Определенно он задел что-то во мне, пробудил какие-то чувства. Не любовь, конечно, но восхищение — несомненно. Он был крут! Крут просто охренительно! И кто знает, во что это могло вылиться? «А ведь он свободен, — подумалось вдруг. — Подвеску эту их брачно-ритуальную не носит».
— Что там? Что-то важное? — не выдержала я наконец.
— Мы нашли архив сида.
— Ого! — это действительно было важно, — так ты его читаешь?
— Да. — Тем не менее он отложил доску в сторону, демонстрируя готовность к общению. Взамен в руках у него, словно ниоткуда, материализовался кинжал, и он не спеша начал подравнивать ногти.
— Что-то прояснилось уже? — любопытство у меня было отнюдь не наигранным.
— Многое. Но главное — там есть карты. Мы выяснили координаты базы. В этом мире, конечно, но он действительно не слишком отличается от нашего, география здесь та же.
— Ясно. Значит… — я не договорила, боясь спугнуть догадку, но Тавель и так все понял.
— Да, мы высчитали место, из которого можно будет делать переход.
— Далеко?
— Нет, почти рядом. База была выстроена для тех, кто работал там с силой.
— Работал? — я обратила внимание на прошедшее время, — Так сейчас там что, тоже никого нет?
— Никого. — Кивок подчеркнул сказанное.
— Почему?
— Пока не знаем. Мы только начали разбирать кристаллы.
Я вдруг почувствовала, что не зря стальной так разговорился — стена, которой он себя отгораживал, немного поддалась, и сейчас Тавель был готов отвечать на вопросы. Раздумья над причинами этого можно было отложить на потом, а пока следовало ловить момент:
— Знаешь, я видела, как ты дрался. — Разговор был тут же развернут на волнующую меня тему. — Впечатляет, да. Скажи, этому у вас учат или таким надо родиться?
— Учат, конечно, — мягкий тембр его голоса стал заметнее, — но и способности нужны.
Я затаила дыхание, боясь пошевелиться и спугнуть его откровенное настроение. Нет уж, пусть говорит подольше, слишком редкое это удовольствие — послушать Тавеля. И он, к моему несказанному удивлению, разговорился не на шутку:
— У нас есть школа хисстэ — прямо на Стальном острове, а не там, где живут все. Он очень суров, а детей туда привозят иногда совсем маленькими, и это помогает закалить характер. Так сложилось: рано или поздно в нее попадают все даны и проводят там какое-то время — разное. Зависит от целей. И от способностей, конечно. А потом лучшие возвращаются обратно, уже в качестве учителей.
— Не там, где живут все? — я все-таки решилась его прервать.
— Да, после Войны Кланов по-настоящему обитаем только остров лесных.
— Война Кланов? — я опять прервала, его, но очень уж хотелось кое-что уточнить. — Это всеми кланами против оркэ?
— Нет. — Пауза у него получилась маленькая, но значительная. — Это другое. Длинная история.
Вот тут-то и выяснилось, что было у катастрофы на Хрустальном еще одно последствие. Возможно, самое страшное. Сразу после взрыва, когда не упал еще остаточный барьер, и никто не подозревал, что за ним начинает зарождаться, вспыхнула война между самими данааэ. За тридцать лет, что длилась эта бойня, у них из каждых десяти погибли восемь. С неописуемой жестокостью вырезались целые семьи, включая младенцев, уничтожались записи, которые могли бы напомнить о них, сжигались дома и разрушались башни. Некоторые кланы в самом буквальном смысле оказались поставлены на грань уничтожения. И остановить бойню было некому — в катастрофе погибла вся их верхушка, равновесие власти оказалось нарушено, и именно за ее передел, по большому счету, и велась вся эта резня.
Переживших войну оказалось настолько мало, что острова обезлюдели. Один за другим обескровленные кланы покидали исконные земли и просили убежища у лесных, озабоченные уже не победой, а тем, чтобы элементарно выжить. И получали его, потому что и сами лесные не избежали потерь. Вот так, постепенно, и собрались остатки данов под рукой лесной владычицы, а вспыхнувшая вражда, наконец, угасла, не выдержав известий о народившейся в недрах погибшего острова орочьей угрозе.
Я молча кивнула — поняла, мол, и Тавель вернулся к школе.
Ее проходили абсолютно все даны по достижении пятнадцати лет. Как мальчики, так и девочки. Иногда, при наличии яркого дара, привозили и раньше, это только приветствовалось. Пять лет первого круга должны были отзаниматься все. За это время их успевали научить прилично владеть оружием и выживать в лесу, даже получая от этого удовольствие. В качестве практики их для начала оставляли на пару недель показательно повыживать на каком-нибудь из заброшенных островов, а под конец уже возили на Хрустальный, принимать участие в «мероприятиях по контролю за поголовьем».
Так что неженками данааэ, прошедшие такое обучение, совсем не были — ни один из них. И это, честно говоря, меня удивило. К чему бы подобные навыки там, где жизнь вот уже второе тысячелетие была мирной и ненапряжной? Ну, если не считать, конечно, орков. Или дело как раз в них? Интересно. Очень интересно.
Какой-то особой боевой магии в школе не учили — за неимением таковой вообще. Сила она сила и есть. А пулять свернутыми в шарики молниями в орков или во фрукты, которые хочешь поджарить — это уже целиком зависит от ситуации. В основном время уделяли… ээ… физподготовке.
По окончании этих пяти лет большинство учеников покидало школу совсем и отправлялось развивать свой дар в родном клане. На второй круг оставались единицы, те, чей дар был даром воинов. И мне даже спрашивать не пришлось, из какого клана они были. Сама догадалась. Очень редко кто-либо кроме стальных становился хисстэ, хотя бывали и такие случаи. Вообще, сменить клан дану было довольно просто.
Во втором круге готовили уже профессионалов и время обучения в нем не лимитировалось. Как только будешь готов — сдавай что-то вроде тестов, получай посвящение, входи в клан хисстэ, откуда бы ты ни был родом и вперед, на передний край защиты родины…
Был еще и третий круг. А вот к нему допускали лишь за особые заслуги, заработанные чаще всего собственной кровью. Только в этом случае дан имел право претендовать на то, чтобы стать учителем. Разумеется, весь путь до конца проходили не многие, сейчас в школе было только пять учителей. Впрочем, больше и не требовалось, не так много было и учеников — слишком редко вообще рождались там дети. Но зато любой из этой пятерки в одиночку мог войти в орочьи пещеры и вернуться оттуда. Живым. Без применения магии, заметьте.
Вот тут, собственно, и выяснилось, в чем на самом деле заключается проблема с орками. Меня уже давно занимала мысль, почему данааэ вообще позволили этим «ужасам» стать такой головной болью? Почему не выжгли в самом буквальном смысле все это осиное гнездо? Разве не под силу подобное тем, кто умудрился вырвать из реальности отнюдь не маленький кусок нашего мира? И разве проблема для них простерилизовать какой-то там мелкий островок?
