В шоке от удара о платформу, я лежу плашмя, а набитое опилками чучело тычет мне под рёбра смычком от скрипки. Вдруг раздаётся грохот: следом за мной на платформу падает лестница. Я всё ещё крепко сжимаю утконоса, и когда открываю глаза, то вижу его клюв всего в нескольких миллиметрах от своего лица, а его взгляд явно намекает на то, что я только что совершил огромную ошибку.
Я делаю усилие и встаю, оркестр грохочет, но музыкантов раскидало по платформе. Приземлившись, я разнёс секции медных и деревянных духовых инструментов, да и пингвинам тоже досталось. Игроков в крикет, которые как раз проводили матч в другом конце зала, так разнесло в разные стороны ударной волной, что падающий крокодил застрял между перекладинами лестницы. Уэсли, конечно, и след простыл.
– Альби Брайт! – вопит мисс Бенжамин. У меня нехорошее предчувствие, я оборачиваюсь – и вижу стоящую в дверях свою слишком рано состарившуюся учительницу. Левый глаз у неё дёргается как заведённый. Рядом с ней стоит куратор музея и, оценивая масштабы разрушения, в ужасе мотает головой. – Что же ты натворил, ради всего святого?!
10
По телевизору Док Браун висит, ухватившись за стрелку часов на башне, а Марти Макфлай разгоняется на «ДеЛориане» до 88 миль в час, чтобы перенестись на машине времени назад в будущее. Странно, я видел этот фильм, наверное, раз пятьдесят, и хотя сюжет остался прежним, Марти Макфлай в этой версии выглядит совсем по-другому. Похоже, в этой параллельной Вселенной его сыграл какой-то другой актёр. Но я не смотрю фильм, а просто сижу в гостиной на диване и жду, когда дедушка Джо со мной заговорит.
Он не проронил ни слова с того момента, как забрал меня из музея домой, молча выслушав перед этим перечень моих преступлений, которые нам зачитала мисс Бенжамин:
Разрушение аниматронного животного музея
Срыв крикетного матча кенгуру против крокодилов
Попытка кражи чучела античного утконоса
Дедушка Джо промолчал, даже когда мисс Бенжамин сказала ему, что меня отстранили от уроков на неделю до прояснения обстоятельств. Он просто повёл меня домой, и мы всю дорогу молчали, а когда пришли, он тяжело вздохнул, сел в своё кресло и включил телевизор: шёл тот же фильм, который начался, когда я был ещё в другой Вселенной.
Но мне не стоит ни о чём переживать. Я могу просто забраться обратно в коробку и оставить этот бардак плохому Альби – пусть он сам с ним и разбирается. В конце концов ничего бы этого не произошло, если бы он не заставил меня пойти в школу вместо него. Но потом я замечаю, что дедушка Джо расстроен, и не могу отделаться от ощущения, что в этом виноват именно я.
– Дед? – окликаю я, желая только одного: чтобы он со мной заговорил.
Но он продолжает сидеть в своём кресле и пялиться в телевизор, где в этот момент молния бьёт прямо в часы на башне.
– Дед? – повторяю я чуть громче – на тот случай, если он вдруг плохо слышит.
Но дедушка Джо только вздыхает в ответ.
– Глаза б мои тебя не видели, Альби, – качает головой он, когда «ДеЛориан» исчезает в электрической вспышке. – Особенно после того, что ты натворил сегодня.
– Но я не хотел…
– Когда твоя мама была маленькой девочкой, я водил её в этот музей, – говорит он мне. – Конечно, тогда он назывался не «Синтез», а Клакторпский музей естествознания и механических изобретений. Шарлотта обожала смотреть на животных. Она постоянно задавала вопросы. Как высоко может прыгнуть кенгуру? Какая разница между морской и наземной черепахой? Почему все животные разные? Однажды твоя мама сказала мне, что она решила стать учёным именно благодаря нашим походам в музей. А мне пришлось выслушивать нотации твоей учительницы о том, что ты ради дурацкой шутки разрушил добрую половину музейных экспонатов. – Дедушка Джо трясёт головой и трёт глаза, пытаясь спрятать слёзы. – Как ты думаешь, что бы сказала твоя мама?
Мне показалось, что меня ударили в живот. Это самое худшее, что дедушка Джо мог сейчас мне сказать. Всё, что я сделал, было ради моей мамы: я создал банано-квантовую теорию, рисковал жизнью, похищая особо опасного кота, отправился в параллельную Вселенную… Но как объяснить это всё дедушке? Я могу сказать только одно:
– Прости меня, дед.
– Ты действительно просишь прощения? – переспрашивает он, недоверчиво глядя на меня. – Ты всегда так говоришь. Послушай, Альби, я знаю, что в последнее время твоего отца часто не бывает рядом – он всё носится с этим своим холодным синтезом, – но это не значит, что ты можешь плохо себя вести. Я знаю, что ты считаешь меня глупым стариком, который даже ужин не может нормально приготовить, чтобы он не подгорел… Но твой отец пытается сделать этот мир лучше – ведь тебе в нём ещё жить. – Он смотрит на меня в упор, и я замечаю слёзы у него в глазах. – Когда я смотрю на тебя, Альби – я вижу Шарлотту. Вы просто как две капли воды. Она, как и твой отец, тоже хотела сделать этот мир лучше, и теперь оправдать её надежды можешь только ты.
Я киваю, пытаясь сдержать слёзы. «Оправдать её надежды…» Это ведь единственное, чего я всегда хотел.
– Не переживай, дед, – говорю я ему, стараясь контролировать свои эмоции. – Я всё исправлю.
Я встаю с дивана и поднимаюсь по лестнице в комнату под крышей. Шагая по ступенькам, я чувствую, как меня одолевает чувство вины. Слова дедушки эхом раздаются у меня в голове, но в этот момент я не в силах их воспринять. Всё, чего я хочу – это выбраться из этого места. В глубине души я понимаю, что сбегаю – но если я собираюсь всё исправить, мне просто необходимо найти маму. Дверь в комнату открыта, я захожу внутрь и вижу, что путь к коробке свободен.
Коробка – мой билет из этой параллельной Вселенной – стоит в углу комнаты. Надеюсь, это был билет не в один конец. А что, если банано-квантовая теория в этот раз не сработает? Я стараюсь не поддаваться нарастающей панике.
Опустившись перед коробкой на колени, я проверяю, всё ли на месте. Счётчик Гейгера по-прежнему здесь, подключен к маминому ноутбуку, банан лежит рядом, он уже покрылся коричневыми пятнами. Похоже, я готов отправиться в путь.
– Ты что там делаешь?
Я оборачиваюсь на звук собственного голоса и вижу плохого Альби, который, ухмыляясь, стоит в дверном проёме.
– Вообще-то я отправил тебя в школу, чтобы от меня все отстали, а ты умудрился сделать всё ещё хуже. Разнёс музей, и меня отстранили от уроков. Когда отец узнает, он меня посадит под вечный домашний арест. Ты что, специально? Я думал, клоны должны делать то, что им прикажешь. – Он пристально смотрит на меня, как будто пытаясь спровоцировать на спор.
– Я тебе уже говорил, – резко отвечаю я ему. – Я не клон. Я – это ты из параллельной Вселенной.
Плохой Альби продолжает смотреть на меня как на тупицу:
– Из параллельной чего?
Но ответить я не успеваю: в комнату ракетой влетает что-то рыжее и пушистое.
