– Я еду обедать с моим ревизором. А вы тем временем отправляйтесь в Принц-док. «Валькирия» сегодня ночью уходит, проверьте, все ли в порядке на борту. Последний раз, когда я разговаривала с капитаном Верлоком, он был не вполне трезв. Будет крайне неприятно, если окажется, что мы наняли пьяницу.
– Я все разузнаю, – сказал Гордон и подал женщине пальто.
– А что нам делать с обезьяной? – спросил коротышка с кастетом.
– Заприте ее, – ответила женщина. – Или привяжите где-нибудь. И постарайтесь не покалечить ее.
– Будет сделано, мэм, – ответил коротышка ей вслед, когда они с Гордоном выходили за дверь.
Я осталась наедине с бандюгами. Скоро я узнала, что коротышку с кастетом зовут Карл. А второго, со стилетом, – Кевин.
Кевин проковылял к барной стойке, положил в полотенце горсть льда и прижал компресс к носу и расквашенной губе.
– Этот поганец застал меня врасплох! – ныл он. – В следующий раз он отведает у меня ножа!
– Сам виноват, – сказал Карл. – Ты слишком неповоротливый. И жирный! Чучело бегемота и то бы увернулось от такого удара.
– Да ну тебя, заткнись, – пробурчал Кевин.
Карл посмотрел на меня. В его глазах были холод и неприязнь, как будто я – куча мусора, которую его заставили убирать.
– Ну а что с обезьяной-то делать? – сказал он.
– Давай оттащим ее на вокзал и кинем под поезд. Скажем, что сбежала, – предложил Кевин.
– Неплохая идея, – задумчиво проговорил Карл. – Хотя Мойра, конечно, взбесится. Она ведь велела сохранить обезьяне жизнь. Давай лучше посадим ее на цепь – здесь, у барной стойки.
Карл вышел и через несколько минут вернулся с цепью и двумя навесными замками. Скоро я сидела, прикованная к стальной ножке барной стойки. Ни малейшего шанса сбежать у меня не было – стойка весила несколько сот килограммов, не меньше.
– Ну вот, – сказал Карл. – А теперь пойдем в город и займемся делом! Старик Гримсби задержал месячную выплату. Пора преподать ему урок!
Все, что случилось утром, было так странно и неожиданно, что я даже испугаться не успела. Но сейчас мне стало страшно. Что будет, когда Старшой вернется? Вдруг Кевин захочет ему отомстить…
В то же время в моей голове роились вопросы. Откуда эта женщина знает про ожерелье? Действительно ли она дочь Джека Шо, Роза Хендерсон?
Нет, не похоже на правду. В таком случае она бы так и сказала. И я только что слышала, как Карл и Кевин называли ее Мойрой.
И что, кстати, случилось с детективом? Знает ли он о том, что нас заманили сюда обманным путем? А может, он и сам к этому причастен?
Без пяти три Мойра вернулась и стремительной походкой проследовала к письменному столу. Стук ее каблуков по паркету напоминал пистолетные выстрелы. Вскоре в комнату вошел Гордон. Вид у него был озабоченный.
– Ну, что там в порту? – нетерпеливо спросила Мойра. – «Валькирия» готова к отплытию?
Гордон опустился на один из стульев перед ее столом.
– Судно готово, – со вздохом ответил он. – Чего, к сожалению, не скажешь про капитана Верлока. Он исчез. Команда говорит, что вчера вечером он сошел на берег, пьяный в стельку, и теперь никто не знает, где он. Думаю, нервишки сдали. Плавание-то рискованное…
Мойра тихо выругалась сквозь зубы.
– Он еще об этом пожалеет! Но сейчас надо срочно найти ему замену. Доставку и так задержали, а портить отношения с мистером Лучано в Нью-Йорке нам ни к чему. Судно должно выйти сегодня!
Гордон грустно покачал головой.
– Найти нового капитана за короткий срок будет трудно, – сказал он. – Особенно на такое задание…
Раздался стук в дверь, Гордон замолчал. В комнату вошел тощий мужчина с ястребиным носом, плешивой макушкой и впалыми щеками. На нем были тапочки и жеваный пиджак с залатанными рукавами.
– Мистер Флинт, – не тратясь на церемонии, сказала Мойра. – Что у вас?
Мистер Флинт прокашлялся и заговорил чудны́м голосом с сиплым присвистом:
– Этот моряк, за которым вы велели мне проследить, сел на автобус и поехал в Парк-дистрикт…
– В Парк-дистрикт? – удивленно повторила Мойра.
– Да, именно так, – продолжил мистер Флинт. – Там он направился в один дом на Парк-террас и пожелал встретиться с неким лордом Килвардом. Когда портье ответил ему, что молодого лорда нет, моряк сказал, что в таком случае хочет видеть его мать. Но леди Килвард тоже не оказалось на месте. Моряк начал терять терпение и сказал, что желает вернуть дорогое украшение, которое отдал на хранение лорду Килварду. И требует, чтобы ему сообщили, где найти лорда или его мать. Но портье отказал ему.
– И что было потом? – спросила Мойра.
– Швейцары вышвырнули моряка за дверь, но тот продолжал скандалить, пока не вызвали полицию. Его тут же как ветром сдуло. Я не успел его догнать и вскоре потерял из виду.
Мойра жестом велела мистеру Флинту покинуть комнату.
– Значит, ожерелье у молодого лорда Килварда… – задумчиво потирая подбородок, сказала она. – Надо же, какие он водит знакомства, этот Коскела… Кто бы мог подумать.
Гордон фыркнул.
– Знаю я этого лорда, – сказал он. – Одно название. Разгильдяй и бездельник. По ночам просаживает состояние своей престарелой мамочки в рулетку и покер. Кстати, тут прошел один слух…
Гордон осекся.
– Что за слух? – спросила Мойра.
– Слух об ожерелье, – сказал Гордон. – Но дайте-ка я сперва проверю. Можно позвонить?
Мойра швырнула ему телефон. Коротко с кем-то переговорив, Гордон повесил трубку.
– Боюсь, плохие новости, – сказал он. – В городе говорят, что несколько дней назад лорд Килвард играл в покер в Мэрихилле. Там есть клуб, «Дионис», он принадлежит греку с каким-то заковыристым именем… Короче, ставки были высоки. Лорд Килвард поставил жемчужное ожерелье. По всей видимости, очень дорогое…
Мойра и бровью не повела. Только глаза чуть потемнели.
– Ну? И что дальше? – спросила она.
– У грека был стрит-флэш, и он взял банк, – с сожалением в голосе сказал Гордон. – Так что теперь бусы его.
– Нет, – глухо отозвалась Мойра. – Этот жемчуг принадлежит мне. Мне и никому больше!
