— Теперь от этих прелестных детей зависит не только твое семейное счастье, но и наш контракт?! Вот это дела. А если я еще своих приведу, можем ли мы рассчитывать на увеличение суммы в четыре раза?
— Почему в четыре?!
— По количеству детей, — хохочет.
— Смею огорчить, ничего не выйдет. Девичьи места заняты. Да и Борис ушел не слишком довольным. Вряд ли он предложит нам что-то еще.
— Эх, жаль. Я было обрадовался, что дети в кой то веки принесут прибыль, а не убытки.
— Хорошо, что Лика тебя не слышит.
— Ага. Ты уже придумал, как уговоришь Ташковскую? Как у вас вообще? Наладил контакт? Что-нибудь разузнал про этого Дмитрия?
— Они живут у меня,
— С Дмитрием?!
— Да нет же, Настя с близнецами, — шокирую Ростика рассказом.
— Быстро ты ее… эм… перевез. И как? Было что-нибудь?
— Да. Она от меня в восторге. Обмазала сгущенкой утром и не давала уйти на работу.
— Что, серьезно?! — представляю, как вытянулось его лицо, ведь Настя непохожа на легкодоступную девушку.
— Почти. Сгущенкой меня и правда перемазали, но не Настя, а дети. А вот она слишком зациклена на собственной независимости… — пересказываю наш разговор.
— Ну ты и дурак, Лобанов! Кто тебя просил по телефону такие вопросы решать?
— А что?
— Ты сделки на миллионы давно по телефону заключал?
— Это не то.
— Вот именно! Это гораздо серьезнее! Не удивлюсь, что дома тебя будет не рыба с мясом ждать, а пустая квартира.
— Не нагнетай. Куда они денутся? — начинаю волноваться.
— Она трубку бросила?
— Ну… отключение вызова произошло по ее инициативе.
— Бросила. Класс! Ну как можно было профукать девушку? Она же почти готовая была! Ужин тебе хотела приготовить! А ты что? Нагородил огород.
— И что мне делать?
— Домой езжай. Прямо сейчас! Может, успеешь их перехватить, пока не уехали. И купи ей букет цветов. Не пельменей, Макс, цве-тов. Понял? Оставь свою креативность до лучших времен. Начни за девушкой ухаживать. Или ты деревянный по пояс?
— Э, полегче, братан… Не тронь святое!
— Это образное выражение. То о чем ты подумал никто трогать не собирается. И не соберется еще лет сто. При таком-то отношении.
— Ладно. Понял я. Уверен, что они дома, а ты просто запугиваешь меня, потому что дорожишь чертовым контрактом! Будь он неладен вместе с Борисом!
— Спорим, что я прав?
— Обойдемся без споров. Когда последний раз мы поспорили, ты фирму нашу чуть не прокакал.
— Короче, ты взрослый мужик, Максим. Если тебе Настя с близнецами нужны не просто на время, поиграть и выбросить, то сделай так, чтобы она сама захотела с тобой остаться. А если ты сам никак не определишься что хочешь, то не морочь ей голову. Девчонка и так не слишком счастливая, да и детям к чужому мужику нечего привыкать.
Рост заканчивает свой пылкий монолог и воцаряется тишина. Он меня здорово накрутил. Даже не знаю, может, тоже трубку бросить? Не… я же не «обиженка» какая-нибудь, а взрослый мужик.
— Спасибо, что сэкономил мне денег на сеансе у мозгоправа.
— Не за что. Если будет что по существу, звони. Я пошел к своим ватрушкам, — говорит Рост и сбрасывает вызов.
Супер. После разговора чувствую себя как навозом облитый. Собираю бумаги со стола, поспешно натягиваю пальто и, отмахнувшись от секретарши, бегу к машине.
Надеюсь, дома меня все еще ждут.
Побег
Так тороплюсь, что забываю купить цветы. Впрочем, их некому дарить: квартира встречает тишиной и пустотой.
— Насть?!
Молчание. Прохожу по комнатам. Чисто. Будто бы никто тут и не жил. Только на постели, где спала Настя аккуратно лежат желтые панталоны. А на столе записка.
«Спасибо за приют и за чудесные штаны. Было безумно жаль с ними расставаться. Детские вещи собрала обратно в коробки. Чеки на месте, все можно вернуть.
Деньги за квартиру отдам, как только найду новую работу. Прости за предоставленные неудобства.
Анастасия».
Со злостью швыряю сумку на кровать. Ростислав оказался прав! Я ничего не понимаю в отношениях.
Набираю ее номер. Телефон звонит в соседней комнате. Конечно, Ташковская не забрала дорогие смартфоны. Злюсь на себя, а еще, почему-то на нее. Ладно гордость, но если с мальчишками что-то случится?! Неужели она не понимает, что быть без связи опасно?
Хожу по комнате как тень. Не могу найти себе места.
Вместе с детьми исчезло что-то такое, чего раньше не хватало в моих стенах. Тепло? Уют? Жизнь? И дело вовсе не в том, что батареи топят меньше. Это другое… душевное. То, что не под силу включить кнопкой «умного дома».
Чувствую, что мне срочно нужно поделиться с кем-нибудь. Попросить совета. И пусть Ростислав не слишком меня поддержал во время нашего разговора, кроме него друзей у меня нет. Поэтому набираю его номер, надеясь что друг ответит.
— Алло?
— Рос… прости что отвлекаю.
— Что-то случилось?
— Да. Они уехали.
— Я предупреждал.
— И что теперь делать?
— Жить дальше? Ты выдохнул с облегчением?
— Нет. Мне не по себе без них. Сам не знаю, что со мной. Я уже несколько раз собирался ехать за ними.
— А что тебя останавливает?
— Не знаю. Боюсь окончательно все испортить.
— Ты звонил ей?
— У нее нет связи.
— Она даже записку не написала?
— На столе была бумажка, — пересказываю содержание.
— Ясно. Хотел совет? Тогда слушай: оставайся дома и ложись спать.
— В смысле?!
— Она позвонит сама. Просто подожди.
— Уверен?
— Проверим.
Настя
Хочется запустить мобильником в стену. Но тогда дорогущий экран может треснуть и я скорее всего задолжаю перед Лобановым еще больше. Поэтому бросаю телефон на мягкую обивку дивана и касаюсь пальцами висков. Нужно успокоиться после этого разговора.
Легко сказать!
Ну и Максим… А я-то решила, что в его сердце осталось хоть что-то доброе! Что он способен полюбить мальчишек, что я ошиблась в нем… А нет. Не ошиблась. Лобанов до мозга костей бизнесмен. Про таких говорят: готов родную мать продать.
Но дети… Как можно использовать в своих целях маленьких беззащитных карапузов? Сегодня ему предложили контракт и фотосессию, а завтра предложат что-то более весомое взамен на что-то более ужасное!
