– Я не об этом.
– Отлично, потому что в прошлый раз ангелам требовалось разрешение, – сказал Дин. – По словам Каса, ангелу нелегко найти достаточно прочный сосуд. Люди быстро ломаются или вообще сразу гибнут. Слишком много времени и усилий ради того, чтобы группа ангелов могла совершить несколько идиотских выходок.
– Ты прав, – согласился Сэм. – На ангелов не похоже.
– Так что ты имел в виду?
– Какой-то иной вид одержимости, – пояснил Сэм. – Допустим, нечто похищает опыт каждого, скажем… носителя. Поэтому в голове у них…
– У носителей? – уточнил Дин, направляясь к выходу.
Сэм услышал нарастающий вой сирен.
– Да, – сказал он. – Носители лишаются доступа к памяти, потому что технически это уже не их память.
– Хочешь сказать, кто-то угоняет тела, чтобы прокатиться с ветерком?
– Не знаю, – отозвался Сэм. – Может быть.
– Что мы упускаем? – задумался Дин. – Может, это демоны?
Сэм покачал головой.
– Тоже не похоже. Бегать нагишом? Рисовать граффити? У демонов гораздо более серьезные планы. Когда им удается завладеть человеком, они остаются с ним надолго, устраиваются основательно и стараются действовать, не привлекая внимания.
Автоматические двери раздвинулись.
– Но это не исключает того, что у кого-то все-таки есть список жертв.
– Согласен.
Сирены выли все громче.
– Потому что, судя по опыту…
Две машины «скорой», мигая, свернули на стоянку и подъехали к больнице. За ними на стоянку въехали несколько легковушек, минивэнов и внедорожников.
Дин нахмурился.
– Тут что-то не так.
– Возможно, это по нашей части, – сказал Сэм. – Очередная чертовщина.
Дин вздохнул.
– Похоже, придется носить костюм агента ФБР до самой смерти.
Врачи распахнули двери обеих машин «скорой помощи», помогли выйти нескольким окровавленным старшеклассницам в спортивной форме, затем вынесли носилки с теми, кто был серьезно ранен. У некоторых девушек оказались с собой клюшки для лакросса, почти все прижимали куски бинтов к окровавленным лбам, носам и ушам, кое-кто осторожно держался за разбитое плечо или локоть. Многие плакали. Девочка со сломанным носом и разбитым ухом тихо всхлипывала. Медсестры и врачи сопровождали детей в больницу.
Сэм и Дин поспешили к машинам «скорой помощи».
Пассажиры из других машин направились к тому же входу. Сэм оглядел их. Это тоже были игроки в лакросс – те, кто пострадал меньше, – в сопровождении встревоженных учителей и родителей.
Сэм схватил за руку одного из врачей, помогавших вкатить носилки в холл. Раненая девушка на каталке корчилась от боли. У нее был сломан нос и, кажется, правая глазница и разбита губа.
– Что произошло? – спросил Сэм.
Врач, не замедляя шага, окинул его взглядом и ответил только потому, что тот был похож на федерала.
– Вы кто такие?
– ФБР, – сказал Сэм, даже не потрудившись предъявить фальшивое удостоверение.
– ФБР? – переспросил врач. – Что за… Неважно. Тренер избила игроков клюшкой для лакросса. Это все, что мне известно.
Дин осмотрелся.
– А где она сама?
– Водитель автобуса и помощница удерживали ее, пока не приехала полиция.
Мимо Винчестеров проходили последние пострадавшие, и Сэм услышал, как девочка с окровавленным ухом сказала матери:
– Тренер Макдермитт сказала, что мы плохо тренируемся. Назвала нас неудачницами.
Другая девушка, держась за локоть, добавила:
– У нее глаза горели. Буквально.
Сэм и Дин вошли вслед за ними в переполненное приемное отделение. Из-за наплыва новых пациентов там было не протолкнуться. Все скамьи и стулья в длинной U-образной комнате оказались заняты. Короткий коридор вел к расположенным друг напротив друга кабинкам, отгороженным занавесками, в дальнем конце находились кабинеты врачей.
Санитары отвезли девочек на каталках за занавески, а остальные школьницы и их сопровождающие выстроились в очередь у четырех столов и получили планшеты, ручки и анкеты, которые предстояло заполнить. Медицинская помощь тут могла называться «скорой» только с большой натяжкой.
Посетители прижимали бинты и пакеты со льдом к синякам, тяжело дышали или тихо стонали. Маленький мальчик рыдал, уткнувшись в плечо матери. Малышка с лихорадочным румянцем и высокой температурой безутешно плакала, а бабушка укачивала ее на руках. Грузный мужчина с редеющими волосами, собранными в конский хвост, сидел, зажав ведро между коленей, его плечи подрагивали, а в животе тревожно урчало. Вдоль дальней стены, где в нише стоял длинный аквариум, расхаживал мужчина средних лет. Он держался за бок и что-то бормотал.
Пациентов, которые терпеливо ждали своей очереди, было немного. Большинство вполголоса ругали качество обслуживания и врачей.
Сэм подошел к одной из медсестер, прочитал ее имя на бейдже и спросил:
– Линдси, по-вашему, это нормально?
– Вы кто?
– Специальные агенты Блэр и Тенч, – сказал Сэм, кивком указав на стоящего у двери Дина.
– Хотите кого-то арестовать?
– Пока нет. Мы ведем расследование.
– Что ж, отвечаю на ваш вопрос: нормально здесь никогда не бывает, – прямо сказала она. – Но бывало и лучше. А вот это… далеко от идеала.
– И давно?
– Весь день, – ответила Линдси.
– После того, как в полночь все отключились?
– Пожалуй, да, – кивнула она. – Мы едва успели опомниться после волны срочных вызовов. Но эти несчастные случаи никак не связаны с тем, что произошло в полночь. Хотя кажется, что с тех пор все идет как-то не так…
– Чертова полоса невезения, – добавила другая медсестра, которая проходила мимо с планшетом в руке и услышала их разговор.
– Это ведь ненадолго, верно? – спросил Сэм.
Медсестра остановилась и уставилась на него. На ее бейдже было написано: «Алексис».
– С чего вы взяли?
Сэм пожал плечами, слегка удивленный резким ответом.
– Закон средних чисел.
– Ваши бы слова да богу в уши.
Лампы на потолке затрещали и на мгновение погасли, потом снова включились.
– Чего нам сейчас не хватает, – устало вздохнула Алексис, – так это перебоев с электричеством.
– Есть резервные генераторы, – спокойно отозвалась Линдси.
– Уверена, они не подведут, – усмехнулась Алексис и вышла из приемного покоя.
