Книга Назови меня полным именем, страница 3. Автор книги Галина Гордиенко

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Назови меня полным именем»

Cтраница 3

Теперь же квартира странно опустела, стала гулкой и страшной, Таисия с бабой Полей никак не могли заполнить четыре большие комнаты. Всегда ненавидевшая телевизор, баба Поля стала включать его с раннего утра, чуть приглушая звук. И магнитола на кухне хрипловато утешала их старыми песнями, баба Поля признавала исключительно радио «Ретро‑FM».

Эти звуки казались Таисии единственно живыми, сама она старалась молчать, отвечала на вопросы нянюшки коротко и односложно. Собственный голос то и дело срывался, горло перехватывало, горячие комки мешали дышать, глаза горели от непролитых слез, в них будто песка насыпали.

Наступившему сентябрю Таисия обрадовалась впервые в жизни — все, что угодно, лишь бы поменьше бывать дома.

И баба Поля оживилась. Энергично таскала Таисию по школьным базарам и по‑детски удивлялась многоцветным и разнообразным обложкам тетрадей и дневников. Увлеченно скупала их десятками и одобрительно хмыкала, рассматривая дома яркие новые модели машин, плечистых суперменов и длинноногих див — неизвестных ей звезд эстрады и экрана.

Таисия, не желая расстраивать бабу Полю, с трудом растягивала губы в улыбку и согласно кивала на любое заявление старушки.

Нянюшку обмануть не удавалось. Глядя на застывшее лицо девочки, она сердито выговаривала: «Грешно мертвой по живой земле ходить! И мать с отцом грешно тревожить, каково им видеть тебя такой убитой, сама подумай! Отпусти их, девка, пожалей несчастных, дай свободу, не висни якорем на их душеньках…»

На робкие возражения Таисии баба Поля внимания не обращала. У нее были свои представления о жизни и смерти, странно языческие, не мешавшие ей, впрочем, искренне считать себя христианкой: а как же? И маменька, и папенька, и деды‑прадеды, все из православных, кто она такая, чтоб нарушать обычаи, предавая собственный род…

Церковь баба Поля почему‑то не любила. Ей многое не нравилось там: душный запах ладана, горящие свечи, священники, в большинстве своем молодые дюжие мужики, на которых пахать и пахать, а они молитвы гнусавят да кадилом машут, пользы от них миру и пастве никакой…

Порой раздражали бабу Полю и верующие. Она с досадой думала, поджимая губы: «Все больше с просьбами сюда тянутся, все дай, дай им, все ручонки загребущие к Господу тянут. Нет бы радостью поделиться, спасибо Всевышнему сказать за мир наш ладный, преподнесенный дуракам слепым на блюдечке…»

Таисии она убежденно говорила, что церковь — костыль для слабых и убогих, для сильных же храмом Божьим служит весь мир. А кому‑то и собственного сердца достаточно, чем не алтарь в храме Господнем? И огонек жизни сам Создатель зажег, не кто‑нибудь…

* * *

В школу первого сентября Таисия прибежала раньше всех, баба Поля отпустила ее без слов, украдкой перекрестив спину девочки. Она частенько так делала, бездумно повторяя еще материнский жест, свято верила, что крест, начертанный любящей рукой, охраняет и оберегает.

Пустой класс внезапно напомнил Таисии осиротевшую квартиру, но она раздраженно встряхнула головой — вот уж нет! Через полчаса здесь будет полно людей, и она даже на последней парте сможет наблюдать за веселой и шумной суетой одноклассников.

Таисия подошла к своему месту и судорожно вздохнула: голгофа! Снова сидеть одной, видя перед собой лишь чужие затылки. С другой стороны, в душу никто лезть не станет, уже хорошо.

Она бросила взгляд на стенд и невольно хмыкнула: самая нижняя отметка была ее собственной, верхняя принадлежала Федору Федоровичу, самому высокому парню класса, а то и школы.

Здесь так повелось с самого начала — первого сентября, торжественно, на первом же уроке, отмечали рост «две крайности». До прихода Таисии самой маленькой в классе считалась Инна Мордюкова, как же она обрадовалась появлению новенькой! А Федор Федорович неизменно оставлял верхнюю зарубку, еще бы, такой мамонтище…

Таисию не удивило, что огромного парня звали Федором Федоровичем, даже учителя, причем без всякой иронии, вполне привычно и серьезно. Коротенькое имя Федор как‑то не подходило этому типу, он вообще мало напоминал школьника, эдакая гора, что рост, что ширина плеч.

Инна рассказывала — он с первого класса был на голову выше всех. Первая учительница, когда знакомилась с малышами, изумленно воскликнула, разглядывая мальчика: «Какой же ты Федя? Ты самый настоящий Федор Федорович!» С тех пор так и пошло. Вначале в шутку, а потом уже по привычке все в школе стали звать семилетнего мальчишку Федором Федоровичем.

И не только в школе. Федором Федоровичем его звали все — родители, младшая сестра, соседи. Ему как‑то шло это имя.

Большущий! Таисия рядом с ним чувствовала себя жалким пигмеем. Впрочем, как и остальные ребята в школе.

Федор Федорович, кажется, занимался тяжелой атлетикой, Таисия что‑то в этом роде припоминала. Наверное, штангу поднимал или ядро толкал, такому слону это запросто.

Таисия воровски оглянулась на дверь и подбежала к стенду. Повернулась к нему спиной и быстро чиркнула фломастером над затылком. Обернулась и разочарованно засопела: ничуть не выросла. Разве что на сантиметр. Опять она самая коротышка, как обидно! Снова будут дразнить Мелкой, мерзкая кличка вместо имени. Инка от нее избавилась, а Таисии не повезло, считай, по наследству кличка досталась — ну почему она не подросла за лето?!

Таисия посмотрела на часы — до звонка почти пятьдесят пять минут — и подошла к окну, рассеянно рассматривая школьный двор, яркие осенние клумбы и распахнутую настежь калитку.

Никого!

Даже учителя не спешили на работу, только два парня‑охранника курили на крыльце, что‑то неслышно обсуждая. Вот они дружно захохотали, и Таисия послушно перевела взгляд на выложенную плиткой дорожку — да, картинка маслом!

Крошечный первоклассник — букет гладиолусов в руках у бабушки с него самого ростом! — буквально тащил к школе упирающихся родителей. Таисия видела, как отец малыша показывал на часы, видимо уверяя сына, что еще рано и они никуда не опаздывают. Молоденькая мама счастливо улыбалась, а бабушка с торжественным лицом шла позади всех, несла цветы и новенький ранец.

Таисия рассмеялась, и вдруг горло перехватило: когда‑то она точно так же пришла первый раз в школу. Гордо шла между мамой и папой, крепко держала их за руки, а взволнованная баба Поля несла розы. Красные‑красные, полураспустившиеся. Таисия и сейчас помнила их свежие тонкие лепестки и нежный сладковатый аромат. Вот только ранец она несла сама, он был за плечами, первый ее ранец с прекрасной голубоволосой Мальвиной на крышке, семилетняя Таисия никому не могла его доверить.

Непрошеные воспоминания все испортили. Таисия вдруг поняла: она так рано пришла сюда именно потому, что мамы с папой больше нет. Раньше она всегда прибегала в школу в последние минуты, даже первого сентября, зато сегодня…

А все ее одноклассники дома!

Все!!!

И Инка Мордюкова, бывшая Мелкая, и Ленка с Наташкой, первые школьные красавицы, и ехидный Витька Крысин, кривоногий и лопоухий, и невозмутимый Федор Федорович с глазами‑незабудками…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация