Аристотель
Как я уже говорил, в 2019 году мне исполнилось два по тридцать. Юбилей, солидная дата! Я решил подвести промежуточные итоги: разобраться, как получилось, что сумел не только достичь желаемого и запланированного, а даже превзойти собственные ожидания.
Я осознал, что базой моего успеха являются пять основ:
1) книги;
2) замечательные люди;
3) спорт;
4) бедность;
5) цели.
Последнему пункту посвящена эта книга. А о четырех других кратко вам расскажу.
Вы точно не догадаетесь, какую книгу я считаю самой дорогой в мире. Да что там дорогой – бесценной! Вениамин Каверин, «Два капитана». Издание 1971 года. Официальная стоимость, указанная на последней странице, – 1 рубль 42 копейки. Но для меня, повторяю, она не имеет цены. Книга хранится в моей домашней библиотеке на почетном месте.
В мои детские годы наша семья жила очень небогато, денег на новые игрушки практически не было. Но родители находили возможность организовать и отметить несколько праздников в году: Новый год, Первомай, мой день рождения – 8 июня. Особняком всегда стоял День защиты детей – 1 июня: начало лета, начало каникул! Мама всегда в этот день мне что-то дарила.
После окончания шестого класса я получил в подарок книгу – «Два капитана». Начал читать и не смог оторваться. Да-да: «бороться и искать, найти и не сдаваться». Зацепило очень сильно!
Нужно сказать, что прежде я книг вообще не читал. Скука, думал, смертная вся эта ваша литература. Рос уличным парнем. Родители уходили на работу в восемь утра, возвращались в шесть-семь, иногда и в восемь вечера. Возможности со мной сидеть не было. Одна бабушка уже умерла, вторая жила в деревне. Мы с сестрой были, по сути, предоставлены сами себе: что хочешь, то и делай.
А на улице, скажу вам, было интересно. Живая жизнь: друзья-товарищи, одноклассники. Тем более дружил я в основном с ребятами постарше, тянулся к ним: кто на год меня опытнее, другие на три-четыре-пять… В детстве «старшаки» казались непререкаемыми авторитетами. Ты еще юнец безусый, а он из армии вернулся, настоящую жизнь повидал! Смотришь на него с открытым ртом.
Улица у нас была новопостроенная, многолюдная: в каждой семье – несколько ребятишек. Молодежь сбивалась в кучки по интересам. Где-то играли в футбол, другие гоняли в казаков-разбойников.
А мне очень хотелось выделиться. Делал я это, увы, по заветам старухи Шапокляк: верил, что хорошими делами прославиться нельзя. Подраться – я первый, в сад к кому-то за яблоками-сливами залезть – побежали скорее!
Родители это, конечно, замечали. Мама повторяла: что ты улицу бережешь, дались тебе все эти друзья! Учись! В пример приводила моего дядю Сергея Никодимовича Шилкина: он учился на отлично, окончил школу с золотой медалью.
Я слушал, но не прислушивался. Шестой-седьмой класс, скользкий возраст: был как пластилин, из которого можно вылепить что угодно. Но верх брала улица, где бурлили страсти и кипела жизнь – в отличие от школы и нудного, как казалось, учения.
Сейчас понимаю, насколько права была мама. Смотрю, что случилось с ребятами с нашей улицы: одного застрелили в драке, другого болезнь забрала, третий спился, четвертый – в тюрьме. И таких историй – десятки! Страшно даже подумать.
Но вернемся к книге, перевернувшей мою жизнь. Прочитал «Два капитана», понял, что хочу еще. Уличным парнем я, конечно, быть не перестал, но увлекся чтением.
В доме у нас было несколько книг, их я быстренько проглотил. Пошел к друзьям: что есть почитать? Подходил к полкам, выбирал. У меня был товарищ Витя Клюев. К сожалению, рано ушел из жизни. Мама Вити работала учительницей, дома была собрана хорошая библиотека, я частенько наведывался.
Потом записался в школьную библиотеку, районную. И, что называется, подсел. Уверен, что книги сыграли решающую роль в моей жизни. А ведь я был на грани. Пытался понравиться местным уличным авторитетам, войти в число приближенных к ним.
А авторитеты были солидно постарше: 16–20 лет, в кармане – финки. Дрались уже не только до первой крови. Девочки рядом с ними, выпивка, сигареты. Помню, был у нас такой Витя Шмидт. К нам, пацанам, подходил редко, но если подходил, мы замирали: это же сам Витя Шмидт! Я смотрел на него с восторгом, хотел стать таким же.
Жили на нашей улице, конечно, и хорошие ребята: умные, читающие. Но с ними было неинтересно, ведь на фоне «серьезных парней» они казались слабыми и занимающимися какой-то ерундой.
В общем, к седьмому классу я уже многое попробовал. Как-то «старшаки» взяли портвейна, налили полстаканчика: я хлебнул, голова закружилась – «друзья» вокруг смеются… Но я же взрослый, тоже буду! Сигаретку дали курнуть. Брали с собой на драки: стенка на стенку, край на край. И там же мне необходимо было выделиться, показать, какой я крутой. Так нос на всю жизнь перебит и остался: операцию нужно делать, но не хочу.
Однако книги, на мое счастье, победили улицу. Большой вклад в это внесла фраза Надежды Константиновны Крупской – супруги Владимира Ильича Ульянова по кличке Ленин: культурный человек должен читать минимум семьдесят страниц в день. Не помню, где конкретно это вычитал, но прислушался: она же авторитет, плохого не скажет! Поставил такую цель и практически ежедневно ее достигал. А так как на чтение семидесяти страниц нужно около двух часов, времени на улицу почти не осталось.
Вечера начали проходить по-другому. Раньше мы лазили в соседские сады за грушами, сливами и вишнями, до ночи сидели на скамеечках, караулили «неместных», зашедших в наш край к нашим девушкам… Теперь я читал. Полюбил походы в библиотеки: взял в руки книгу – сразу хочется прочесть. Нравились и тактильные ощущения: как книга касается пальцев, как шелестят страницы…
Со временем увлечение переросло в цель: собрать свою собственную библиотеку. Начал просить денежки у родителей. Мама редко, когда была возможность, давала по три рубля: «Сходи, купи книжечку». Мы шли в книжный, она спрашивала у продавщицы: есть у вас хорошая книжечка? Из-под полы вынимался новый томик (все же нужно было доставать по блату), я брал его и бежал читать.
Все книги тех времен, кстати, у меня сохранились – среди прочих стоят на полках домашней библиотеки.
А самым большим счастьем было, когда сам отправлялся за книгами. Мама дала три рубля, прихожу в магазин: тома съездов КПСС, брошюры о сельском хозяйстве, собрания сочинений Ленина… Иногда попадалась книжечка местного поэта.
Но у меня был свой план. Мама работала акушеркой, все женщины ее знали – и знали, что я сын Марии Стефановны. Я набирался смелости, говорил: «Здравствуйте, а у вас хорошей книжечки для меня не найдется?»
Продавщица по сторонам посмотрит, увидит, что других посетителей нет, кивнет мне: пойдем! Спускаемся в подвал, а там книгохранилище: томики стоят от пола до потолка. Возьмет с полки три-четыре книжки, протянет мне: на, выбирай.
У меня выбор: купить одну толстую за 2,50–2,70 или две потоньше и подешевле. Выбираю, покупаю – такое счастье! Так моя библиотека начала пополняться.
