Я искупала Оленьку, уложила её в постель, пообещав сказку, но она после всех впечатлений тотчас уснула. Я же ещё долго ворочалась, хотя и кровать была широченная и удобная, и сама я зверски устала, но в голову настырно лезли мысли о Тимуре.
Ну вот что он за человек? Только начинаешь от него отходить, только рана затягивается тонкой корочкой, и он снова врывается в твое личное пространство, в сердце, в душу и всё там переворачивает… И как бы я ни хотела сохранять зыбкое душевное спокойствие, внутри снова ноет и трепещет. Ещё и подушка, даже сквозь аромат стирального порошка, пахла им так знакомо и так волнующе, что невольно вспоминалось, как мы были близки.
Черт-те что! Ведь жила все эти дни спокойно, ни о чем таком не думала, ну почти. А тут, в его постели, как будто сразу всё ожило, прорвало, заполонило… Так отчетливо и ярко представлялись его поцелуи и прикосновения, жар его тела и срывающееся дыхание, что становилось горячо и стыдно…
* * *
Утром, совершенно не выспавшаяся, я хозяйничала на его кухне. И, если честно, до сих пор не верила в происходящее. Казалось, я попала в какой-то сюр. Впрочем, не самый плохой, чего уж. Кухня у Тимура так вообще словно из журнала о новых трендах в интерьере. Правда, крупы не нашлось никакой, и пришлось готовить омлет, а чтоб его скормить Оленьке, надо очень постараться, поскольку с ней приём «ложку — за маму, ложку — за папу» вообще не прокатывал.
За этим делом нас и застал Тимур. С минуту понаблюдал, как я её уговариваю съесть хоть немножечко, как она упрямо отворачивает лицо, не желая даже попробовать, потом уселся к нам за стол, взял вилку, забрал её тарелку себе и принялся уплетать уже остывший омлет.
Моя Оля уставилась на него во все глаза в полнейшем изумлении. Затем протянула к тарелке ручонку и даже издала возмущенный возглас. А когда я снова протянула ей кусочек, послушно проглотила, не сводя с Тимура взгляда. Так мы и расправились с завтраком.
— А ты хороший манипулятор, — улыбнулась ему я.
— Это не манипуляции, это верный подход. Слушай, взгляни на фото. Не знаком тебе этот чел?
Тимур протянул мне телефон, развернув на экране фотографию лысого мужчины. Я покачала головой.
— Ты приглядись, — настаивал он.
— Да я и так вижу, что не знаю его. А кто он?
— Да так, — он как будто озадачился. — Думал… забей, короче.
— Нет уж, скажи.
Он изучающе посмотрел на меня, будто сомневался, говорить или нет, а потом выдал то, что услышать я никак не ожидала.
— Думал, вдруг это и есть тот лысый мудак, ну который тогда вас с подругой… короче, говорю же, забей…
Сразу стало душно и, главное, тревожно.
— Не он это, — глухо произнесла я.
— Уверена?
— Абсолютно. Тот был такой весь гладенький, ухоженный, пижон такой… А этот… фантомас какой-то.
— Ясно, — вздохнул Тимур, убирая телефон.
— А зачем это тебе?
— Ни за чем. Просто хотел узнать, он это или не он.
— Не он.
— Я понял.
На пару минут повисла тягостная пауза. Не вытерпев, я спросила:
— А где ты ночевал сегодня?
— В Саене, — ответил Тимур и зачем-то добавил, внимательно глядя на меня: — Один.
Я сделала вид, что эту ремарку не заметила. Налила ему кофе, себе — чай и только потом продолжила разговор:
— Тимур, я тебе за всё благодарна. Ты в который раз меня… нас выручил. Но это не дело. Я не могу так.
— Как? — взметнул он вопросительно бровь.
— Ну вот так. Чтобы мы жили в твоей квартире, а ты скитался по гостиницам. Абсурд какой-то. Чувствую себя как в сказке, где лиса выгнала зайчика из дома…
— Спасибо, — криво улыбнулся он. — Кем только меня ни называли, а вот зайчиком — ни разу.
— Тимур, я серьезно. Это не хорошо.
— А как хорошо? В чужой вонючей облезлой хате хорошо? Марин, ты сейчас вообще ни о чем таком не должна думать.
— Я не могу не думать. Мы живем в твоем доме, а ты — неизвестно где.
— Так это не проблема. Сегодня же прикупим все, что нужно из мебели. Обустроим вам любую из комнат — и живите себе.
Я покачала головой. Ну с какой стати он должен из-за нас тратиться?
— Да почему вообще ты над этим паришься? — тут же начал раздражаться Тимур. — Ты хочешь выиграть суд или нет? Тогда какого хрена заморачиваешься всякой ерундой? Пусть твоя комиссия приезжает сюда, оценивает условия, акты свои составляют, ну или что там они делают…
— Ты не понимаешь. Какими бы замечательными условия ни были, я как им объясню тот факт, что живу у постороннего мужчины? На каком основании? И где гарантия, что завтра ты нас не выгонишь на улицу? Знаешь, у меня и так благодаря стараниям свекра репутация подмочена, а предстать перед судом приживалкой… или, извини, твоей сожительницей, никак не хочется.
Тимур, не допив кофе, резко встал из-за стола и вышел. Мне вдруг стало неловко перед ним, хотя с чего бы? Разве я не права?
Я вымыла посуду, прибрала на кухне и тоже прошла в комнату, застав идиллическую картину: Тимур полулежал боком на застеленной кровати, подперев голову рукой, и с полуулыбкой наблюдал за Оленькой. А та с самым серьезным видом насаживала кольца на пирамидку. Потом протянула ему одно колечко так, будто одарила его высшим доверием. Он, хмыкнув, взял его, покрутил в руке и снова ей вернул.
— У тебя лучше получается.
Потом Тимур заметил меня и, погладив Олю по голове, поднялся. Я вдруг обратила внимание, что она от него не дернулась, даже не поморщилась — наоборот, встрепенулась: куда это он уходит? А ведь чужих она близко к себе никогда не подпускала.
— Пойдем поговорим, — позвал он.
Мы вернулись на кухню. Он прошел к окну, а я остановилась у порога. Неловкое ощущение теперь, наедине с ним, обострилось до предела. Ещё и этот запах его, который вчера ночью не давал мне покоя…
— Зима какая-то дурацкая в этом году, да? Снега мало, одна слякоть, — произнес Тимур, глядя в окно.
— Ты про погоду хотел поговорить? — спросила я, гипнотизируя его спину.
Он обернулся, обвел меня взглядом с головы до ног так, что я невольно зарделась, ещё и улыбнулся криво. Хотя, может, он ничего такого и не имел в виду.
— Нет, я хотел сказать, давай поженимся.
— В смысле? — чуть не поперхнулась я.
Заложив руки в карманы, он медленно подошел ко мне. Встал напротив. Потом одну руку вынул, уперся ею в дверной косяк и, чуть наклонившись ко мне, всё с той же полуулыбкой ответил:
— Я имею в виду, оформим фиктивный брак. И на суде ты предстанешь не как моя сожительница или приживалка, а как моя законная жена. Жилье, работа, доход, статус, что там ещё нужно? Всё есть. Выиграешь суд, получишь опеку над дочерью — и разведемся…
