Меня не хотят пускать внутрь. Его секретарша – настоящая стерва. Интересно, Дэн с ней спит?
Я разглядываю серьезную молодую женщину и делаю вывод, что вряд ли. Он вся такая собранная, правильная, в блузке с коротким рукавом и глухим воротом, в строгой серой юбке ниже колела и в туфлях почти без каблука. Не секретарша, а училка, ей богу. И взгляд жесткий, а ресницы не накрашены.
– Вы не записаны, Денис Игоревич не предупреждал о вашем визите. – Она мило улыбается, а вот глаза не меняются – такие же безразлично-злые.
– Просто скажите, что пришла Есения…
– Извините. Денис Игоревич ругается… – замечает она, и на миг в ее голосе промелькивает нечто похожее на сочувствие. Но я понимаю, она приказ босса нарушать не будет. Мелькает мысль: а сколько обиженных женщин пытались достать Дэна на работе? Мысль почему-то неприятна. Наверное, я просто не хочу, чтобы она считала меня одной из них. Скандалить бессмысленно, да и я не люблю. К тому же, есть способ намного проще.
– А забейте! – машу я рукой и плюхаюсь на диван в приемной. Достаю телефон, к которому не хочу прикасаться, потому что в нем хранится то фото и отвратительная надпись под ним… Кто это мог сделать и, главное, зачем?
Справляюсь с эмоциями и нажимаю на номер под улыбающимся фото Дэна.
– Карамелька? – в голосе парня удивление. Это понятно. После вчерашнего вечера, он вряд ли ждет моего звонка. И правильно, я бы его не потревожила, если бы кто-то не попытался расковырять старую рану.
– Дэн, – говорю я, пытаясь не разрыдаться. – Выйди, пожалуйста, в приемную. Я у тебя в офисе.
– Что-то случилось? – моментально догадывается он.
– Да. – Я не спорю и отключаюсь, а спустя секунду, к величайшему удивлению секретарши, из кабинета выскакивает он.
– Есень, что произошло?
Дэн сейчас непривычный – светлая офисная рубашка, классические брюки и паника в синих глазах. Даже секретарша смотрит на нас заинтересованно. Наверное, нечасто ее начальник выбегает по первому звонку заплаканных девушек.
– Нам надо поговорить.
– Прямо сейчас? – Он хмурится, видимо, на миг предположив, что я побеспокоила его просто так.
– Ты очень занят? – уточняю я со вздохом. Если честно, ждать не хочется.
– Работаю.
– Один?
– В смысле? – удивляется он, проявляя чудеса тупости.
– В кабинете ты сейчас один? – несколько раздраженно уточняю я.
– Да.
– Хорошо.
Поднимаюсь с дивана, хватаю его за руку, затаскиваю в кабинет и закрываю дверь. Дэн успевает только крикнуть:
– Лида, кофе! – и после этого спрашивает. – Да что случилось? На тебе лица нет.
– Дэн, скажи, ты ведь так и не завел себе инстаграм? – Я ненавижу себя за то, что начинаю издалека.
– Нафиг? – удивляется он, и я понимаю, не завел. Поэтому просто открываю свой телефон и показываю ему пост, под которым уже несколько десятков лайков и комменты. Их читать мне страшно.
Дэн сначала не понимает и вглядывается, а потом зло цедит сквозь сжатые зубы.
– Вот сссу… Какой урод посмел выложить нас в сеть? Чей это аккаунт, Карамелька?
Глаза Дэна полыхают гневом, а я понимаю, что не могу даже выдохнуть. Он злится на фото, но до сих пор не понимает самого важного, и это страшно. Очень страшно, потому что мои следующие слова будут ударом под дых, заставят его мир снова разбиться на осколки, как разбился мой пару часов назад.
– Все гораздо хуже, Дэн… – шепчу я, чувствуя, как комната вокруг покачивается.
– Что хуже?… Что может быть хуже этого фото, которое видят все, кто вздумает заглянуть на страницу этого урода или уродки?
– Это аккаунт Андрея… – выдохнув, сообщаю я, и вижу, как краска сходит с лица Дэна.
– Что?… – хрипло шепчет он и снова переводит взгляд на телефон, который заметно дрожит у меня в руках.
Спустя полчаса мы сидим, пьем кофе, в которое Дэн щедро плеснул рома (коньяка в офисе не оказалось) и до сих пор не можем прийти в себя. Оба.
– Дэн…– сглотнув, уточняю я. – А не может быть…
– Сень, – устало отвечает он, поняв меня с полуслова, и закрывает лицо ладонями. – Конечно же, не может… ты улетела, но я прошел через все это. Знаешь, как странно и страшно видеть в гробу… себя….
Он говорит с болью, и я внезапно понимаю, что, наверное, Дэну сложнее всех. И вряд ли кто-то осознает – насколько. А я не помогла ему в тот момент, не поддержала, потому что упивалась своим горем.
– Андрей, действительно, тогда погиб, – продолжает он. – Это без вариантов. Кто-то просто издевается над нами. Но я найду его и обязательно пойму, зачем.
– Дэн…– шепчу я, грея руки о кружку с кофе. – В этот раз я тебя не брошу.
– В смысле?
– Я не оставлю тебя с этим один на один. У меня пока есть время. В Москве никто не ждет, мы докопаемся до всего вместе. Хорошо? Тот, кто зачем-то сунулся в аккаунт Андрея, должен понести наказание.
Дэн смотрит на меня долго и внимательно. В какой-то момент кажется, что он просто пошлет меня, но парень, немного подумав, кивает.
– Спасибо. Одному действительно будет тяжелее. Как думаешь, кто мог зайти в его инстаграм? Кто знал логин и пароль?
– Представления не имею. Теоритически мог знать только ты… но я далека от мысли, чтобы тебя подозревать.
Усмешка выходит невеселой.
– Я не мог бы нас сфоткать, как и ты не смогла бы. Но все же спрошу, ты знала логины и пароли Андрея?
– Нет. Андрей ревностно относился к таким вещам, а я ему доверяла. Да и зачем логин-пароль, если входишь со своего телефона? – недоуменно спрашиваю я. – Просто тыкаешь на иконку и все. Я даже не представляю, как бы могла узнать, если бы вдруг захотела.
– Я тоже не знал. Он не записывал нигде. Все хранил в голове. Я не интересовался никогда. Андрей во всех сетях сидел с телефона… на его ноутбуке не было ничего, кроме учебных файлов.
– Деньк… – глухо говорю я. – А его телефон?
– Что его телефон?
– Куда после смерти Андрея делся его телефон?
– Не знаю… утонул? – растеряно уточняет Денис. – Тогда последнее о чем мы думали, так это о том, куда делся его телефон.
– А если нет? – дрогнувшим голосом спрашиваю я, вспоминая всю ту чертовщину, которая творилась вокруг меня в последнее время. Двойная тень Дэна, отражение, которое я видела и то, как едва не утонула в ванной, и мне становится совсем жутко. До трясущихся рук и кома в горле. К счастью я слишком рациональна, чтобы верить в мистику, поэтому просто пытаюсь успокоиться, и отогнать от себя пугающие мысли.
– Да ну… – недоверчиво тянет он. – Не утонул и вдруг через шесть лет начинает посылать фотографии, сделанные только что? Это бред.
