— В медкапсулу её! На бок. И за водой, нам нужна чистая вода, будем желудок промывать.
— Я принесу. — Огонь тут же пошёл за водой. Лука опустил Ксению на стол медкапсулы, пена болталась уже ниже уровня стола. Суслик выдвигал ящики. Оказалось, они герметичные, внутренности не пострадали, медикаменты были сухими и чистыми.
С этим им повезло.
В коридоре раздались звуки шагов и голосов. Это возвращались студенты и курсанты.
— Дверь закрой, — коротко бросил Суслик.
Сейчас его слушались беспрекословно. Снежка прикрыла дверь, чтобы любопытные не совали свой нос.
Пустила только Митяя с отчётом и Огня с водой. Правда, отчёт оставили на потом, сейчас бы его никто не услышал.
За процессом промывания желудка Снежка следила из угла, постоянно сглатывая от жалости. Эта толстая пластиковая трубка, и эти спазмы, когда Ксению рвало, Снежка запомнит надолго.
Ей казалось, прошла вечность. Хотя на самом деле всего-то минут двадцать.
Потом Суслик по цвету вышедшей из желудка воды решил, что хватит, подключил её к малому диагностическому экрану, потому что сама медкапсула не работала, вколол кучу препаратов и только тогда остановился.
— Всё. Теперь она спит.
— Она выживет? А? Суслик? Выживет? — Спросил Лука монотонно.
— Да. То есть — скорее всего. — Суслик устало навалился на стол. — Нужно проводить диагностику мозга, я не знаю, сколько она без кислорода. Но тут ничего не работает.
Он обвёл взглядом медкабинет. По полу в грязной вонючей воде до сих пор плавали клочья пены. Все стены, все поверхности были в этой пене или в отвратительных скользких потёках. Их даже было нечем вытереть, потому что все тряпки тоже были в пене.
— Надо ждать. — Закончил Суслик. Оглянулся и сел на грязный стул, который когда-то был белым.
— Хорошо. — Лука ещё раз взглянул на Ксению и выпрямился. — А теперь я пойду искать его.
Без объяснений было понятно, кого. Никто ничего не успел сказать — Лука выскочил в коридор. Митяй помялся, но следом не пошёл.
— Он же его убьёт. — Сказал ему Суслик, но без особого волнения.
— Возможно.
Огонь тоже никуда не спешил. Снежка подумала, подумала — и тоже решила, что если Луке понадобится чья-то помощь, он её попросит. А мешать ему она не хочет.
Ей было всё равно сейчас, даже если Лука убьёт Саблезуба. Наверное, спустя какое-то время ей станет его жаль, по крайней мере, она захочет, чтобы его наказывали по закону, а не вот так, самосудом. Но сейчас Снежке было всё равно. На самом деле. Стоило только взглянуть на Ксению.
— Нужно идти в столовую. Будем думать, как восстанавливать базу. — Подал голос Огонь.
Да, это хорошая идея. Это отвлечёт от тяжёлого ожидания. Всегда лучше заняться делом.
Сама Снежка осталась с Сусликом и Ксенией.
Села возле кровати на мокрый стул, наклонилась, всмотрелась в белое, как снег, лицо с синими следами пальцев на щеках и на подбородке, которые получились, когда её держали во время промывания. От прежней — живой и решительной Ксении вообще ничего не осталось, только пустая оболочка.
Как страшно…
Если она умрёт, Снежка, наверное, лично настоит на самосуде. Ну, в случае, если Саблезуб доживёт до того момента. Собственными руками его придушит — вот такое у неё было состояние.
Снежка смотрела и не могла остановиться. Кожа покрыта испариной, губы белые. Шея казалась такой тонкой, будто остался один позвоночник, да и сама Ксения сейчас выглядела исхудавшей и маленькой, съёжившейся, как больной ребёнок.
— Посиди с ней, я пойду послушаю, что они решили. — Сказал Суслик. — Нужно, чтобы запустили генераторы и направили энергию сюда, в медотсек. Попробуем включить аппаратуру. И тепловую пушку. Нужно попробовать высушить и запустить капсулу на случай, если ей станет хуже.
— Хорошо.
— Если что, зови. Но она стабильна. — Суслик ещё раз взглянул на маленький диагностический экран.
— Хорошо.
Суслик ушёл и Снежка осталась с Ксенией наедине. Она хотела бы что-нибудь ей сказать, но не смогла выдавить ни звука. Говорят, люди даже в таком тяжёлом состоянии могут услышать добрые слова, что они помогают им держаться на плаву, прийти в себя, выздороветь. Но при виде этого почти белого неподвижного тела Снежка не верила, что Ксения её услышит.
Поэтому просто взяла её за руку, сжала холодные пальцы.
И стала ждать.
Глава 10. Связь
Кира заснула, сама не заметила как. Просто закрыла глаза и открыла уже в другое время. До — рядом был Никита, а напротив сидели Зои и Димитр. Они обсуждали крайне важный вопрос — как заставить местных отпустить себя домой. Это было очень, очень серьёзно, но в какой-то момент Кира просто перестала понимать, что происходит. Главное — тёплое плечо любимого человека под головой и ощущение дома, остальное ушло за горизонт.
Она смотрела на лица Зои и Димитра, на то, как они открывают рты, но уже ничего не слышала. А потом, не разжимая рук, которыми держалась за Никиту, закрыла глаза и заснула.
Когда проснулась, была одна. Компьютерные стулья, на которых сидели Зои и Димитр, были отодвинуты к штабелю ящиков, свет приглушён. И Никиты… его не было.
Кира широко раскрыла глаза. Она лежала, вытянувшись в полный рост, на диване и была укрыта мягким покрывалом. Свет еле горел. Неужели местное странное освещение можно регулировать?
Она быстро села, покрывало сползло на пол.
— Никита. — Прошептала Кира. Нет, она не думала, будто всё произошедшее — сон и теперь она очнулась, а Никиты снова нет. Просто теперь, когда он нашёлся, совсем не хотелось снова его искать, даже если искать недолго.
Тихо. Кира окончательно сбросила покрывало и встала. Очень тихо. Зои и Димитра тоже поблизости нет.
Куда они все делись?
Пару секунд Кира выбирала, куда идти, и двинулась направо, в противоположную сторону от того прохода, по которому они сюда пришли. Там дальше было что-то наподобие кухни: небольшой стол с тремя стульями и какой-то металлический стеллаж с продуктами. Папаша, еле втиснутый в середину стеллажа, для чего специально убрана одна из полок. На остальных — нагромождение странной посуды, будто бы из металла.
Напротив импровизированной кухни, похоже, гардеробная. Если можно таким громким словом назвать несколько поставленных рядом шкафов, с которых сняты дверцы и которые забиты до такой степени, что из них вываливаются вещи.
А вот вещей столько, что если они упадут тебе на голову, ты точно из-под их веса не выкарабкаешься.
Кира прошла мимо. Ей и в прошлой жизни до шмоток дела было мало, а теперь и подавно.
