Из ЖБД немецкой 73-й ПД: «В 17 часов поступил доклад, что 213-й полк вместе со 2-м батальоном 170-го полка достиг второго рва и захватил 150 пленных. Дальнейшее продвижение невозможно. 1-й батальон 186-го полка выдвинулся на левый фланг для охраны дороги». То есть противник не сумел взять опорный пункт и обтекал его справа, вдоль берега Перекопского залива. В опорном пункте оставались две роты 361-го полка, и к ним отошли части 2-го батальона 417-го полка, отсеченные от основных сил в ходе наступления другой немецкой дивизии, наступавшей в восточной части Перекопа.
На участке немецкой 46-й ПД части противника при наступлении столкнулись с еще большими сложностями. Советская передовая линия обороны на ее участке была завершена, и немцам пришлось ее штурмовать на всем протяжении.
По данным немецкой 46-й ПД, в этот день ее поддерживали 4 штурмовых орудия 2-й батареи 190-го дивизиона и 88-й пионерный батальон.
Из донесения 88-го пионерного батальона (46-я ПД): «Наступление началось в 4.00 24 сентября 1941 года с мощной тридцатиминутной артиллерийской подготовки. Наша задача заключалась в том, чтобы приблизиться к заграждениям и проделать в них проходы для пехоты и штурмовых орудий. Успеха удалось достичь, несмотря на сильный огонь противника, но около 6.30 часов пехота вынуждена была залечь на два часа под огнем стрелкового оружия из дотов, находившихся восточнее и западнее полосы наступления, пока отделением дымопостановки не была поставлена дымовая завеса. Лишь после этого нам удалось приблизиться к дотам и взорвать их. Однако при попытке пехотных полков перейти в наступление доты вновь ожили. Мы их подрывали три раза, и каждый раз после подрыва из них снова открывали огонь, пока мы не заметили, что русские перед подрывом уходят из дотов в тыл, в систему окопов».
Из боевого отчета 46-й ПД в штаб корпуса: «46-я ПД поначалу продвигалась быстро, захватив высоту 9,3, выйдя на линию ориентиров 605-606-667 к 12 часам. При дальнейшем продвижении дивизия столкнулась с возросшим сопротивлением противника. Начался обстрел тяжелой артиллерией противника. 29-й батальон артиллерийской разведки начал контрбатарейную борьбу и разведку расположения батарей противника. Огнем артиллерии и совместным ударом „Штук“ удалось привести к молчанию большинство батарей, и штурм продолжился»
[74].
Из воспоминаний бывшего начарта 156-й СД Г. В. Полуэктова: «В 5 утра 24-го на наши позиции обрушился шквал огня. В воздухе появилась стая немецких самолетов, и началась обработка наших позиций.
Батарея морских орудий на Перекопе (скорее всего – № 124)
Я веду наблюдение в сторону „Червоного Чабана“, на котором противник сосредоточил основной удар. Совхоз был окутан плотным дымом, и стало понятно, что именно на него противник направит свой основной удар. В 7:00 взвилась белая ракета, и стало видно, что противник начал наступление. Я командую: „ПЗО „Тигр“!“… Дружно загремели залпы батарей, накрывая наступающие части противника заградительным огнем»
[75]. Расхождение в 1 час на советских и немецких часах объяснялось ранее, в остальном данные идеально совпадают. По схеме ведения огня советской 156-й СД, которую удалось найти в захваченных немцами у 156-й СД трофейных документах, заградительный огонь «Тигр» – это ведение огня по дороге на Чаплинку, т. е. огонь велся в поддержку 2-го батальона 417-го полка.
Из воспоминаний Н. Шестакова: «Два часа длилась артподготовка, затем двинулись части противника, усиленные танками. Бойцы батальона открыли огонь по наступающим немцам всеми видами оружия. Значительная часть наших сил и оружия была выведена из строя артподготовкой, но первую атаку мы отразили. Мой взвод противотанковых пушек занимал позиции:
– одно орудие старшего сержанта Деренка у проволочного заграждения у дороги на Перво-Константиновку, и имело задачей уничтожать врага кинжальным огнем;
– второе орудие было замаскировано в центре обороны батальона и ждало своего часа. Командовал им политрук Лисогор… [где-то около 10 часов противник повторил атаку по дороге от урочища Ингиз, но, попав под огонь пулеметов л-та Калишенко, противник, понеся потери, залег. Затем, подтянув 4 танка, противник атаковал позиции левофланговой 4-й роты и захватил НП батальона. Уже после войны я узнал, что КП батальона был разрушен авиацией, штаб батальона погиб, а лейтенант И. Ф. Голунов раненым попал в плен и был тут же расстрелян. При появлении танков по ним открыло огонь мое орудие. Один танк подбил наводчик Симонян, второй подожгли пехотинцы под командованием старшины Губко. Во время боя наше орудие было обнаружено и расстреляно остальными танками противника, расчет выбыл из строя. Я попытался вытащить раненого Симоняна на плащ-палатке, но сам был ранен»
[76].
На помощь «Червоному Чабану» перебросили 260-й противотанковый дивизион 156-й СД. Из допросов советских пленных: «Пленный показал, что 260-й дивизион находился в Симферополе и имел 18 орудий калибром 45 мм. 19.09.41 г. основной состав дивизиона был переброшен в район Армянска. Дивизион был подчинен 417-му полку. Один взвод: 2 орудия, был подчинен подразделению в „Красном Чабане“ и потерял оба орудия. Пленены 8 человек и один лейтенант».
Командир правофлангового 417-го полка полковник А. X. Юхимчук поступил более осмотрительно. Он не рискнул снимать части с тылового рубежа в помощь окруженным в «Червоном Чабане». Командир полка послал офицера связи в окруженный 1-й батальон 530-го полка, обороняющегося восточнее «Червоного Чабана», и во 2-й батальон 417-го полка с приказом пробиваться самостоятельно к деревне Перекоп. Дошел ли посыльный до батальона или нет – неизвестно. Вечером 24 сентября из состава окруженного батальона 530-го полка вышли всего 45 человек с одним 45-мм орудием. Из состава 2-го батальона 417-го СП капитана И. Ф. Голунова не вышел никто, но опорный пункт продолжал сопротивление.
Промежуточное донесение немецкого 54-го корпуса содержит следующие строки: «73-й ПД захвачено около 300 пленных, 46-й ПД около 200, собственные потери около 700 человек. Разбиты три зенитных орудия и два орудия 2-см»
[77]. Кроме того, отчет 190-го дивизиона штурмовых орудий указывает две потерянные самоходки в 4-й батарее. Отчет отмечает тяжелейшие бои, связанные с большими потерями немецких войск.
В этот день активно работала авиация противника. Противник пишет о том, что в ночь на 24 число эскадра KG27, усиленная двумя дополнительными эскадрильями, нанесла ночной удар по Турецкому валу. В 6.30 пикирующие бомбардировщики II./St.G.77 начали работу по передовым позициям советских войск в районе «Червоного Чабана». В 7.00 эскадра KG27 четырьмя звеньями (16 самолетов) нанесла удар по штабу дивизии в Армянске. Как указывает противник, «дом, в котором находится штаб, выделяется блестящей крышей». Незадолго до штурма дом, в котором разместился штаб, был перекрыт кровельным железом, что и сыграло злую шутку: штаб и узел связи оказались разрушены, связь штаба и подразделений дивизии была нарушена.
