— Там жуткий сарай, а не ресторан. Забахай там что-нибудь приличное. Ремонт, организация, персонал чтобы все на высшем уровне было. Три месяца у тебя. По баблу неограничена, главное качество мне дай.
Я отложила бумаги и внимательно вгляделась в скучающую кавказскую морду, жующую булку с маком. Эмин все-таки не сдержался и довольно гоготнул, все так же глядя в плазму, но тут же снова принял скучающее выражение лица.
— Я вообще-то с Линкой в торговом комплексе место себе забила под продажу сигарет, мы уже закупились и мне вот этого не надо, спасибо.
У него аж кусок булки изо рта вывалился и он бесконечно удивленно на меня посмотрел. А потом заржал.
— Ну вперед, я же не против. — Давясь смехом и старательно не глядя на угрюмую меня поднялся со стула и отпив мой кофе, чмокнул в лоб потрепав волосы. — Ага, давай, торгуй сигаретками, а в свободное время рули элитным рестом. Все, я поехал. Вернусь под утро, не жди.
Он пошел к выходу, накинул пальто, присел на корточки, чистя туфли и обуваясь.
— Эми-и-ин? — скрестив на груди руки, привалилась плечом о стену в паре метров от него.
— М?
— А кто у тебя будет управляющей?
— Только не начинай. — Дочистив вторую туфлю поморщился он, не поднимая на меня взгляда.
— Ангелина, да?
— Яна, блядь. — Предупреждающе посмотрел на меня он.
— Это Ангелина твоя блядь. — Рыкнула я, исподлобья глядя на него. — А я полюбила и дала. Она тоже может.
— А мое мнение не учитывается в этом вопросе? — Распрямился, недовольно глядя на отражение в зеркале и потянувшись за флаконом парфюма на полке. — Типа если она решит, у меня без вариантов, что ли? Хватит хуйней страдать. Ноутбук принеси, я обулся уже. — Я стояла у двери, зло глядя на него и не шевелясь. Асаев закатил глаза и рявкнул, — а кого мне брать? Ту тупорылую у входа, у которой периодически и то ненадолго мозг включает, в остальное время слюнями на стойку капает?
— Валеру. — Сквозь зубы бросила я, глядя в его раздраженные глаза.
— Валера твой ссытся как в кабинет заходит. Причем даже если я один. Ноутбук, блядь, принеси. — В негромком голосе сквозило эхо грядущего безмолвного взрыва. Да только у меня вот тоже внутри не бабочки про любовь хрипели. Я только открыла рот, как он жестко оборвал, — всё. — Еще раз открыла, еще грубее рявкнул, — всё, я тебе сказал. — Сжала зубы до скрежета, едва сдерживаясь, чтобы не дать с вертухи по этой мрачной, наглой кавказской морде. — Ты чего меня не понимаешь, что ли? Ноут, блять, быстро принесла.
— Своей управляющей будешь так командовать, Эмин Амирович. — Фактически выплюнула и развернувшись на пятках ушла в кухню. — Гостиная знаешь где, сам вали.
Вот если бы у него было больше времени, он определенно бы снова окно разбил, и я не уверена, что на это раз не мной. Но Асаев же весь такой важный и деловой, паноптикумом рулит, деньжата их держит, цирком уродов руководит, ему некогда же, а то они без него ебанутся окончательно. Поэтому он злобно протопал обутый по коридору до гостиной и обратно, а потом хлопнул за собой дверью с такой силой, что кольцо с ручки двери отлетело, стены задрожали, а песики, притихшие на лежанке, спрятали морды под лапы. Буйный, блять! Собак ни в чем не повинных перепугал. Идиотина психованная! Ангелине своей пусть фортеля такие выкидывает, сволочь неадекватная!
* * *
День в ресте прошел пиздецово. Я скурила пачку сигарет, потому что мне нужно было обучать Ангелину и удержаться от того, чтобы не избить ее. Избить хотелось. Потому что она схватывала на лету, все уточняла, все понимала. Она сможет работа-а-ать…
Вечером Аслан вез меня домой, я угрюмо курила в окно на заднем сидении, когда началось. Аслану позвонили и он занервничал. Я даже не подозревала, что вечно молчаливый и невозмутимый Аслан на это способен. Звонок за звонком. Он говорит негромко, быстро, напряженно.
Похолодевшими пальцами набрала Эмина. Абонент недоступен. Он никогда не выключает телефон. Второй звонок, третий. По прежнему отключен, а Аслан по прежнему напряжен. И он гонит машину. Обычно ездит очень спокойно. Сейчас проскочил на два красных, обогнал по встречке. Меня начало мелко потряхивать.
Но ехал он к дому Эмина. На заезде в парковку, выбрав паузу между его звонками, я, стараясь говорить очень ровно и спокойно произнесла:
— Аслан. У него отключен телефон, ты на кипеже, я женского пола. Из этого следует, что я накручу себя до инфаркта если ты сейчас ничего не скажешь. Спасай.
Аслан промедлил секунду, бросил взгляд на меня в зеркало заднего вида и негромко ответил:
— Эмин Амирович слетел с трассы, перевернулся в поле. Сам цел машина в хлам. Телефон разбился поэтому недоступен. Сам точно цел. Точно.
В груди все стянулось до отчетливой боли. Но голос ровный, не отражающий степень ужаса пожирающей душу:
— С тобой нель…
— Нет. — Он припарковал машину и твердо посмотрел мне в глаза через зеркало. — С Эмином Амировичем все в порядке.
— Ага. Ладно. — Не с первого раза, взялась за ручку двери, и только открыла рот, чтобы попросить, но Аслан опередил:
— Я доеду, он перезвонит.
Я смотрела вслед быстро стартовавшему с парковки автомобилю и мне хотелось заорать. И расхохотаться. Заорать, потому что снова в бессилии. Расхохотаться от отчаяния.
«Ты тоже в ней… она не позволит».
«Для твоей моралистичной душеньки — скорее всего мне откажут».
Ему отказали. Нечаев жив.
«Анархия» — ложь, чтобы остудить пыл уже все понимающей швали, работающей на обе стороны четырнадцать лет.
Эмин и есть система. Упорядоченная и мощная. Только он пришел в паноптикум где сами себя сожрать готовы. Их не задушили вовремя. Я сама забрала у Нечаева пистолет. Чтобы спустя пару лет…
— Началось.
Вроде бы сорвалось с моих губ. Но голос незнаком. Мрачный. Отчаянный.
Глава 11
Эмин Асаев пугающий идиот.
Такой вывод я сделала стоя под дверью туалета, где его выворачивало второй раз за вечер. Послышался плеск воды, он сплевывает и снова чистит зубы. Привалилась к стене, закрывая глаза ладонями и пытаясь успокоить учащенное сердцебиение.
Он позвонил через полчаса с незнакомого номера, сказал что все с ним нормально и скоро будет. Сказал очень раздраженно.
Когда он завалился за порог, у меня первое впечатление было, что он пьяный. Хотя пьяным я его ни разу не видела.
— На трассе был лед, песок не посыпали, задницу занесло, ушел в кювет. Все нормально. — Сказал он, склоняясь, чтобы разуться, но его сильно покачнуло и он в поисках опоры ухватился за дверной косяк.
Я подошла и присев на корточки отстранила его руки, жестом сказав, чтобы выпрямился, сама снимала с него обувь. Не поднимала голову, на мгновение сильнее сжала щиколотку, снимая с него вторую туфлю.
