Дверь медленно, как под гипнозом закрылась, а я со стоном рухнула на подушки. Они сговорились, да? Четыре раза за сегодняшний день я перенесла сильнейшее нервное потрясение, но последнее выступление стоило всех остальных. Любопытно, они жребий тянули, кто за кем сюда пойдет, или оно само так получилось?
Глава 11
Утро началось с Вессаэля. И с запланированных еще вчера разборок. Едва он шагнул на порог комнаты, я тут же приступила к допросу, жалея, что на третью степень надежды, увы, нет. Да, злости во мне сейчас хватало.
— Что все это значит? — засушенным голосом поинтересовалась я, ткнув в медальон на своей шее.
— Это значит, — дан хмыкнул и заговорил мне в унисон, — что со вчерашнего вечера ты несешь ответственность за Ассиля как старший брат за младшего, а он почитает тебя как младший старшего. Он тебе вчера этого не сказал?
— Прекрати издеваться, — Вессаэлю удалось вывести меня из «спокойствия» первой же фразой, — спрашиваю, что за интригу вы здесь затеяли? Да еще и мальчишку в нее втянули!
— Никто ничего здесь не затевал. — Дан, похоже, не на шутку оскорбился. — Кроме тебя самой, конечно. Это ты играла с безликой в чет-нечет на его жизнь. Поставив, между прочим, свою. И выиграла. Так что забирай, это теперь твое.
Я попыталась возразить, но не вышло:
— Не перебивай, выслушай, что я тебе скажу, и уясни, наконец, ситуацию. — Голос Вессаэля, по-моему, было слышно уже по всему сиду. — Если полагаешь, что целью было связать тебя с нами, так ты слишком поздно спохватилась. Я и Суинни связаны с тобой с момента проведения ритуала Песни. С Тавелем ты связала себя сама, попросив его об ученичестве. Со вчерашнего дня ты его ривессэ — свободный ученик, что бывает только во втором круге, хотя тобой еще и первый не пройден. Любопытно, с чего он так расщедрился?
На вопросительный взгляд я лишь плечами пожала, мне и самой было интересно, честно говоря. Поняв, что другого ответа не дождется, Вессаэль продолжил:
— Запомни, ты связана со всеми нами, с каждым. И этого уже не изменить, даже если вернешься обратно. Кстати, никто не собирается тебе мешать — твое право. Но и с уходом ничего не прервется. Все данааэ так или иначе связаны друг с другом, в этом наша сила и наша слабость, а ты теперь одна из нас.
Его голос буквально вдавливал в подушки, и я почувствовала, как начинаю краснеть. Возомнила о себе невесть что — предмет подлых интриг, жертва хитроумных данов… Но как же я умудрилась настолько глубоко вляпаться во все это за каких-то несколько дней, причем не без участия собственной доброй воли, как выяснилось?
И еще одну вещь пришлось уяснить между делом — то, что я с присущим всем нам цинизмом воспринимала как нарочитую пафосность, для данов, оказывается, было естественной манерой поведения. Вот так. Чем не повод поставить себе еще одну галочку и обстоятельно, не спеша подумать?
Вессаэль заметил перемены в моем настроении, вычитывать морали тут же перестал и успокоился:
— Вечером разрешаю тебе выйти из комнаты. К ужину.
— Ну наконец-то, — я не смогла сдержать вздох облегчения.
— Но только к ужину, не раньше, твоя аура мне не нравится.
— Так ты что, меня по ауре диагностируешь?
— Разумеется, а как еще?
Действительно, чего это я? Как еще могут диагностировать маги? Не по баночкам же с анализами?
И он продолжил без перехода, с какой-то излишней, нарочитой серьезностью в голосе:
— Вчера ты выбрала Тавеля своим наставником, он будет учить тебя делать. Сегодня и я предлагаю тебе то же самое, чтобы научить еще и думать. Готова ли ты признать себя моей аламинэ?
Так. С одной стороны, все понятно и логично. Поскольку я вроде как его личный, собственноручно найденный зверек, то и учить меня… э-э… ходить в лоток, должен тоже он. Плюс так я все время буду у него на глазах, что при сложившемся в кланах раскладе окажется совсем не лишним. Но с другой…
Аламинэ? Личная ученица сьеррина всея данов? Охренеть!
— Э-э, Вессаэль, я, разумеется, согласна, благодарю за честь и все такое прочее, но не мог бы ты снова начать разговаривать нормально? А то у меня от твоего тона уже скулы сводит. Речешь как Гендальф, ммать.
— Мог бы, — он покладисто кивнул, — но вообще то, учитель должен выглядеть божеством в глазах ученика.
— Извини, но это вряд ли. Теперь уже не выйдет.
— А то я не знаю. — Он дрогнул уголком губ в своем подобии на улыбку. — Ладно, раз уж ты теперь моя ученица, то прямо сейчас и начнем.
— Подожди, — такая скорость оказалась слишком неожиданной, — а как же Тавель?
— Он придет после обеда, все равно раньше я тебе встать не разрешу, — отмахнулся сьеррин, — и обещал, что ничего сложного показывать пока не будет. Поэтому имей в виду…
— Слушай, — по привычке я перебила своего новообретенного учителя без всякого пиетета, — а ответь-ка мне на один вопрос… Вы тоже так долго восстанавливаетесь после этого песенного ритуала? Оно же должно быть не слишком удобно.
— Нет, — ответил дан, — мне, например, хватает пары часов. Это дело привычки, со временем к таким встряскам адаптируешься. Просто у тебя это в первый раз, да еще и исправлять пришлось уйму всего. Как вы вообще живете с таким здоровьем?
— С некоторым трудом, надо полагать. — Я слегка обиделась, а потом махнула рукой — у каждого свои стандарты, и в этом вопросе тоже.
А Вессаэль, не теряя времени, уже приступил к теории. Магии, конечно. Поначалу страшно мешала разница в терминологии, но в результате почти часовых усилий в общих чертах удалось с ней разобраться. Оказалось, что заклинания действуют не на материю, а только на энергию: на всякие там поля и иже с ними — на все в разной степени. Легче всего, например, получалось с электричеством и аурой человека, а вот гравитация не поддавалась почти совсем.
Но чтобы вышло хоть что-то, для начала надо уметь работать с так называемыми «струнами». Есть они практически везде, просто где-то погуще и посильнее, а где-то наоборот. И только при воздействии на них рождалась сила — основа любого колдовства.
Обычно маги работали с ними неосознанно, на уровне инстинктов (по ощущениям получалось, что сила накапливалась как бы сама собой), но было и исключение — солнечные. Врожденный дар давал им возможность чувствовать их и «дергать» сознательно, добиваясь такого, что даже не снилось никому из других кланов. Истинные мастера умели «играть» сразу на всем, до чего могли дотянуться, а дотягивались они поразительно далеко, пропуская через себя океаны энергии.
А вот могущество колдуна зависело уже от другого — от количества силы, что тот мог удержать и влить в заклинание, а не просто прокачать через себя. И с этим у солнечных были проблемы, удерживать и преобразовывать свои энергетические океаны они не могли. Получалось, тут или то, или это, но никак не все сразу. Но выход был найден — если сильному магу для сложного и затратного заклинания не хватало собственных резервов, прибегали к помощи «проводника» из солнечных, и такой тандем становился неизмеримо сильнее, чем каждый из них по отдельности.
