Флер же исполнилось восемнадцать, и к королю Лирании потянулась вереница высокопоставленных сватов. Вернее, их хватало с самого рождения принцессы. Но сейчас она вступила в брачный возраст, и настоятельные предложения посыпались со всех сторон. Не то, чтобы семье было необходимо отдать Флер замуж. Но родители понимали, что однажды их девочка захочет иметь семью и детей. Они хотели, чтобы их принцесса была счастлива. Королевская чета искренне считала, что если разрешат ей не выходить замуж, остаться жить с ними, однажды она возненавидит их. Альберта заставят жениться, а она останется одна. Её жизнь станет скучной и однообразной. Наконец, она умрёт старой девой в одиночестве и тоске… Родители не желали такой судьбы своей любимой девочке.
Принцесса сама одобрила жениха. Семья позволила ей сделать выбор. Это было меньшее, что они могли себе позволить. Скоро Лирания заключила брачный договор с королевством Эборн, и Флер стала невестой. Король не возражал. Эборн было довольно древним королевством и неплохо стояло на ногах. Монарх, правда, был немного молод – всего-то двадцать восемь лет. Очевидно, именно поэтому Флер и предпочла его остальным, более зрелым, претендентам.
Когда подошло время ехать к жениху, её высочество безапелляционно заявила, что не двинется с места, если герцог Альберт Берский не получит статуса её личного опекуна с очень обширными полномочиями и не поедет с нею в Эборн.
Молодой герцог, в свою очередь, заявил, что будет откладывать свадьбу с маркизой столь долго, сколь ему будет угодно, и ни один священник не заставит его сказать «да» перед алтарём. Зная этих двоих, семьи уступили, в тайне надеясь, что, когда Флер выйдет замуж, Альберту ничего не останется, как вернуться домой и, наконец, жениться. Как знать, как знать…
И вот они в Эборне, встретившем их довольно неприветливо.
---
* – от "fleur" (фр.) – цветок
5. Перед балом
В твоих глазах, как в книге незакрытой,
Читаю я рассказы про любовь.
У. Шекспир
Будущей супруге короля сообщили, что в конце недели состоится бал в честь её прибытия ко двору. От этого у Флер разыгралась мигрень. Она терпеть не могла всю эту суету. Вот и сейчас ей казалось, что её загнали в глухой угол. Нет, конечно, она прекрасно танцевала, её не пугала толпа незнакомых людей. В конце концов, это не первый бал в её жизни. Но она отлично понимала, что принцессу будут демонстрировать двору, как товар на рынке. Боже, дай ей силы! Как она ненавидела всё ЭТО!
В день бала уже с утра её потряхивало. Даже Альберт не мог отвлечь принцессу от несвойственного ей беспокойства. Через советника король предупредил, что зайдёт за невестой в семь вечера. К этому времени она была полностью готова. На Флер было длинное платье любимого бледно-розового оттенка, чудесно оттенявшее каштановые волосы и подчеркивавшее её молодость. В меру глубокое декольте оставляло поле для фантазии. Талия в корсете казалась нереально тонкой и гибкой. Она была чудо, как хороша – юна, свежа, невинна.
Длинную стройную шею украшало тонкое изящное бриллиантовое ожерелье. Прекрасные густые волосы убрали в невысокую, аккуратную причёску, оставив несколько локонов свободно спускаться на небольшую высокую грудь. В причёске закрепили поистине королевскую диадему из бледно-розовых бриллиантов – подарок отца принцессы на помолвку.
Как всегда, открывший с ноги дверь в покои принцессы, Альберт заворожённо замер, беззастенчиво рассматривая кузину. От восторга у него сбилось дыхание.
– Боже мой! Флер, ты никогда ещё не была так хороша! Хочешь произвести впечатление на жениха? – он подмигнул, подначивая кузину.
Взяв её за тонкие запястья, развел руки в стороны и попросил:
– Ну-ка, покружись, цветочек!
И Флер послушно пару раз покружилась вокруг себя. Лёгкие шифоновые юбки, шелестя, послушно повторили движение принцессы, открывая тонкие щиколотки и ножки в чудесных маленьких туфельках в тон платья.
– Ты – фея, – зачарованно выдохнул герцог, заставив лицо кузины покрыться лёгким румянцем.
Он наклонился к шее Флер, глубоко вдохнул, наслаждаясь необыкновенным ароматом юного тела, и судорожно выдохнул, обжигая дыханием:
– Моя красавица!
Девушка польщённо улыбнулась и стрельнула глазками в герцога:
– Ты, мой мальчик, тоже весьма неплох!
Да, что там… Он был чертовски, бессовестно красив и привлекателен! На белоснежную рубаху, отделанную дорогущими кружевами из маленького отдалённого княжества, был надет, расшитый золотом (без излишеств), тёмно-зеленый камзол, так чудесно гармонировавший с его каштановыми локонами. Боже мой! Как же он был хорош! Флер откровенно любовалась его светлостью. Она протянула руку, коснулась его волос, прикрыла от удовольствия глаза. Ах, если б только…
Дверь в покои распахнулась, и в проёме показался Фернан. Окинув невесту придирчивым взглядом, он решил, что сойдет, и предложил ей руку. В отличие от Альберта на нём был вызывающе красный кафтан. Белобрысую голову венчала малая корона с крупными рубинами.
Флер сокрушенно вздохнула и положила свою ручку на его. Фернан почувствовал лёгкое покалывание в пальцах и возбуждение от прикосновения невесты. Неожиданно волна желания прокатилась по его телу, отзываясь где-то в паху. Действительно, очень неожиданно… Он наклонился к её ушку, ощутил смесь запахов шоколада, ванили и чего-то еще неуловимого, свежего, и, наконец, выдавил:
– Не могу не признать – сегодня вы выглядите вполне сносно.
Принцесса запнулась от такой наглости, а потом очаровательным голоском произнесла:
– Не могу сказать того же о вас…
Король удивленно хмыкнул, но в спор не стал вступать. Эта маленькая заноза начинала чем-то ему нравиться. Он приготовил ей кое-что. Пусть порадуется своим маленьким победам. Пока…
6. Бал
Что скажешь? По сердцу ли он тебе?
Сегодня на балу его изучишь.
Прочти, как в книге, на его лице
Намеки ласки и очарованья.
Сличи его черты, как письмена.
Измерь, какая в каждой глубина,
А если что останется в тумане,
Ищи всему в глазах истолкованья.
У. Шекспир
Бальный зал был прекрасен! Белые мраморные колонны поддерживали высокий потолок, расписанный фресками с сюжетами из жизни благородных особ. Огромные зеркала зрительно расширяли зал и увеличивали потоки света. С потолка свисали хрустальные люстры со множеством свечей, пламя которых играло в хрустале, заставляя тот сверкать и переливаться, как настоящие бриллианты. Скульптура огромного силача поддерживала балкон с музыкантами. Кроме того, зал был украшен изящной лепниной, восхитительными скульптурами и сусальным золотом. Всё это великолепие было переплетено со вкусом, без лишней помпезности и кричащей роскоши. Всего в меру. Попадая сюда, каждый, помимо воли, испытывал чувство восторга, торжества и благоговения.
