Повелитель пристально посмотрел на меня из тени.
– Я уже давно не соприкасался с магией памяти. Как я уже говорил, это незамысловатая магия, но чтобы безупречно запечатлеть воспоминания, требуется невероятно высокий уровень владения элеменцией земли и воздуха.
– Вы им обладаете? – с надеждой спросила я. – Раш сказал, что вы можете изъять эту магию из меня, а значит, должно быть, обладаете… эм… высоким уровнем владения элеменцией земли и воздуха, верно?
– Разумеется.
Подтверждение принесло мне облегчение.
– Вы делаете это так же, как Тамара лечит людей магией земли?
– Ее магия гораздо слабее моей. Но все равно она невероятно полезна.
Я помотала головой.
– Ничего в этом не понимаю.
– Конечно, не понимаешь. Никто не понимает. Элеменция стара, как сама вселенная. Большинство ведьм и колдунов рождаются со слабым уровнем владения магией – не более одной или двух стихий. Изредка рождается кто-то, обладающий гораздо бо́льшими навыками. – Он облокотился на спинку трона. – Что еще ты хочешь узнать о магии? Или ты ищешь лишь решение своей нынешней проблемы?
Мне отчаянно хотелось вернуться к своей просьбе, но нужно было держать себя в руках. Нельзя перегнуть палку и рисковать получить от него отказ.
– Я ищу решение, которое поможет мне как можно скорее вернуться к нормальной жизни, – честно ответила я, но затем нахмурилась. – Но я хочу узнать больше. И хочу научиться контролировать магию. Вы поможете мне?
Пока он не задал вопрос, я даже не знала, каким будет мой ответ. Но он казался правдивым. Я сказала так не для того, чтобы быть у колдуна на хорошем счету. Всю жизнь меня учили, что магия – зло, а все колдуны и ведьмы – враги империи, но в крепости я видела и слышала проблески другой истины, которая не давала мне покоя и не позволяла игнорировать ее существование.
– Я помогу тебе, – кивнул Лазос. – И чувствую, что в каком-то смысле мой долг провести тебе небольшое обучение элеменции. Я уверен, что твой отец гордился бы твоими попытками проявить интерес к столь оклеветанному вопросу.
Я чуть не рассмеялась.
– Мой отец был бы в полном ужасе от всего этого. Он твердо верил, что магия и те, кто ею пользуется, – зло.
– Вернее сказать, что магию направляют, а не пользуются ею, как салфеткой или уборной, – натянуто уточнил Лазос. – Ведьма черпает свою магию из природных стихий. Она не существует в ней как в вакууме.
– Но магия памяти во мне, а не снаружи.
– Да, но эта магия была изначально направлена не тобой, она попросту заключена в тебе, – кивнул он. – Изолированная магия – гораздо более сложная, как эликсиры на основе магии земли и воды, применяемые в основном для усиления мужественности, здоровья, плодовитости. Именно те товары, с которыми имеет дело нанимательница блэкхарта. Мне попадались серебряные амулеты, выдержанные в магии воздуха, которые при ношении дарили владельцу иллюзию красоты. Также слышал о семенах, пропитанных магией земли, которые при попадании в организм способны вылечить самые страшные болезни. За определенную плату можно получить почти все. Подавляющее большинство практикующих магию не обладают достаточно сильными навыками или контролем, чтобы создавать подобные вместилища, а потому они очень редко встречаются и дорого стоят. По этой причине Валери так сильно заинтересована в том, чтобы заполучить магию, которая сейчас находится в тебе. Не говоря уже о том, чьи воспоминания в ней замешаны. Право, она бесценна.
У меня голова пошла кругом.
– У Валери есть кинжал, которым она высекла магию в Джерико. Этот кинжал – такое же вместилище?
Лазос замер.
– У нее есть кинжал? Какой кинжал? В нем секрет ее магии смерти?
Воздух вокруг меня похолодел, и стало так тихо, что я услышала стук собственного сердца. Я осознала, что мне не стоило ничего говорить.
Снова сплетни, но на сей раз случайно. Ой.
Я растянула губы в легкой улыбке.
– Честно? Не знаю. Для меня это в новинку.
Лазос с минуту изучал меня взглядом, но потом кивнул.
– Конечно, ты не можешь знать о таких вещах. – Он шумно выдохнул. – Все это настоящая загадка.
– Похоже, вы много знаете.
– Да. Но не о магии смерти. Однажды я был так глуп, что думал, будто знаю о ней. Что я достоин направлять эту величайшую силу. – Он покачал головой, и взгляд его стал встревоженным. – Иметь возможность управлять жизнью и смертью подобно богу – это головокружительная перспектива. Но магия смерти – преступление против самой природы. И за такое преступление приходится платить очень высокую цену.
– Поэтому вы здесь? Потому что пытались направлять магию смерти? – спросила я.
Лазос одарил меня таким холодным взглядом, что мне показалось, будто кровь застыла в жилах. Но затем резкое выражение его лица смягчилось.
– Я пытался однажды. Один лишь раз. Результат был… жутким.
Я содрогнулась. Не знаю, что он имел в виду, но, честно говоря, мне не хотелось знать.
– Милорд, пожалуйста, забудьте, что я задала столь личный вопрос. Он не имеет никакого отношения ко мне или заточенной во мне магии.
Он принялся искать новую бутылку, бормоча себе под нос:
– До чего же тяжелая судьба, черная, как смоль. И похоже, мне никак от нее не сбежать.
– Милорд? – окликнула я, когда мне показалось, будто он впал в своеобразный транс, уставившись пустым взглядом на бутылку в руке.
– Хватит разговоров о магии смерти. – Он снова посмотрел мне в глаза, и взгляд его стал яснее, вернулся в настоящее. – Не могу не задаться вопросом, почему Зарек решил заключить свои воспоминания. Он человек бесчисленных тайн, так зачем ему рисковать, так их обличая?
– Хороший вопрос. – Я знала, что он задал его не мне, а попросту размышлял вслух. – Раш сказал, что вы были с ним связаны, но я не знаю, насколько близко.
– Достаточно, чтобы некогда считаться его другом. – Лазосу удалось найти еще одну бутылку с выпивкой, и он быстро ее опустошил. – Мне всегда было сложно дружить с одаренными колдунами. Но, думаю, с Зареком мне это ненадолго удалось. – Лазос заметил, что мой взгляд прикован к бутылке, и отбросил ее в сторону. – Выпивка помогает мне легче переживать мои многочисленные ошибки.
– Я понимаю, – сказала я, хотя сама удивилась такому признанию.
– Нет. Ты слишком молода, чтобы понимать такие вещи, Джослин. Итак, почему Зарек захотел заключить свои воспоминания? Воспоминания, которые, попав не в те руки, могут быть использованы против него? На ум приходит только одна причина. Он хотел увидеть правду.
Я помотала головой.
– Что вы имеете в виду? Если он хотел помнить о чем-то, разве он не мог… ну знаете, просто помнить об этом? Естественным образом.
