Прежде чем я сказала, прежде чем разлепила пересохшие губы и сиплый звук полетел вперед, почувствовала, как льдистый холод заполоняет грудь. Не папина магия, не холод, пришедший в замок по сезону, а…
Пустота.
Такая сильная и тягучая, что я на миг задержала дыхание, заглянула в себя и холодными губами произнесла:
— Я… согласна, — и ударила глазами по папиным глазам, но не увидела в них понимания. Любовь, беспокойство, но не то, чего на самом деле ждала. — Только не обмани… — разорвала наши руки, повернулась и, не спрашивая разрешения, ушла из кабинета.
Если брак — единственный способ разорвать метки, я попробую уничтожить их иначе. Должен быть шанс не связывать себя на всю жизнь с тем, кого не люблю.
В сопровождении стражей я подошла к знакомой резной двери. Осторожно толкнула тяжелую створку и заглянула в покои. Внутри уютно пахло сандалом и еловыми шишками — их очень любила бабушка Эния.
— Лисуня, — она приподнялась на постели, отложила рукоделие и позвала к себе рукой.
Я мягко подступила и стыдливо опустила глаза. Все осуждают мой выбор, не понимают мои терзания, а я устала оправдываться. Да и теперь, какая разница?
— Как там Айс, помогает тебе? — спросила бабушка, похлопывая по постели сухой ладошкой. Ее белые волосы были аккуратно уложены в строгую прическу, а наряд ничем особенным не выделялся — разве что нашивки на груди оттеняли золотом бледную кожу и причисляли женщину к королевскому роду.
— Очень. Он умница, много раз выручал, — я с грустью вспомнила, как питомцу пришлось несладко меня защищать и носиться за оборотнями по моим приказам. — Но в последнее время отстраненно себя ведет.
— Расскажи.
Я убрала волосы за ухо, а бабушка сдержанно улыбнулась, заметив мою новую прическу. Она вдруг потянулась, провела пальцами поверх моей головы, и знакомый аромат чайных роз защекотал ноздри.
— Вот, так лучше. И ровнее, и здоровее, — она показала на мои слегка закрученные кончики и слабо щелкнула меня по носу. — Так что там с фамильяром?
— Он будто выбрал другого хозяина, все время вертится около… Рэйдена, эртинского принца, — сказать следующее было, будто глотнуть горсть стекла, — моего будущего мужа.
— Ты уверена в своем выборе? — бабушка наклонила голову, перекрутила пальцы в воздухе — перед нами раскрылись сияющие цветы, но они быстро рассеялись, превратившись в звонкую пыльцу.
Я часто не понимала, что бабушка делает, а она не объясняла — продолжала чудить. В детстве я думала, что она меня развлекает и утешает, но сейчас… мне показалось, что она видит то, чего не видят другие. Точно как Тамуа.
— Призови Айса, проверим негодяя. Мы ирбиса делали для твоей защиты, нечего уходить от обязанностей. Ишь какой, другого себе нашел.
Пока я взывала к фамильяру, приложив ладонь к груди, бабушка рассматривала мое лицо, внимательно и цепко, а потом провела по щеке ладонью и мягко спросила:
— Так что с выбором, детка, точно решила? — и понимающе прищурилась.
Наверное, мои глаза говорили лучше слов, но я все-таки попыталась:
— Я не хочу этого, но иначе нельзя, — пожала плечами и резко потянула за нить фамильяра, который совсем обнаглел — не откликался снова. — Я же королевской крови, отвечаю за страну, уже взрослая и готовилась к политическому браку… — Тяжело вздохнула и уронила плечи. — А сердце может и потерпеть.
— Только бы это сердце не взорвалось, внучка, — Эния покачала седой головой. — Долго он, — пытливо посмотрела на дверь, но Айс все равно не появился. — Странно…
— Да тьма с ним! Пусть развлекает принца, мне сейчас не до ирбиса. Ты мне лучше скажи, можно ли метку истинной пары разорвать? Я на все пойду ради этого.
— Но зачем? — удивилась бабушка и даже отстранилась, чтобы осмотреть меня внимательней.
— Ты веришь мне? Веришь так же, как верил дедушка Ронис?
— Конечно, верю. Ты у меня самая смелая и честная, у меня нет причин не доверять родной и самой близкой внучке.
— Тогда… Так нужно. Мой вынужденный брак можно отменить, если метки с Рэем не будет.
— А тот… — бабушка кивнула, — что первым стал — достоин?
Я прикрыла на миг глаза, собрала волю в кулак.
— Он сложный, жизнь была к нему жестока и несправедлива, а я не сразу разобралась — как могла его ранила и пинала, но он… — я сглотнула, — терпел. И теперь терпит ради меня, — я закусила кончики пальцев, не справляясь с волнением. — Арман использовал чары лишь раз, и я ему верю… Только сейчас он твердит обратное, чтобы себя уничтожить. Я не допущу… Понимаешь?
— Любовь не терпит оправданий, Лисуня. И ты поймешь это, когда будешь стоять на краю.
— Понимаю, что мы не ровня, что брак с ним — невозможен, но жизнь ему спасти обязана, — я сложила руки в молитвенном жесте, увела пальцы вверх, на лоб, и смахнула в сторону, почтив этим Богиню Эстиер. — Прошу тебя, дорогая бабушка, сделай хоть что-то. Папа не стал меня слушать. Мама разводит руками, а больше некому меня поддержать.
— Есть у меня одна знакомая, сильный маг земной стихии и артефактор. Она как-то проделывала это и весьма успешно, но все это непроверенные и незаконные ритуалы…
— Пожалуйста, найди ее, — я сжала бабушке ладони. — Поскорее… Я должна его отпустить. Прошу…
В дверь тихо царапнули когти. Наконец-то, Айс примчался.
Стражники пропустили ирбиса, кот с разбегу забрался на кровать и лег бабушке на колени. Она почесала его за ухом, провела рукой по сверкающей серебром шерстке и нахмурилась.
— И правда, словно не твой он теперь. Нить держится, но не питает его. Очень странно. Никогда такого не встречала. Фамильяры привязаны жизнью к хозяину. Но я так быстро не смогу разобраться, нужно посоветоваться с придворными магами.
Я небрежно отмахнулась и прилегла с другой стороны на ее колени.
— Мне все равно. Если ирбису так комфортно, пусть бегает за принцем и кормится от него. Так даже проще, мои силы не тянет.
— Но это невозможно.
Я приподняла голову и посмотрела на Энию.
— Что ты имеешь в виду?
Бабушка покачала головой и сильно свела густые седые брови.
— Фамильяр потому и фамильяр, что сам существовать не может, а этот… шерстяной приживала, или чем-то заражен, или что-то пошло не так с нашим вызовом еще тогда. Боюсь, что вскоре тебе придется его убить, чтобы не рисковать.
Айс приподнял пушистые уши и зарычал на бабушку, а когда она попыталась его снова погладить, цапнул лапой и, зашипев, соскочил с кровати. Выгнулся, нахохлился и засиял ярче.
— Иди к Рэю! — я указала коту на дверь и строго приказала: — Развлекай его дальше, принца ненаглядного, а меня не трогайте. Оба. Не буду я тебя убивать, лохматое чудище. Живи. Пока.
