Я рассказал обо всем Руфи. Она заметила, как я пытаюсь сдержать волнение, как это приглашение подняло мою самооценку. Жене было отлично известно, насколько я честолюбив. Она знала, что я отвечу на ваше предложение, еще до того, как я сам это понял. Вечером, когда я собирался укладывать Идо спать, он протянул мне рисунок: многоголовый, многорукий и многоногий монстр, раскрашенный красным и черным, а перед ним – отважный маленький человечек.
– Это ты, папа! – радостно крикнул Идо. – Ты сражаешься с чудовищем!
Я приехал пораньше и немного прогулялся среди благоуханных сосен на окраине Иерусалимского леса, где земля чиста, а воздух прозрачен. Когда я вошел в комнату заседаний, там вокруг стола с кофе уже тихо переговаривались офицеры в военной форме, правительственные чиновники и эксперты из Яд Вашем.
Наконец нас – с небольшим опозданием – пригласили занять свои места. Я сел за стол рядом с табличкой, на которой значилось мое имя и слова «эксперт по концлагерям Польши». Офицеры по другую сторону стола с любопытством меня разглядывали. Я был смущен, но горд положением, которого достиг по праву, тяжелым трудом. Я был польщен. Тут вошли вы, и заседание началось.
– Это первая рабочая встреча, – сказали вы, – посмотрим, как пойдет дело. На данном этапе я прошу всех присутствующих сохранять конфиденциальность. Через год с небольшим наступит семьдесят пятая годовщина Ванзейской конференции, которая прошла двадцатого января тысяча девятьсот сорок второго года под председательством Рейнхарда Гейдриха, начальника Главного управления имперской безопасности. Еще до нее были убиты сотни тысяч евреев, – подчеркнули вы, – а возможно, даже более миллиона, путем массовых расстрелов, сожжения заживо, лишения пищи и прочими способами. Уничтожение людей в грузовиках-душегубках в Хелмно также началось еще до конференции. Однако именно Ванзейскую конференцию принято рассматривать как отправную точку в запуске «окончательного решения».
Вы сообщили, что в связи с громкой датой немцы организуют конференцию интеллектуалов и деятелей искусства в вилле на озере Ванзее. Разумеется, участие в ней примут и представители Израиля, но мероприятие будет носить философский характер – по большей части немцы там будут заниматься самоанализом. А между тем глава нашего правительства попросил руководителя Яд Вашем, Министерство обороны и Министерство иностранных дел рассмотреть возможность проведения масштабного памятного мероприятия в одном из лагерей смерти в Польше.
– Премьер-министр – человек с глубоким видением истории, – сказали вы, – и он считает, что проводить мероприятие нужно там, где происходили убийства.
Ваша помощница нажала кнопку, и на экране появился заголовок презентации: «Демонстрация мощи Израиля в лагере массового уничтожения – Народ Израиля Жив!» – и изображение ворот Аушвица и знаменитого лозунга «Труд освобождает» на фоне израильского флага. Вы уточнили, что польское правительство, скорее всего, по своим внутренним соображениям не даст разрешения на проведение мероприятия в Аушвице. Поэтому наша первоначальная задача – подобрать альтернативную площадку.
– Это может обернуться нам во благо, – сказали вы. – Про Аушвиц и без того всем известно. А мы сможем привлечь внимание к другому месту истребления евреев.
– Что планируется там провести? – спросил заместитель министра иностранных дел.
Ответ мы получили на следующем слайде. Вы объяснили, что это акция, в которой примут участие все слои израильского общества. Основная роль будет отведена военным, однако ими все ни в коем случае не ограничится. В мероприятии примут участие и религиозные лидеры, и певцы, и артисты, и молодежь. Главными спикерами станут президент и премьер-министр.
– По замыслу премьер-министра, – продолжали вы (помню, как вы стояли, уверенно и прямо, перед экраном с указкой в руке), – представители разных родов войск Вооруженных сил Израиля высадятся с вертолетов на территорию концлагеря, рассыплются по ней и как бы захватят, а затем начнутся речи, песни, официальная программа. Несколько лет назад наши ВВС провели воздушный парад в небе над Аушвицем, вы все наверняка о нем слышали. Парад был впечатляющий и прошел с огромным успехом. В этот раз все будет еще грандиознее – участие примут и наземные силы. Таков в общих чертах наш план.
Я бросил взгляд на остальных участников заседания, и увидел на их лицах обычную чиновничью озабоченность, но ни намека на изумление. Эта идея казалась им абсолютно разумной.
– Певцы будут? – спросила представительница Министерства культуры.
– Разумеется, – ответили вы. – В сопровождении военного оркестра.
Собравшиеся стали обсуждать распределение обязанностей и график. Помощница раздала отпечатанные таблицы с подробной информацией о задачах, рабочих группах и областях ответственности. Было решено, что через месяц представители различных групп встретятся и доложат, как они продвинулись в работе. Я принялся лихорадочно искать свое имя в списках – и нашел: консультант по выбору мемориала и планированию церемонии.
Презентация закончилась, и участники принялись задавать вопросы. Встреча растянулась на несколько часов. В полдень нам принесли подносы с бутербродами и кувшины с лимонадом. Во время перерыва я подошел к вам и представился, но оказалось, в этом не было нужды. Вы сразу же сказали:
– Разумеется, я вас помню. Спасибо, что взяли на себя труд приехать, ваше присутствие здесь очень для нас важно.
Я был невероятно горд, вы и представить себе не можете, как тронули меня эти слова.
Ваша помощница, проворная и энергичная женщина, попросила меня следовать за ней и представила меня остальным участникам – в гражданском и в форме. Мы пожимали друг другу руки. Помощница представляла меня как доктора наук. Я раздал свои визитные карточки, и все пообещали, что скоро со мной свяжутся.
– Очень плодотворная встреча, – сказала мне помощница и добавила: – Многообещающая, правда?
Я кивнул: да, да, конечно, весьма многообещающая. Мне льстило ее внимание. С совещания я выходил ликуя. Я позвонил Руфи и все ей рассказал. Жена согласилась, что такую возможность упускать нельзя, и оценила важность мероприятия для интересов государства. Мы оба были паиньками, на нас было можно положиться.
Я вернулся в Польшу. Мой ежедневник был по-прежнему забит расписанием экскурсий, а теперь ко всему прочему добавилось еще и это особое задание.
«Индивидуальный контракт по Ванзейскому проекту» – таково было название договора, который вы мне прислали. В нем уточнялось, что между нами не устанавливаются отношения трудового найма, но оплата была весьма приличная. Я все подписал.
Военные не стали тянуть резину. Первым делом подполковник оперативного отдела попросил меня представить краткий обзор каждого из концлагерей в виде таблицы: название, местоположение, краткая историческая справка, число убитых евреев, места, откуда они прибыли, восстания, выжившие, пути доступа.
Последний пункт озадачил меня: они хотят, чтобы я вторжение спланировал, как меня учили на курсах командиров танка? Я переспросил, и военные ответили, что нужна только общая справка, а с нюансами топографии они разберутся сами, после того, как выберут концлагерь. На все про все мне дали лишь несколько дней, заранее поблагодарив за вклад в успех проекта.
