Информация, которую мы считаем истинной и храним в памяти, критически влияет на то, что мы воспринимаем позже, как обрабатываем новую информацию и какие решения принимаем. Чушь, половина которой является ложной даже путем случайной выборки, может оказывать разрушающее влияние на мышление.
Цена убеждений и мнений
То, во что мы верим, как в истинное, а также наши чувства по поводу этих «истин» оказывают огромное влияние на принятие решений. Наши убеждения и мнения служат моральным компасом, показывая путь к выстраиванию отношений с окружающими, а также обуславливая поведение в серьезных и мелких делах. Именно убеждения определяют, принимаем мы душ с мылом или нет. Чистим ли зубы или нет. Стараемся завтракать или нам все равно. Сидим за рулем «Хонды» или «Форда». Голосуем за одного кандидата или за другого. Придерживаемся лечения, прописанного врачом, или прибегаем к домашним средствам
[60].
Чушь может влиять и на убеждения, и на мнения. Я знаю об этом благодаря исследованию, проведенному в нашей Лаборатории Изучения Чуши, где мы тестировали ее влияние на оба явления.
Мы подвергали испытуемых влиянию чуши или лжи, используя эффект спящего. Это отложенное влияние попыток убедить человека в чем-то на его личные убеждения. Например, когда людям давали только положительную информацию о чем-либо (например, о новом ресторане), они формировали положительное отношение к нему. Позже, если узнавали что-то плохое об источнике исходного сообщения, из-за чего подвергали сомнению истинность (например, в рекламе прозвучала очевидная ложь), они зачастую сразу реагировали, и отношение к ресторану ухудшалось. Однако с течением времени (положим, двух недель) они возвращались к первоначальному убеждению – положительному. На самом деле иногда убеждение даже улучшалось по сравнению с тем моментом, когда только возникало
[61].
В эксперименте респондентам выдавались распечатанные объявления, описывающие превосходный вкус и пользу для здоровья вымышленной безглютеновой пиццы
[62]. Затем говорили, что в этой рекламе есть неточность. Важно отметить: мы обозначили неточности как чушь или прямую ложь. Отношение к пицце измерялось сразу после того, как участникам говорили о неточностях, а также спустя 14 дней. Как же наше описание данных неточностей как лжи или чуши повлияло?
Как и в большинстве демонстраций эффекта спящего, убеждения по поводу пиццы были позитивнее спустя две недели по сравнению с моментом, когда люди только узнали о неточности в рекламе. Тем не менее было важно, характеризовали ли мы их как чушь или ложь. Спустя две недели отношение намного улучшилось среди участников, которые думали, словно им просто несли чушь, чем среди тех, кто считал, что им напрямую врали. И те, и другие не смогли вспомнить ключевые детали информации, опровергающей рекламу, что позволяет предположить: чушь так же легко забывается, как и ложь. Наш эксперимент играет важную роль, так как он достоверно показывает, что чушь порождает намного более выраженный эффект спящего, чем ложь.
Моя Лаборатория также заинтересовалась вопросом, имеет ли чушь преимущества перед доказательствами. Мы рассудили так: в связи с тем, что чушь показывает малую заинтересованность в правде, она требует низкого уровня мышления – примитивный процесс мышления, характеризующийся сосредоточенностью на периферийных аспектах несущего чушь, например на количестве аргументов, которое он привел, или его привлекательности
[63]. Так как сообщения, основанные на доказательствах, зависят от правды, они активируют высокий уровень мышления – сложный процесс, определяемый концентрацией на ключевых аспектах идеи и убедительности приведенных аргументов.
Для проверки данной идеи мы предоставили участникам информацию о новом комплексном экзамене, который якобы собирались ввести в их университете
[64]. Согласно правилам, студенты будут обязаны сдавать комплексный экзамен по своей специальности, чтобы получить диплом (как правило, они терпеть не могут такие предложения). Однако до того, как высказать мнение по поводу новых правил, респондентам предоставлялись либо слабые (например, «в Дюкском университете так делают»), либо сильные аргументы в поддержку утверждения (например, «студенты, сдавшие комплексный экзамен, получают более высокую заработную плату на своем первом рабочем месте»), обрамленные чушью или очевидной озабоченностью доказательствами. Аргументы в рамке чуши, предварялись комментариями, в которых не было информации о доступных и убедительных свидетельствах (например, «я думаю, что есть какое-то исследование по теме, но мне не особо интересны доказательства, подтверждающие это»). Те же аргументы, сопровождаемые доказательствами, были обрамлены комментариями, где проявлялся искренний интерес к доказательной базе (например, «мне важно, какие доказательства, связанные с данной темой, существуют»).
Как мы и ожидали, анализ убеждений по поводу комплексного экзамена показал: сильные аргументы убедительнее слабых, если они подкреплялись доказательной рамкой. Среди участников, кому показывали аргументы в рамке чуши, такой разницы не было. Получается, сильные аргументы не убедительнее слабых, если обрамлены чушью.
