– Как себя чувствуешь? – Холли улыбнулась, демонстрируя ямочки на щеках. – Я слышала, что случилось. Ох. У тебя очень опасная работа.
– Какая уж есть, – получилось не слишком дружелюбно.
– Знаешь, меня в дрожь бросает при мысли о всяких ритуалах и… демонах, – ей оказалось нелегко заставить себя произнести это, – но я жалею, что не родилась ведьмой. Тогда бы мне не приходилось присматриваться к каждому мужчине подходящего возраста и лезть из кожи вон в надежде, что он возьмет меня замуж.
Откровенно.
Неприязни стало чуть меньше, и я даже выдержала их с Энни общество какое-то время. Кроме болтовни о женихах, пока отсутствующих у обеих, удалось узнать и кое-что интересное. Новый доктор правда испытывал трудности с местными, и леди Ноарис просила мать Холли помочь ему влиться. Как раз сейчас дамы пили чай в гостиной. Девушки же развлекали меня, пока Энни не подошло время собираться на верховую прогулку.
– Составишь мне компанию?
– Прости, я не умею ездить верхом. – Ее новая почти подруга виновато улыбнулась. – Раньше у нас не было денег на породистых лошадей, а в пансионе учили другим вещам.
Энни чуть покраснела, стыдясь, что задала неловкий вопрос, и отправилась переодеваться.
Холли тоже встала:
– Твои гадания действительно работают?
– Как правило.
– Загляну к тебе как-нибудь, если не возражаешь. Я уже какое-то время дома, но пока совершенно не понимаю, какие у меня перспективы.
Я улыбнулась. Замечательно все же, что я не леди. Потому что я-то отлично знаю свои перспективы.
– В городе слышно что-нибудь про дуэль? – Ни Тьен, ни тем более Рэйхэм ничего мне не говорили, и я решила зайти с этой стороны.
– Мужчины говорят что-то, – дернула плечиком Холли. – Но это их мужские дела, я не вникала.
Леди Ноарис сказала так же, а Энни саму держали в неведении. Конспираторы тварговы. Вот восстановлюсь как следует и всем им покажу!
– Приходите на ярмарку, там обычно бывает весело. – Холли помахала мне и отправилась в гостиную к дамам.
По современным дуэльным правилам, оскорбленная сторона, решившая отстаивать честь таким способом, должна письменно уведомить обидчика и какую-то императорскую комиссию. Последняя, к слову, могла запретить дуэль, сочтя причину слишком незначительной. Увы, в нашем случае рассчитывать на это не приходилось, Грифорт достаточно накуролесил.
Дата уже была назначена. Но ее от меня почему-то скрывали. Это злило, выводило из себя, сжигало изнутри, но поделать я ничего не могла.
Разве что, как только набралась достаточно сил, тихонько выскользнуть из своей комнаты и, пошатываясь, прокрасться в спальню Тьена…
Должно же там быть хоть что-то! Вот когда пришло время порадоваться, что живем мы совсем рядом.
Прикрыла за собой дверь, зажгла свет, прошлась взглядом по окружающей обстановке. В комнате пахло знакомо, и этот запах дразнил воспоминания. Как я проснулась здесь в его первое утро после возвращения. Как лечила. Ох.
Нужная мне бумажка лежала на столе. То самое уведомление, но уже с печатью комиссии. И дата: через день, как водится, на рассвете. Тварг!
Вроде бы все шло закономерно, но я с ног до головы покрылась мурашками страха. И сорвалась бы в панику, если бы не заметила конфискованную когда-то у меня Тьеном книгу. Сама не знаю, зачем ее взяла…
Полистала страницы.
И едва успела поймать вывалившийся из книги лист плотной бумаги с вензелями и завитушками, печатями и размашистой, картинной какой-то подписью.
Разрешение на брак. То есть, наоборот, запрещение.
Документ за личной подписью кого-то важного гласил, что герцогу Себастьену Керрингтону в разрешении на брак отказано, поскольку невеста не является достойной партией носителю древнего титула.
Но разве Керрингтоны не женятся по любви и на ком захотят? И почему Тьен просил это разрешение, когда несколько дней назад был в столице?
– Брина?
Попалась.
Я даже не смутилась, просто повернулась к нему:
– Как видишь, мне становится лучше.
– Что ты здесь делаешь?
Не то чтобы он был не рад меня видеть, просто устал. От него веяло этой усталостью.
А я вновь начала чувствовать подобные вещи. Восстанавливаюсь, хотя и отвратительно медленно.
– Возвращаю свою собственность. – Я выразительно потрясла книгой, не обошла вниманием и брачный отказ: – А это что?
– Ничего. – Тьен ловко выхватил у меня документ и не отказал себе в удовольствии сцапать в объятия. – Я соскучился. Больше никогда не рискуй собой.
Сказал мужчина, который собирается участвовать в дуэли.
– Отвлекаешь внимание? – фыркнула я.
– А получается?
Губы покалывало в ожидании поцелуя.
Да, пожалуй.
Но сегодня не удастся списать все на отравление, истощение или бред, поэтому надо держать себя в руках.
– Это же было не про меня? – Я чуть отстранилась и пытливо заглянула в хмурое лицо. – Скажи?
– В основном про мои сложные отношения с императорской семьей. Не думай об этом, я разберусь.
Безумие какое-то. И так крепко держит…
Я поймала себя на том, что готова раствориться в этих объятиях, бесконечно так стоять. Пришлось прикусить щеку изнутри, чтобы боль отрезвила.
– Ты должен выбрать девушку из родовитой семьи, – напомнила этому безответственному. – Ты теперь не просто маг, ты герцог. Это так работает.
– Говоришь, как моя мать, – скривился Тьен.
– Вот! Леди Ноарис – разумная женщина. – По крайней мере, в некоторых вопросах.
– Но даже она считает, что к алтарю надо идти, следуя за сердцем.
Странный разговор. Какого тварга я вообще обсуждаю с ним это?!
А пока говорили, Тьен притягивал меня все ближе, а теперь мы и вовсе стояли впечатавшись друг в друга. Он тоже немного удивился, обнаружив такое единение, и ослабил хватку.
– Идем, отведу тебя в комнату.
– Я сама знаю дорогу!
Заявив это, заодно обнаружила, что чувствую себя получше. Когда я рассматривала документы, ноги подгибались, но одно маленькое объятие – и сил стало больше. А еще Тьен смог войти в мой контур, чего магам вообще не дано. Он мог бы его сломать… но не шагнуть внутрь, как к себе домой.
– А как же поцелуй под дверью? – с серьезной миной спросил этот непостижимый мужчина.
– Никак.
– Кстати, я честно прочел твою книгу и теперь знаю обо всех твоих тайных желаниях. – Хитрый взгляд в мою сторону. – Ну вот, ты краснеешь. А то я уже думал, что потерял сноровку.
