Он подружился с мальчиком-подростком из Кайрфилли. «Он был довольно милый мальчик, – говорит Клэр. – Но и странный тоже. Он носил шапочку из фольги, чтобы лучи не добрались до мозга. Джо заменил американских бесшабашных детишек-богачей на маргиналов и изгоев».
Он постоянно попадал в неприятности с полицией из-за воровства. Однажды его поймали за подозрительным шнырянием у полицейского участка – он пытался угнать велосипед с их стоянки. Его внесли в черный список нескольких супермаркетов, и он вскоре должен был предстать перед судом по делам несовершеннолетних. Так жить было нельзя. Нужно было что-то поменять.
Эд говорил, что Джо в любом случае нечасто бывает дома. Он предпочитал проводить ночи в разных сквотах по всему городу. Какое-то время у него была девушка, у которой он тоже иногда ночевал. Джо сильно похудел, потому что не питался нормально, но все еще был весьма симпатичным юношей. Клэр припоминает, что девушка была на пару лет старше Джо. Она была очень мила и, кажется, правда влюблена в него. Но однажды ночью она позвонила Клэр и спросила, не мог бы кто-нибудь забрать Джо. Она все еще жила с родителями, а Джо был слишком пьян. Его стошнило, он не мог говорить. Они не хотели, чтобы он оставался в доме. «Отношения сошли на нет, – Клэр резко смолкает и смотрит в сторону, скрывая слезы. – Я думаю, она поняла, что достойна лучшего. По крайней мере, у него в жизни была девушка».
Клэр говорит так тихо, что ее почти не слышно. Она рефлексирует над сказанным, так же как и над множеством других вещей. «Когда очень не хочешь говорить о чем-то, часто понижаешь голос. Мне кажется, я тоже сейчас так делаю. Как будто если говорить тихо, то все окажется неправдой».
Клэр хотелось бы, чтобы неправдой оказалось то, что они выгнали Джо из дома. Они договорились, что он может находиться в доме только вместе с Клэр, чтобы принять ванну или поесть. Но ему не разрешалось приходить одному, и если он хотел остаться на ночь, спать ему приходилось в гараже. Они вытащили в гараж матрас, принесли одеял.
Рассказ Клэр прерывается долгими паузами. Она старается не плакать, и, когда волосы падают ей на лицо, я впервые замечаю, от кого Джо унаследовал свои кудри. «Это сейчас тяжелее всего, – берет себя в руки Клэр, – думать о том, что… мы привезли его обратно, он никого здесь не знал, у него не было корней тут. И он был все еще ребенок. Так что… это была наша ответственность, знаете, помогать ему всеми силами. А мы подвели его, не обеспечили даже крышу над головой».
Отчаяние Клэр стало проявляться физически. У нее начались боли во всем теле. Она стала много времени проводить в постели. Она начала пить. Все ее силы уходили на то, чтобы вытащить себя из кровати, отвести Джека с Люси в школу, убедиться, что они умыты и накормлены.
Ее план выхода на работу так и не воплотился в жизнь. На нее навалилось слишком много всего, она все время чувствовала гнет вины за то, как они обошлись с Джо.
Сам Джо тем временем исчез где-то в Кембриджшире на несколько дней, чтобы провести время с братом отца. Однажды ночью он подошел к одинокой двадцатичетырехлетней женщине на автобусной остановке и схватил ее сумку.
Женщина сопротивлялась, но Джо был слишком силен. В борьбе она заработала пару царапин и синяков на руке. Позднее Джо, бесцельно слонявшегося по улицам, забрала полиция. При обыске у него в рюкзаке нашли кухонный нож.
Его бабушка по отцовской линии первой добралась до полицейского участка, к этому времени Джо странно усмехался и хихикал про себя. Бабушка спросила у него: «Ты правда это сделал, Джо?» Он повернулся к ней, сказал «Нет» и театрально подмигнул.
По-настоящему рассержена
В ожидании суда Джо оставили в тюрьме для малолетних правонарушителей, что под Хантингтоном.
Клэр поехала к нему. Три часа она добиралась на машине до места, о котором никогда раньше не слышала. По дороге она разрывалась между яростью («Как он посмел ограбить кого-то? Бедная девушка. Кем вообще нужно быть…») и страхом за его жизнь. Он был все еще так юн, так раним. А его заперли там с преступниками, которые могут этим воспользоваться. Избить его, ранить. Ей было необходимо защитить сына.
Она помнит, как шла по коридору – по обеим сторонам немецкие овчарки-ищейки – через множество дверей со сложными замками. Руки у Клэр дрожали, когда она покупала в автомате шоколадку и чашку дрянного чая. Джо сидел напротив. Он говорил о том, что люди странно на него смотрят. Что они все говорят одно, а думают другое.
«Почему ты так поступил, Джо? Как ты мог?»
Он пожал плечами. Это не было для него большим событием. Затем снова начались чудаковатые ухмылки и смех. Клэр мутит от этих воспоминаний. Один из охранников прокомментировал поведение Джо. Сказал, что он отличается странностями. Клэр говорит: «Я поняла, что он и впрямь не в себе».
Обвинение запросило два года лишения свободы.
Адвокат же показывал в сторону Джо, сидящего на скамье подсудимых, и объяснял судье, что хотя Джо и выглядит ухмыляющимся, на самом деле он психически нездоров. Он апеллировал к тому, что Клэр уже пыталась обеспечить ему профессиональную помощь, в которой Джо так очевидно нуждается.
Джо избежал тюремного срока, его обязали раз в неделю посещать встречи государственной программы для несовершеннолетних правонарушителей. Но следующие несколько месяцев состояние Джо ухудшалось все быстрее. Клэр пыталась помочь, но эти попытки не увенчались успехом. Она постоянно была на взводе, постоянно ждала, что сейчас зазвонит телефон и ей преподнесут очередные ужасные новости. Часто Клэр не знала, где находится Джо. Она могла ночами ездить по городу, разыскивая его, показывая фотографию водителям ночных автобусов Армии спасения, к которым иногда приходил Джо, чтобы согреться чашкой горячего чая.
«Кто-нибудь видел моего сына? Я волнуюсь за него».
Когда Джо все-таки приходил домой – конечно, в сопровождении Клэр, – он мало что помнил и не мог сконцентрироваться даже на компьютерных играх, которые когда-то приносили ему удовлетворение и давали ощущение покоя и безопасности.
Оставалась всего пара месяцев до его семнадцатого дня рождения, когда рано утром Клэр позвонили из полицейского участка. Джо арестовали за кражу еды из магазина. Голос на другом конце провода объяснил, что сейчас Джо в камере, но старший офицер на дежурстве решил, что допрашивать его нельзя, что они организуют визит психиатра для оценки состояния Джо.
В официальном отчете психиатра, который коронерский суд
[31] запросил после смерти Джо, есть некоторые подробности этого обследования.
Мистер Х. демонстрировал инконгруэнтное поведение. Он смеялся и хихикал невпопад. Он казался безэмоциональным, не выражал никакого отношения к себе, своему положению или чему-либо еще. Реакции казались заторможенными. В тот момент казалось очевидным, что мистер Х. злоупотребляет незаконными веществами, и в этом кроется причина странного поведения. Тем не менее тест на наркотики оказался отрицательным, поэтому мистер Х. был задержан в соответствии с разделом 2 Акта о психическом здоровье 9 марта 2007 года.
