришлось кивнуть. Врать Маше я не мог. Я знал, чья это синяя «бэха». Она принадлежала Костику, младшему брату Кузьминой. И что-то мне подсказывало, что не парень крутил баранку.
Маша побледнела так быстро, что я всерьез обеспокоился за ее давление, и за состояние нашего ребенка.
— Ира? — кажется, одними губами спросила девушка.
Пришлось выдавить из себя еще один кивок. Тут же слезы исчезли из глаз Мари, которые сузились от плохо сдерживаемой ярости. Вот уж правда — человек настроения. Проклятые гормоны.
— Ты! — крикнула Маша, ударяя меня кулаком в грудь, — Это всё из-за тебя! Поэтому я не хотела тебе говорить и велела держаться подальше! Твоя девушка — чокнутая!
— Моя бывшая девушка! — поправил я Машу, невольно тоже переходя на повышенный тон.
В конце концов, я тоже волновался. Кузьмина поступила, как законченная психопатка — она попыталась сбить Мари в трех метрах от нашей школы, посреди бела дня. На пешеходном, мать его, переходе!
— Да мне плевать! — крикнула Мари, — Она пыталась меня убить! Ох…
Резко выдохнув, Маша сложилась пополам, хватаясь двумя руками за живот. Я тут же позабыл о своей злости, Ире и прочем. Едва увидел искаженное непонятной мне гримасой лицо девушки — подскочил к ней, не зная, что делать — хватать её и везти в больницу, просто успокоить или, блин, что?! Олег говорил, что последние три месяца нужно быть особенно осторожными, потому что возможна угроза выкидыша или преждевременных родов.
Клянусь, если из-за Кузьминой что-то случится с этим маленьким человечком — я убью ее. Голыми руками.
— Маш, что случилось?! — от испуга я почти кричал, даже не замечая этого.
Мне было важно просто понять — что происходит и как это исправить.
Но Мари лишь покачала головой, выталкивая из себя воздух сквозь стиснутые зубы.
— Просто…толкается… — выдавила она из себя, — Кажется, мы его разбудили своими разборками.
Удивленно приоткрыв глаза и даже рот, я протянул руку, взглядом спрашивая разрешение. Когда Мари кивнула, я осторожно коснулся ее живота. Какое-то время ничего не происходило, и я уже готов был разочарованно отодвинуться, как вдруг почувствовал. Толчок. Мощный, даже сквозь три слоя одежды — футболку, свитер и пальто. А следом еще один, и второй, и третий. Кажется, это была всё же ножка — рукой так не ударить. По всей видимости, у нас растет будущий брейкер.
— Или ему просто не нравится, когда ты на меня ругаешься, — негромко отметил я, улыбаясь и продолжая поглаживать живот, общаясь так со своим ребенком.
— Ты этого заслуживаешь, — буркнула Мари, отодвигаясь.
Я видел, что несмотря на всю ярость и злость, моя девочка была напугана. Просто не хотела этого показывать. И я ее понимал, ведь её жизнь реально висела на волоске. И это была моя вина. И только я мог убедить Машу в том, что она в безопасности, и что рядом со мной ей ничто не угрожает.
— Эй, — я обхватил лицо Маши руками и, мягко поглаживая пальцами щеки, заставил её поднять на меня взгляд, — Я разберусь со всеми, кто угрожает тебе или нашему ребенку. Никто не обидит тебя, не тронет — даже не приблизится. Иначе — я их просто уничтожу. Неважно как, я найду способ. Ты мне веришь?
Уж не знаю, что такого прочла Мари в моих глазах, но она медленно кивнула. И от этого жеста меня с головы до ног затопило невероятное облегчение. Всё правильно. Главное, чтобы она мне верила. А уж я её не подведу.
— Пойдем, — потянул я девушку за рукав.
