Надеялась, я очень надеялась, что после встречи чьей-то головы с керамическим горшком победит пуансеттия. И даже придвинулась к краю кровати, чтобы в случае опасности бежать, прикрыв за собой дверь.
Всё произошло мгновенно. Вопреки моим ожиданиям, цветок был пойман на подлёте. Некто словно крыльями взмахнул руками и, невзирая на препятствие в виде шторы, удержал горшок. Оборотень?! Я подпрыгнула, разрываемая желанием кинуть вслед саму стойку или сразу сбежать. Как вдруг раздалось глухое:
– Снежана, это я! Убьёшь, ненормальная!
Последнее слово было сказано слишком тихо и выглядело как ругательство. Но я расслышала. Уже намеревалась рвануть к двери, когда раздались эти слова. С детства знаю, что я бывают разные. Поэтому попыталась принюхаться. Но ничего кроме запаха свежего ветра и бензина…
– Что ты тут забыл?! – Воинственно уткнула руки в бока. Порадовалась, что на мне пижамка с принтом серого волчка в профиль, а не соблазнительные кружева. Возмущению не было предела.
– Нет, мой братец, – фыркнул из-за занавеси Виктор. – Ну что, возьмёшь это или выбросить? Шум твою родственницу разбудит, если твой крик пока ещё не поднял.
Настала моя очередь фыркать. Цветок забрала, вернула на место. Сложив руки на груди, застыла гордым памятником в стороне.
– Зачем пришёл?
– Навестить. По-родственному, – заявил этот нахал.
– Тамбовский волк тебе родственник, а не я.
– И что брату в тебе понравилось? – Белов откинул штору в сторону и теперь рассматривал меня. Свет в комнате был выключен, но яркая луна и отличное зрение помогали вервольфу оценить обстановку.
– Ого! Какая маечка! – Виктор протянул руку, чтобы коснуться нарисованного волка.
– Убери! – Я шлёпнула по наглой конечности. Не сильно. Прекрасно осознавая, что Белов позволяет так с собой обращаться. Он не пушистый зайчик, а серый волчище, чьи клыки в несколько раз сильнее и мощнее моих. Но прикасаться ко мне точно не стоит.
– Зачем пришёл? Соскучился? – Напустила на себя грозный вид.
– Какая колючая, – усмехнулся нежданный гость, совершенно не впечатлившись моим настроем. – Поговорить нужно.
– Так и подумала. А где твой брат?
– О нём и разговор.
Хотела напомнить, при каких обстоятельствах мы уже беседовали. Но не стала. В прошлый раз сумкой вервольфа огрела, в этот цветком метнула. Вдруг Белов злопамятный?!
–Я, вообще-то, пошла чай пить. Пойдёшь со мной? – Общаться в комнате при разобранной постели было как-то неудобно. Словно оборотень заглянул ко мне под одеяло.
– Пошли, – как ни в чём не бывало, согласился Виктор и передвинул цветок к окну. Видимо опасался, что я снова решу воспользоваться озеленением некоторых буйных голов.
– Только тише, – предупредила я, перейдя на шёпот. И надо ли говорить, что идя по коридору, я слышала только собственные шаги. Вот как он такой большой умеет передвигаться, словно пушинка?
Привычно щёлкнув кнопкой, включила чайник. А пока он греется, уселась напротив Виктора.
– Рассказывай. Где твой брат? Почему прислал парламентёра?
– Остришь? Зря. – Белов протянул руку к вазочке с конфетами и вытянул шоколадный батончик. – Дан поссорился с отцом. Серьёзно поссорился.
– Это из-за меня? – Я знала, что будет непросто. Но слышать об этом не очень приятно.
– Других причин нет. Предстоит принести официальные извинения соседнему клану. Как думаешь, это поднимет наш авторитет?
– А при чём тут это? – Я с непониманием пожала плечами. – Разве что в случае с тобой невесты будут более осмотрительны. Вдруг тоже найдёшь себе пару.
– Я ещё молод и жениться не собираюсь, – Белов многозначительно изогнул правую бровь. – А брату помогу.
– Да? С чего такая щедрая перемена? Недели не прошло с нашего разговора. Или беседа с братом помогла? – Я намекала на ту драку двух вервольфов.
На что Белов без малейшего стеснения ответил:
– У брата были весомые аргументы.
Уточнять не стала, разумно полагая, что речь о кулаках.
– Кто бы сомневался, – раздался Глашин голос из коридора. – У нас поздний гость?
– Да..это…это Виктор, брат Даниила.
– Я помню, – вошедшая на кухню Глафира осмотрела нашу компанию. – Странно, что сам молодой человек отсутствует. Всё-таки ночь за окном.
– Глаш, чай будешь с нами?
– Налей, пожалуйста, – согласилась тётя и уселась рядом со мной. Оборотница, в отличие от меня , пришла не в цветной пижамке, а в персиковом шёлковом халате, доходившем до середины бедра.
– Классный прикид, – оценил Белов.
Я удивлённо посмотрела на молодого мужчину. Но на лице и в глазах не было и капли фальши. Скорее искреннее восхищение. Глафира действительно выглядела идеально. Хоть сейчас бери и фотографируй для глянцевых журналов.
– Спасибо, – чуть кокетливо отозвалась моя родственница, в свою очередь, запуская руку в вазу с конфетами.– Так в чём причина этого визита? Или нет, не так. Что за острая необходимость заставила второго сына клана Беловых прийти к нам ночью?
– Дану нужна помощь! Его свобода ограничена! – догадалась я, спешно перебирая варианты: посадили на цепь, заперли в подвале. Мысли смешные и неправдоподобные, если не знать, что этот вервольф необычайно силён. – Мне надо к нему!
Я поймала удивлённый взгляд тёти и скептический Виктора. Последний в очередной раз выудил конфетку из вазочки, не спеша её разворачивать.
– Не угадала. Один ноль в мою пользу, – улыбнулся наглый волчара. – Ещё одна попытка.
– Ты сюда что, в игрушки играть пришёл? – прищурилась я, оценивающе глядя на оборотня.
– Снежа, достань нарезку, – попросила тётя. Она явно не хотела нашего конфликта.
И в тот момент, когда открыла дверцу холодильника, раздался грохот. Затем полная тишина, не предвещающая ничего хорошего. Мы, не сговариваясь, рванули по коридору. А так как именно в том направлении была моя комната, то все спешили туда.
Когда Виктор первый распахнул дверь, Дан уже стоял посреди моей комнаты, а рядом валялась цветочная подставка. Сама пуансеттия сиротливо лежала на разбитых черепках, олицетворяя собой грустную картину. Я смотрела на зелёные листочки, избегая встретиться взглядом с вервольфом. Моё сердце радостно стучало от присутствия Белова. Пришёл. Только перед тётей было немного неудобно, за то, что оборотень пришёл через окно. А вот Виктор подобных чувств не вызывал, исключительно досаду.
– Глаш, ты по-прежнему считаешь, что со мной весело?
– Жуть как, – кивнула она, в то же время, нагибаясь за многострадальным цветком. – Беловы! – одним словом припечатала она. Сказано это было так, словно фамилия оборотней была клеймом, причём не самого лучшего качества.
