Несмотря на то что в их интересах сотрудничать, чаще всего участники дилеммы заключенного ведут себя иррационально и отказываются от сотрудничества. В эксперименте Либерман участники играли в дилемму заключенного под названиями «Сообщество» или «Игра Уолл-стрит». Когда она подавалась под первым названием, все сотрудничали вне зависимости от того, определяли ли их до этого сверстники как склонных к сотрудничеству или к конкуренции. Однако, когда игра называлась «Уолл-стрит», все соревновались опять же вне зависимости от того, как их описывали до эксперимента. Личности респондентов, описанные знакомыми, не играли роли, все решал контекст.
Поведение и действия – это очень сложные вещи, которые требуют понимания и человека, и ситуации, в которой он оказался.
Тесты на типы личности не могут дать достаточное объяснение ни поведению, ни действиям. Два человека с одинаковым типом личности могут вести себя очень по-разному в зависимости от ситуации. Таким же образом, человек может катастрофически провалиться в какой-либо ситуации, но при этом преуспевать в других условиях.
Сторонники теста MBTI склонны верить, будто результат показывает способности, и они с уверенностью демонстрируют списки людей, которым приписывают одни и те же качества. Тем не менее, если бы мы проводили тестирование людей, успешных в конкретной области, причем приверженцы MBTI утверждали бы, что в этой области преуспевает конкретный тип личности, я подозреваю, результаты охватили бы всю гамму типажей. Однако я не знаю о проведении подобных экспериментов.
Несмотря на отсутствие доказательств прогностической достоверности данного тестирования, сумма, потраченная на 2,5 млн тестов в год, оценивается в $125 млн, и это не учитывая сотни предприятий, которые несут чушь, опираясь на похожий подход, и тысячи консультантов и коучей, которые берут плату в $10 000 с компаний и HR-отделов за проводимые тренинги. Я с трудом могу представить триллионы долларов, которые ушли на сомнительных кандидатов, которых наняли только из-за ерунды вроде этой. Я с трудом представляю отрицательное влияние на людей, проходивших тест, чтобы определиться с выбором карьеры. Сколько отличных генеральных директоров, врачей, медсестер, юристов, судей и бейсбольных менеджеров мы потеряли?
В связи с потрясающим успехом MBTI начали появляться десятки подражателей, включая тест, дерзко названный Predictive Index (предсказательный индекс), но при этом владельцы этой торговой марки не предоставили никаких доказательств, что их опросник предсказывает что-либо, кроме роста их состояния. А также тест-индикатор типа эннеаграммы Ризо – Хадсона, в котором типы личности основаны на семи смертных грехах. Почему тестирования на типы личности сохраняют популярность, несмотря на то что это чушь?
Научная журналистка Анни Мерфи Пол, на протяжении долгого времени изучавшая использование тестов на типы личности при приеме на работу и принятии решений о повышении, считает: у людей есть причины опираться на тесты вроде MBTI
[57]. Одна из них очевидна: невозвратные издержки. Тысячи людей вложили деньги и время в то, чтобы стать сертифицированными тренерами и коучами по MBTI. Вторая причина заключается в том «ага!»-моменте, который люди испытывают, когда тест подтверждает то, что они долго подозревали насчет себя. «Те, кому нравится типаж, соблазняются представлением об идеальном “я”», – пишет Мерфи Пол. Не обязательно испытывать за это вину – это ведь и правда соблазнительно!
Психологическая цена чуши
Возможно, величайшая цена, которую мы платим за чушь, – время и усилия, затраченные впоследствии на устранение негативных эффектов. Ее можно сгенерировать за несколько секунд, но долгие годы уходят на опровержение. Заполняя эфир ерундой, можно формировать и поддерживать убеждения и мнения людей, так как на проверку истинности факта, который только что выдал ваш любимый ведущий, уйдет много времени и усилий, а просто поверить ему намного проще, чем дальше искать проверенный источник. Во время предвыборной кампании Барака Обамы в 2008 году оппоненты запустили теорию заговора о его появлении на свет, подвергая сомнению легитимность свидетельства о рождении и годность Обамы для роли президента. Огромное количество ресурсов с обеих сторон политического спектра было затрачено на спор о легитимности, и, более того, во время его правления баталии продолжались (и помогли следующему президенту занять должность). Именно поэтому я убежден: до того как мы отнесем чушь к разряду безопасной, необходимо понять, как сильно она влияет на нас с точки зрения психологии
[58]. Ерунда разрушительно влияет на нашу память, убеждения и мнения, а также на решения.
Цена памяти
Сидней – столица Австралии. Пенопласт изобрели в Норвегии. США хранит оружие массового поражения во Фридонии. Все утверждения – ложные. Тем не менее, скорее всего, вы вспомнили каждое и подумали, что это правда, ведь я так написал. Команда когнитивных психологов под руководством профессора университета Вандербильта Лизы Фазио доказала, что так и происходит
[59].
На протяжении долгого времени когнитивные психологи полагали, будто люди определяют, истинным или ложным является высказывание (например, «Атлантический океан – самый большой на Земле»), полагаясь на память. Однако обнаружилось, что простота, с которой человек вспоминает некий факт, определяет, насколько «верным» он кажется.
Ложные утверждения в изобилии встречаются в рекламе, в политической пропаганде, слухах и так далее. Их повторение – один из способов превратить коварные недоразумения в «правду». Однако самое удивительное, что обнаружилось в исследовании Фазио, – то, что уровень знаний не защищает нас от создания иллюзий правды. Несмотря на предположение, что повторение утверждения «Бетт Дейвис – актриса, получившая премию “лучшая актриса” за роль в фильме “Мэри Поппинс”», не заставит людей, которые знают правду, поверить в него, исследование Фазио опровергло это. На самом деле эксперимент показал: люди опираются на ощущение легкости или сложности при попытке что-то вспомнить в большей степени, чем на знания.
В одном исследовании участники сначала оценивали, насколько интересными им кажутся высказывания вроде «Венеция – город в Италии, знаменитый своими каналами». Некоторые были истинными, а другие – абсолютно ложными. Впоследствии респондентам надо было определить, были ли эти, а также ряд новых утверждений, истинными или нет. Важно отметить: благодаря дополнительному тестированию Фазио и ее коллеги понимали, знали ли на самом деле участники факты, приведенные в утверждениях. На удивление, даже когда участники показали, что владеют информацией в конкретной области, они с большей вероятностью верили, что ложное утверждение истинно, если видели его незадолго до этого. Подобная тенденция называется «эффектом иллюзии правды» – склонность верить в то, что ложная информация является истинной после ее многократного повторения. Например, когда политический кандидат повторяет нечто, что не может быть правдой, снова и снова (а за ним повторяют СМИ и соцсети), избиратели начинают верить в правдивость утверждений.
