Наряду с увеличением численности гвардейского корпуса, в Гвардию вливаются все новые и новые формирования: отряд элитной жандармерии, гвардейские моряки, рота ветеранов Гвардии, экзотическая рота мамелюков, сформированная из жителей Египта, эвакуировавшихся из страны вместе с французской армией и, конечно, блистательная гвардейская конная артиллерия со своей материальной частью и обозом (см. список и историю отдельных гвардейских формирований в Приложении).
Весна 1804 г. стала для Гвардии, как и для всей Франции, важным рубежом. Приказом на день от 20 флореаля XII года (10 мая 1804 г.) Гвардии было объявлено следующее:
«Гвардия информируется о том, что Сенат провозгласил Наполеона Бонапарта Императором французов и закрепил этот титул в качестве наследного в его семье.
Да здравствует Император!
Поклянемся же в беспредельной верности Наполеону I, Императору французов.
Сегодня Гвардия получает название – Императорская Гвардия…»
[889]
К этому моменту Гвардия представляла собой уже настоящий гвардейский корпус, организованный следующим образом:
А. Главный штаб и военная администрация Гвардии.
В. Пехота:
1. Полк пеших гренадеров;
2. Полк пеших егерей;
3. Рота ветеранов.
С. Кавалерия:
1. Полк конных гренадеров;
2. Полк конных егерей с приданной ему ротой мамелюков.
D. Специальные войска:
1. Эскадрон конной артиллерии;
2. Легион элитной жандармерии;
3. Батальон гвардейских моряков;
4. Четыре роты артиллерийского обоза.
Е. Гвардейский госпиталь.
Всего по штату – 9798 человек.
Согласно декрету от 29 июля 1804 г. во главе Гвардии стояли четыре высокопоставленных военачальника – так называемые «генерал-полковники» Гвардии. Все эти высшие офицеры на самом деле были маршалами Империи и звание «генерал-полковник», отсутствующее в иерархии чинов наполеоновской Франции, было не более чем дополнительным почетным титулом в многочисленных отличиях этих людей.
Четырьмя генерал-полковниками в 1804 г. стали следующие маршалы:
Даву – генерал-полковник пеших гренадеров (1804–1814 гг.),
Сульт – генерал-полковник пеших егерей (1804–1814 гг.),
Мортье – генерал-полковник гвардейской артиллерии и моряков
(позже также инженерных войск) (1804–1814 гг.),
Бессьер – генерал-полковник гвардейской кавалерии (1804–1813 гг.).
В принципе, предполагалось, что генерал-полковники будут командовать Гвардией по очереди, оставаясь на «дежурстве» по одной неделе каждый. По идее вся Гвардия находилась под командованием дежурного генерал-полковника, который должен был всегда находиться подле Императора, отвечая за его безопасность. В мирное время дежурному генерал-полковнику полагалось размещаться во дворце, где живет Император, а в военное – спать вместе с ним в его палатке.
Все приказы по Гвардии должны были отдаваться через дежурного генерал-полковника. Во время парадных выездов эти высшие офицеры должны были сопровождать карету Императора и скакать рядом с ее дверцами – двое с правой стороны и двое с левой. Наконец, они должны были командовать Гвардией на больших парадах.
В действительности же положения этого декрета в значительной степени остались мертвой буквой. Даву и Сульт с 1804 г. были постоянно задействованы в командовании крупными войсковыми соединениями и оставались, по сути дела, лишь почетными высшими офицерами Гвардии. Оба эти маршала разве что несколько раз имели случай надеть блистательные гвардейские мундиры. Напротив, Мортье и Бессьер практически всегда находились при Гвардии, выполняя функции командующих ее соединениями.
Особенно большую роль сыграл в этом смысле маршал Бессьер, который стал фактически первейшим из гвардейских начальников. Хотя ни формально, ни реально он не являлся главнокомандующим гвардейским корпусом, тем не менее его функцию можно определить как заместитель командующего Гвардией, которым был лично Император, отныне ревностно следящий за тем, чтобы во главе Императорской Гвардии не было другого реального вождя, кроме него самого. Трагическая гибель маршала Бессьера от вражеского ядра под Риппахом (1 мая 1813 г.) привела к тому, что его пост оставался вакантным в течение сравнительно долгого времени – более шести месяцев, пока генерал-полковником гвардейской кавалерии не был назначен маршал Сюше, снискавший себе славу в Испанской кампании. Впрочем, для Сюше, занятого на далеком испанском театре военных действий, этот пост остался в значительной степени почетной синекурой и никакого серьезного следа в истории Гвардии, в отличие от своего предшественника, он не оставил.
Состав Императорской Гвардии постоянно изменялся. Не только каждый год, но почти что каждый месяц привносил какие-либо дополнения в организацию элитного соединения, численность которого продолжала непрерывно расти. Однако общая концепция Гвардии до конца 1808 г. в целом будет оставаться неизменной. Поэтому уместно прервать на время хронологическое повествование и обратиться к характеристике Гвардии в первые годы Империи.
С первых лет существования Гвардии Наполеон стремился сделать ее не просто частью, укомплектованной высокорослыми, хорошо сложенными солдатами, призванными блистать на парадах, подобно тому как это было в гвардиях многих государств Европы того времени, и даже не просто элитным боевым подразделением, состоящим из опытных бойцов. Наполеон поставил перед собой задачу создать некий эталон для остальной армии – Гвардию, которая должна была выделяться не только выигрышным внешним видом и высокими боевыми качествами, но и строгой дисциплиной и моральными качествами вообще. «Я хочу иметь в Гвардии не просто храбрецов, – говорил он, – но солдат, безупречное поведение и моральный облик которых могли бы быть поставлены в пример».
Совершенно не так обстояло дело с Гвардией в эпоху Директории: «Эта Гвардия… была в значительной степени составлена из бывших солдат полка пешей королевской Гвардии… и постоянно пополнялась самыми дурными элементами, – рассказывал генерал Матьё Дюма. – Я пытался утвердить в ее рядах строгую дисциплину, в чем мне помогал военный министр Петие. Все те, кто три раза отсутствовали на построении, отправлялись в Рейнскую армию»
[890].
С. Летин. Пешие гренадеры Императорской гвардии, рядовой, сержант и офицер 1805–1806 гг.
Впрочем, как видно из вышесказанного, чистки в рядах Гвардии Директории и Законодательного корпуса не помешали им разогнать охраняемых законодателей. Этот пример был очень наглядным для Первого консула и Императора. «Если привилегированная часть не ведет себя сдержанно и достойно, ее необходимо тотчас распустить, – писал он. – Я хочу иметь в моей Гвардии солдат, прошедших огонь и воду, но я не потерплю, чтобы они позволяли себе быть недисциплинированными. Какая бы у подобных людей ни была униформа, они в моих глазах всегда будут лишь янычарами или преторианцами».
