— Иди в постель! — не оборачиваясь, проговорил он, направившись к двери, которую я не сразу приметила. Как оказалось, это была гардеробная, в которую он вошел, прикрыв за собой двери.
И вот что мне делать? Как понять этого мужчину? И себя как понять? А еще эта история с Даней! Как могла я забыть о нем? И что значит, пытался ограбить не того человека? Поэтому он так изменился по отношению ко мне? Куча вопросов роилась в голове, но ни на один из них не могла найти ответ. Желудок жалобно заурчал, напоминая о том, что следовало бы подкрепиться. Приняв решение, одела футболку и юбку, и тихо вышла из комнаты. Помнила, куда Алекс вчера отнес пакеты, и направилась туда. Кухня оказалась просторной и светлой, обставленной всей необходимой техникой, прям мечта любой хозяйки!
Немедля направилась к холодильнику, открыв его и почесав носик. Выбор был невелик, но по-крайней мере, можно было из этого сварганить перекус. Достав колбасу и сыр с маслом, стала искать в пакетах хлеб, когда сзади раздался низкий голос:
— Ты вновь ослушалась меня? — обернувшись, увидела Алекса, одетого в свободные легкие штаны и майку, открывающую его руки. Он стоял, облокотившись на угол тумбы, наблюдая за мной.
— Я…проголодалась… — попыталась оправдаться перед ним, а потом нахмурилась.
Да какого черта? Кто он такой, чтобы командовать мной и распоряжаться, указывая, что и как мне делать? И почему это я должна оправдываться перед ним?
— И вообще, мы должны поговорить!
— Начинай…
Мужчина прошел к столу, сев за него, спокойно наблюдая за тем, как я нарезаю колбасу и сыр. Но когда я чуть второй раз не порезала пальцы, так как руки сильно дрожали, у меня мягко, но настойчиво перехватили нож и продукты. Чуть помявшись, решила поискать тарелки, чтобы выложить готовые бутерброды.
— Левый шкафчик, нажми справа на панель. — услышала я от него подсказку. Быстро сориентировавшись, нашла нужный шкафчик и нажала, дверца бесшумно отъехала в сторону, и моему взору предстал ряд белоснежных тарелок с золотой каёмкой, расставленные по размеру.
— Итак, я хотела спокойно обсудить с тобой то, что произошло между нами…
— А что такого между нами произошло? — в его голосе расслышала некую насмешку.
— Ну…ты сам понимаешь, о чем я говорю!
— Думаю, ты слишком большое значение придаешь тому, что мы с тобой трахнулись! Не вижу здесь никакого повода, чтобы что-то обсуждать…
Я застыла от таких слов, сказанных с цинизмом и равнодушием. Да как он может так говорить о нашей ночи? Или же я сама все себе навыдумывала? На душе было гадко и мерзко, словно в нее вывернули ведро помоев.
— Я хочу домой! — вырвалось у меня, и я поставила на стол тарелку, невидящим взглядом сверля бутерброды, которые он выкладывал ровным рядом.
— Эту неделю мы пробудем здесь…
— Но я не хочу! И ты не сможешь меня здесь держать!
— Еще как смогу… Я уже говорил тебе, что ты моя, и я сам решаю, когда тебя отпускать!
— Ты…ты…да у меня слов нет!
— Это я уже понял, милая… — произнес он, откинувшись на спинку стула и смотря на меня. Ох, красив же гад! Попыталась отогнать эти непрошеные мысли от себя.
— Зачем тебе это все? Ты уже получил от меня все, что хотел!
— Мне нужно большее… А сейчас, давай поедим, а потом можем сходить на пляж. Море теплое…
Я хватала воздух ртом, словно выброшенная на берег рыба, смотря на этого мужчину. Вот как его можно понять? Он был таким многогранным, что я просто теряла голову от его постоянной смены настроения.
— Послушай, мне и правда лучше вернуться домой…
— Рит, клянусь, еще одно слово об отъезде, и я просто свяжу тебя и засуну в ротик кляп!
— Уууу, какой же ты невыносимый! А ты не думал, что я могу просто сбежать?
Когда он вскочил, я даже не успела увидеть, но звук упавшего стула разнесся по кухне, словно гром, отозвавшись паникой внутри меня. Алекс прижал меня к холодильнику, и я не успела ничего сделать, когда губы его накрыли мои в жестком и подчиняющем поцелуе, поднимая с глубины души трепет и желание, которые я усилием воли топила в себе. Да что же это такое? Каждый раз этому мужчине удавалось напрочь вышибить из меня все посторонние мысли. Тихо застонав, привстала на цыпочки, потянувшись к его голове, вплетая пальцы в его мягкие волосы, отвечая на этот собственнический поцелуй.
Мужчина поднял меня, заставив обхватить себя ногами, начав уже более спокойно и нежно целовать, от чего трепет прошелся по всему телу. И я готова была сдаться, самозабвенно отвечая на его ласки, когда раздался звонок телефона, огласивший своим звуком всю кухню.
— Черт! Забыл отключить эту чертову штуку! — прохрипел Алекс, тяжело дыша в мою шею.
Я же вознесла мысленную хвалу тому, кто так вовремя позвонил, потому что это дало возможность сохранить остатки гордости и себя. Алекс нехотя отпустил меня, и я ретировалась к столу, схватив бутерброд, и отойдя к окну, наблюдая за вечерним небом, на котором появлялись яркие звезды.
Глава 28. Тонкая грань перемирия
Когда лишал невинности Риту, думал свихнусь от переполнявших ощущений. Хотелось рычать и выть, будто бы дикий зверь. Постарался как можно нежнее все провести, чтобы девушка сильно не страдала от боли. Впервые имел дело с девственницей, предпочитая опытных любовниц. Но сейчас ее тело, стоны, кожа, ответные робкие ласки заводили неимоверно! Все это смешалось в огненный коктейль, туманя мой разум. И когда я вонзился в узкое лоно, прорвав тонкую преграду, ощутив, как складочки импульсивно сжали мой член, перед глазами все поплыло. Замер, дав возможность привыкнуть к моему агрегату, довольно про себя заурчав, что девушка смогла принять меня целиком.
И я смог удовлетворить ее, втолкнув и погрузив в мир наслаждения и страсти, с удовольствием впитывая ее стоны и выкрики, а когда она в полубреду шептала мое имя, я и сам возносился до самых небес. А потом мы уснули, уставшие и изможденные не только дорогой, но и тем марафоном, который я задал ей. Проснулся от ласкового прикосновения, и ощутил, как мой член вновь восстал, требуя и к себе внимания. Снова овладел ею, наслаждаясь нежностью и страстностью малышки, которая выгибалась навстречу. Чертовски будет приятно обучать ее всему, что знал сам. И вот что странно, сейчас она возбуждала меня сама, даже не хотелось прибегать к своим запретным штучкам, с которыми я чуть позже познакомлю малышку.
— Рита…сладкая моя… — придавил ее к кровати, начав покрывать юное тело поцелуями, гладил, ласкал, боготворя ее, постепенно приближая пальцы к сокровенному местечку, и заскользил по влажным складочкам.
— Алекс… — слабо выдохнула Рита, вцепившись в мою руку, и я поднял голову.
— Больно? — обеспокоенно спросил у девушки, приподнявшись над ней, и глядя в ее глаза.
— Нет…просто…чуть неприятно… — ответила она, застонав, когда я стал ласкать девичью грудь, увенчанную затвердевшими сосками, требующими моего внимания.
