Мягкие губы, пощекотав кожу, коснулись мочки уха. Нежный поцелуй скользнул по шее, а рука настойчиво притронулась к груди, сжав между пальцами твердую вишенку. С губ сорвался глухой стон. Все тело задрожало от нетерпения. Я ерзала, подчиняясь умелым мужским рукам, открывалась и требовала еще. Стонами и подрагиванием.
Нехотя разлепила свинцовые веки, когда его хриплое дыхание опалило щеку, а шершавый язык коснулся скулы. Повернув голову через плечо, не в силах больше тянуть, я утонула в жутко-холодных зеленых глазах.
Арман!
Вырвалась из горячих объятий, откатилась по влажной от росы траве и, прикрыв себя ладоням, зашипела яростным шепотом:
— Еще раз меня тронешь, свой похотливый хрен больше не найдешь. Отрежу и сожру. Ясно выражаюсь?
Закатив свои подлые глазенки, оборотень противно рассмеялся и привстал на локтях. Окинул меня непонимающим взглядом и прикусил губу.
— Сама всю ночь терлась о мой хрен филеем, а теперь орет. Я не железный, Лиа, — впервые он назвал меня по имени, сократив его так, как никто еще этого не делал.
Я немного была шокирована, потому не сразу нашла, что сказать. Хватала губами воздух и искала глазами хоть что-то чем можно прикрыться.
— Я бы не замерзла и не прижималась, если бы ты меня не раздевал! Где плащ?
Окинув место привала, я поняла, что Рэйден куда-то ушел, костер полыхал с новой силой, а Айс тоже куда-то смотался.
— Тебе без него лучше, — облизнул меня похотливым взглядом и поманил к себе пальцем. — Иди, согрею, — издевательски заулыбался Арман.
— Ублюдок, — выплюнула я. — Да тебе все равно, что я чувствую после всего, да? — встала и, опустив руки вдоль тела и не стыдясь наготы, пошла в кусты.
Я уже достаточно взрослая, чтобы справляться с мелкими неприятностями и принимать с гордостью то, что мне уготовлено судьбой. В конце концов, меня собирались выдать за нелюбимого мужчину, и я знала, что меня ждет в наших покоях после свадьбы. Только мама с папой не ведали, что потеря невинности не пробудит во мне силу Айшура — все эти мучения были бы бесполезными. Теперь я хотя бы знаю это и выйду замуж, если это все-таки случится, по любви.
Хотя кому я теперь нужна… грязная…
— Надеюсь, хоть в туалет я могу сама сходить? — бросила через плечо, услышав за спиной тяжелые шаги.
— Не дальше, чем на пять метров, ящерка. Иначе обо всем забудешь, когда магия по башке ударит, — смех Армана раздался где-то впереди, а шаги я услышала сзади.
Справив нужду, выбралась из кустов и увидела перед собой хмурого Рэйдена. Быстро прикрыла ладонями наготу и со страхом сглотнула. В одной руке оборотень держал тушку зайца, а на другой блеснул магический браслет, связанный с ошейником. Их два? Или?
Уложив добычу в корзину, Рэй нащупал на траве потерянный ночью плащ и протянул его мне.
— Что за…? — возмущенный возглас Армана вызвал коварную ухмылку на лице его брата.
— Спасибо, — я быстро укрылась, затянула пояс и повела продрогшими плечами. Воздух был прилично холодным, в объятиях мерзкого волка было жарко, что скрывать, но я лучше замерзну, чем снова вот так позорно буду стонать от его прикосновений.
Прошлепала к пеньку, на котором мы вчера с зеленоглазым распивали горячительное, и, присев на него, стала распутывать непослушные волосы. Если не придумаю, как расчесать их — придется обрезать.
— Рэй! Какого пса ты творишь?! — на моих глазах разворачивался скандал между оборотнями, в котором Рэй сначала молчал. Спокойно выслушивая возмущения Армана, он достал нож и приступил к разделыванию зайца.
Айс прибежал на запах крови и присел рядом с сероглазым, выпрашивая кусочек сочного мяса. Облизываясь, ирбис следил за каждым движением оборотня.
— Как ты посмел снять с меня браслет?! — зеленоглазый перешел на рычащий ненавистью крик.
— Не смей распускать руки. Лилиан ясно дала понять, что ей неприятно, — поднял он взгляд исподлобья на брата и сильнее стиснул в руке нож.
— Нет, Рэй! Причина в другом! — Арман посмотрел на меня так пронзительно, будто ударил взглядом. — Ты бесишься, что девчонка меня хочет!
И я могла соврать, крикнуть, что он врет, но ком в горле не давал. Дернув прядь волос, тихо зашипела, чем привлекла к себе внимание мужчин.
— Вы оба мне противны, — привстала, отвернулась от них и ушла к другому дереву, чуть вдали от поляны. Дернув в сторону густые ветви и сбивая липкие сплетения пауков, пробралась в чащу. Я шла вперед без всякого желания бежать — метка крепко держала меня около оборотней, тащила назад. И эта правда, сказанная зеленоглазым… Она причиняла боль.
Я всхлипнула, с трудом сдерживая переполняющие меня эмоции, прибавила шагу и, чувствуя, как на шее стягивается болезненный жгут, рванула вперед сильнее и яростнее. Меня отключило, тут же втянув в ласковую темноту.
— Я и так собирался его снять, — голос Армана вернул в сознание, но я не открыла глаза, прислушиваясь к разговору захватчиков.
— Теперь я буду решать, — огрызнулся Рэй. — Она мне принадлежит, и ты это прекрасное знаешь! И все равно лезешь! Не мешай, Арман, она выберет меня, и мы исправим все, что ты натворил.
— Еще чего! — агрессивно ответил второй. — Я не собираюсь отступать. Обстоятельства поменялись, братец.
— Скажи еще, что влюбился, — рассмеялся Рэйден и притих. Видимо, оборотни заметили, что я пришла в себя.
Я ощупала шею, ошейник никто не снял, он все еще сжимал горло, лишая воздуха. Какая теперь разница, кому принадлежать и кому быть игрушкой?
Я привстала, откинулась спиной на дерево и опустила голову на колени. Пусть уже меня поделят, хоть порвут, может, мне и правда станет спокойней.
— Нельзя так далеко уходить, — потянулся ко мне Рэй той самой рукой, на которой красовался злосчастный браслет.
Я ударила его, отмахнувшись, и рявкнула:
— Не прикасайся!
Он отпрянул, со злостью сжав кулаки, и метнул гневный взгляд в Армана, который нахально улыбался, откровенно потешаясь над ситуацией.
— Забавная, правда? — кивнул зеленоглазый в мою сторону и схватил брата за запястье. — Я надел на нее ошейник и обещал снять его поутру, — сорвал он браслет с Рэя и подошел ко мне. Подцепил краешек удавки пальцем и она упала мне на колени. Взял ошейник и вручил магические атрибуты подельнику. — Вот теперь делайте, что хотите, — махнул рукой и пошел к лошадям.
Миасс к обеду спрятался за плотные дождевые облака. Идти босиком оказалось труднее, чем я ожидала. И холоднее. Не хватало удобных сапог из кожи горной змеи, брюк по фигуре и свитера из тонкой ангоровой нити. Я все время мерзла, ударялась об острые камни не до конца зажившими стопами, сбивала пальцы до крови. Мышцы горели от усталости, но сесть верхом здесь было невозможно, потому мы медленно брели по чаще навстречу выплывающему на небо голубому лону.
