И всё же море звало её.
Приди.
Сердце защемило от приятной тоски, и Алеа почувствовала непреодолимое желание немедленно погрузиться в воду.
Она бесшумно скользнула по палубе. Бен был по-прежнему занят главным парусом и стоял к ней спиной. Она быстро побежала к заднему борту корабля, где находилась внешняя лестница, и, спустившись по ступенькам вниз, нырнула в воду. Превращение произошло мгновенно. Зеленоватое мерцание на коже, жабры, перепонки – всё появилось в течение секунды, как и неудержимый стук её сердца, разгоняющего по телу наэлектризованное чувство счастья.
Алеа поплыла. Только здесь, в море, она дышала правильно – по-настоящему.
Она стрелой неслась под водой, стараясь запоминать, мимо чего проплывает. Бен в точности описал ей навигационные знаки судоходства, и теперь именно они помогали ей ориентироваться: буйки, плавучие знаки и сигналы маяка, отбрасывающего свет далеко в море.
Алеа улыбнулась. Над поверхностью воды царила непроглядная ночь, а подводный мир она видела чётко, как днём. Цвета были просто ошеломляющие – яркие, блестящие, наполненные историями. Но Алеа хотела просто плыть и как ракета проносилась мимо. Как и накануне, она наталкивалась на плавающий всюду мусор: упаковки, стеклянные бутылки и жестяные банки, – но ловко обходила их, как полосу препятствий. Она сама удивлялась, как хорошо видит и комфортно чувствует себя под водой, и в полной мере наслаждалась новыми способностями своего тела.
Вдруг Алеа услышала звук, заставивший её вздрогнуть, насторожиться и прислушаться. Звук повторился, и она поняла, что это не просто звук, а пение. Внутри у неё что-то щёлкнуло, словно после длительных попыток к замку подобрали правильный ключ. Кожа покрылась мурашками, и по каждой её клеточке гигантской волной прокатилась особенная тоска.
Затаив дыхание, она стала оглядываться по сторонам – откуда доносится пение? – и окаменела, разглядев среди ярких цветных полей каких-то животных. Они приближались.
Это были киты.
Косатки.
По телу Алеа пробежал холодок. Животные были огромными, настоящие гиганты, но Алеа, к своему удивлению, не испытывала ни малейшего страха.
Киты, окружённые розовыми пузырьками, быстро неслись на неё. Животные издавали высокие протяжные звуки, от которых Алеа бросало в дрожь. Их песня проникала в недра её души, и она чувствовала её каждой клеточкой своего тела!
И вот киты оказались совсем рядом. Они выглядели взволнованными – нет, они были просто вне себя от радости! Продолжая петь, они окружили Алеа и стали мягко подталкивать её – как подругу, которую давно не видели и по которой страшно соскучились. Их чувство передалось Алеа. Ей вдруг показалось, что она вот-вот расплачется от счастья.
Она рассмеялась и провела пальцами по проплывающим мимо косаткам. Один из китов подплыл к ней вплотную. На голове у него был шрам в форме сердца. Вглядевшись в прыгающие вокруг него розовые пузырьки, она поняла, что его переполняет радость.
Огромный кит мягко толкнул её, словно хотел что-то сказать, и подставил ей спинной плавник. Алеа вцепилась в него изо всех сил, и кит поплыл. Другие косатки последовали за ним. Алеа полностью доверилась животному. Всё её тело покалывало, и она была словно в эйфории.
Вдруг кит рванул вертикально вверх и, выпрыгнув из воды, полетел по воздуху, делая огромную петлю.
От радости Алеа даже закричала:
– А-а-а-а-а!
Она летела! И видела, как летают другие киты! Они взлетали в воздух и парили, как в невесомости. Её кит выпустил из дыхала высокий фонтан, и Алеа запрокинула голову, подставив лицо капелькам воды. Затем они, сильно ударившись о поверхность, снова погрузились в море. Но Алеа не ощущала боли – она чувствовала лишь звонкую радость и бьющее через край счастье.
Вдруг она заметила у пасти кита пластиковый пакет. Наверное, он зацепился за него во время погружения и теперь плотно застрял в зубах. Кит отчаянно мотал головой из стороны в сторону, стараясь от него избавиться.
Алеа отпустила спинной плавник и подплыла к голове кита.
– Не шевелись! – попросила она, и кит как будто понял, что она хочет помочь.
Алеа освободила его от пластикового пакета и осторожно погладила по гладкой коже.
– Я Алеа, – сказала она. Кит выпустил несколько пузырей. Розово-голубые пятнышки цвета, пляшущие вокруг него, дали ей понять, что она ему нравится. Равно как и остальным китам.
Один из них издал высокий звук, второй кит его подхватил, а затем их примеру последовал кит со шрамом в виде сердечка. Они смотрели на Алеа в ожидании.
Вдруг Алеа услышала лепечущие голоса: «Я ведь говорил тебе, что это она!» и «Но этого не может быть!» Она резко обернулась – и её глаза едва не вывалились из орбит. За её спиной плавали три маленьких создания! Но это были не осьминоги-кораллы, не Финья-ищейка вроде той, что повстречалась ей в последний раз. Нет, у этих существ размером с ладонь имелись головы, руки и ноги как у людей! Взъерошенными волосами и большими носами картошкой они походили на гномов – только с разноцветной чешуйчатой кожей. Один из них был ярко-зелёный, другой лиловый, а третий небесно-голубой. Помимо коротких ножек у них были извивающиеся в воде длинные рыбьи хвосты.
– Гмпф, – вырвалось у Алеа. Она была в полной растерянности.
Впрочем, киты на гномов почти не обращали внимания, словно гномы были для них самым обычным явлением.
– Гмпф? – повторил небесно-голубой гном. – Что означает это гмпф?
– Гмпф – это очень плохо! – воскликнул лиловый.
– Лучше бы нам смыться! – пропищал зелёный. – Скорее!
Двое других с некоторой задержкой распахнули глаза, словно только сейчас поняли, что им, вероятно, нужно испугаться, и мгновенно исчезли.
– Подождите! – крикнула Алеа, но гномов уже и след простыл.
Алеа в замешательстве смотрела в направлении, в котором они скрылись. И в который раз подумала, не сошла ли она с ума.
Вдруг киты встревожились, и в следующую секунду на поверхности раздался гудок парома.
Алеа разглядела вокруг косаток жёлтые шипы страха, но одновременно с этим – огромное нежелание её покидать.
– Плывите отсюда! – закричала она и замахала руками. Она ни в коем случае не хотела, чтобы с китами что-то случилось.
Киты, повисев в воде в нерешительности, один за другим уплыли, остался только кит со шрамом в виде сердца. Но когда снова прозвучал гудок, он тоже развернулся и уплыл.
Алеа с грустью помахала им рукой. Яркий свет от парома мерцал над поверхностью и проникал сквозь толщу воды. Вдруг она увидела, как в этом свете мелькнуло что-то лиловое – любопытное личико с носом картошкой. Но уже в следующее мгновение оно исчезло.
Как жаль, подумала Алеа, что рядом нет никого, кто мог бы её ущипнуть!
