– Ничтожество! – Я безрезультатно пнула мужчину, стараясь хоть так его оттолкнуть, выторговав секунды свободы. Но трудно стоять, изогнувшись перед невменяемым человеком. Рухнули все его мечты. А кто виноват?!
Как мне хотелось расцарапать эту раскрасневшуюся рожу. Даже волчица скалилась, подбивая покусать эту мразь. Я бы рада! Но момент подходящий никак не подворачивался. А ещё вызывало глухое раздражение плотное мужское тело, что прикасалось ко мне даже через одежду! Фу!
– Наглая полукровка! Такая же заносчивая стерва, как и твоя тётка! Даже хуже!
Что?!
Допускаю, что мои действия не устроили Вознесенского. Но чтобы в моём присутствии какой-то дятел посмел задеть Глафиру?! Чувствуя нехватку воздуха из-за откинутой назад головы, с трудом превозмогая боль, я извернулась и со злостью сомкнула зубы на руке человека. На вкус крови постаралась не обращать внимания. Гадость! Ещё никогда не попадала в ситуацию, чтобы кто-то хотел меня убить. Глупо, неправильно, но… Я не знаю, что именно нарыл шеф, и отчего небольшая махинация оказалась столь важной для карьеры Сергея.
Взвывший от боли Вознесенский отшвырнул меня и тут же попытался ударить. Я дёрнулась, чтобы увернуться…
Отлетевшая наотмашь дверь громко стукнула. Возникший в проёме Даниил мгновенно оценил ситуацию. Смазанной тенью бросился к Вознесенскому и отшвырнул его подальше от меня. Затем снова кинулся на человека. Мгновения, отпущенные мне перепившим Сергеем, закончились. Началось другое время, где не я, а он боролся за собственное выживание.
В первую секунду я обрадовалась. Всё, спасена от пьяного придурка. Вторая оказалась куда тревожнее. Дан сейчас убьёт это ничтожество, после чего моего вервольфа посадят! Третья и вовсе принесла новое ощущение. Ещё никогда в жизни я не слышала, как ломается человеческая конечность. Та самая, которой Вознесенский пытался меня ударить.
Появление второго Белова и группы поддержки из перекаченных морд я восприняла исключительно с позиции наблюдателя. Шею, кожу и пальцы рук саднило, но самочувствие оставалось сносным. Даниил оторвался от Сергея. Сейчас братья решали, стоит ли Вознесенского самим везти в полицию или вызвать органы правопорядка сюда.
Я же села на стул и отвернулась. Ненависть человека казалась осязаемой. Неужели это всё из-за махинаций с одеждой? Мелко. Или шеф всегда так обходился с теми, кто пытался его обворовать? Но что грозило Вознесенскому? Максимум – увольнение. Минимум – выговор. Отчего такая агрессия? Я явно знала не всё. И тем скорее мне хотелось пообщаться с руководством.
Приближение вервольфа почувствовала за долю секунды, как он оказался рядом, присел передо мной на корточки.
– Снеж? – осторожно поинтересовался мужчина, разворачивая меня к себе. Дан так придирчиво осматривал шею, так хмурился, что воображение нарисовало страшную картину, подкреплённую саднящим и ноющим ощущением.
– Всё так плохо, да? – На удивление я не хрипела. Слегка закашлялась, но это больше от волнения. Нервное.
– К врачу! – мрачно заявил Белов, протягивая ко мне руки. Мне нравится, когда мужчина правильно применяет свою силу. Но не в этот раз.
– Не стоит. Я в порядке.
Как удалось отстоять своё мнение, сама не знаю. Волк так злился на человека, что был готов свернуть ему шею прямо здесь. Мы с волчицей чувствовали это! Маленькая плутовка млела от властного самца и настойчиво намекала уступить ей оборот. Я проигнорировала. Не время и не место красоваться.
Вознесенского увели, а мы остались вдвоём.
– А ты вовремя, – произнесла я, беря Дана за руку, отвлекая вервольфа от намерения прямо сейчас поквитаться с человеком.
– Зашёл за тобой, но не успел, – глухо произнёс оборотень. Он смотрел на меня безотрывно. В его глазах я видела столько боли и мрачной решимости, что захотелось прижаться к мужчине, обнять и пообещать, что всё будет хорошо.
– Успел, – глубокомысленно возразила я. Не выдержав, протянула руку и коснулась пальцем залёгшей морщинки между бровей. – Я сильно страшная?
Поймала возмущённый взгляд вервольфа, после чего оказалась на руках Даниила. Попыталась вырваться, но всё бесполезно. Волк стиснул зубы, да так и шёл со мной до тех пор, пока мы не оказались на стоянке. При этом не было сказано ни слова! Усадив меня на переднее сиденье, Белов лично зафиксировал ремень безопасности. Сам сел на место водителя. И всё это Дан проделал молча и с мрачной решимостью.
***
Даниил Белов
– Ты меня бросаешь? – неверяще произнесла Вика.
– Нет. Мы расстаёмся. Хочешь, брось меня сама. И если так будет легче, то при всех.
Разговор с девушкой давался ему нелегко. По-людски было немного жалко оборотницу. Но он не был человеком на сто процентов. И на расставание смотрел проще. Да мало ли пар разошлись?! Даже на пороге свадьбы, перед загсом!
Более того, до их «праздничной» даты оставалось года три-четыре, не меньше, а то и больше. И Перова об этом знала. Белов в этом плане избегал какой-либо конкретики. Как подобное возможно при желании отцов усилить обе стаи, Дан не задумывался. Его вполне устраивала перспектива в ближайшем будущем возглавить клан, предварительно сместив отца. Всё согласно традиций. Бой, во главе которого встаёт победитель.
Пока же сам оборотень не торопил события по всем фронтам. И не зря. В его жизнь, наплевав на всё и вся, врезалась Снежана. Точнее, промчалась мимо, не пожелав с ним знакомиться. Пришлось постараться! И как уже убедился вервольф, девушка – ходячая катастрофа, нуждающаяся исключительно в его, беловской опеке. И пусть сама она так не считала, но он-то видел! Даже Виктор среагировал на полукровку. Пришлось вразумлять брата при помощи клыков и кулаков. Помогло.
– Мне сказали, у тебя появилась другая. Это правда? – Удивлённые ноты быстро пропали из голоса Виктории. Словно она обсуждала неудачную покупку машины, а не отставку бывшим женихом.
– Да. – Скрывать не было смысла. Не сегодня, так завтра узнает.
– Я её убью! Прикопаю! – С мрачной решимостью сообщила Вика и сжала кулаки. Карие глаза девушки метали молнии, а на скулах и висках показалась шерсть. В своей ярости оборотница была прекрасна. Но волк никак на это не реагировал.
Напрасно она это сказала.
В ту же секунду Перова болтала ногами, одновременно силясь достать до пола и стараясь оторвать мужские пальцы от своей шеи. Девушка извивалась как змея, хрипела…Вервольф убрал руку, наблюдая, как та, что ещё недавно звала себя его невестой, с грохотом упала на пол.
– Ты…ты....ты её любишь?! – возмущение, удивление и проблески страха в глазах Виктории могли сказать о многом.
Дан не собирался никого пугать, он ведь честно предупредил. Чего ещё нужно истеричной волчице? А любовь…это личная территория, закрытая для посторонних.
