— У меня есть полтора часа. Поехали, поговорим заодно.
Я тут же напряглась. Куда поехали? О чем поговорим? Что вообще это значит? Что ему от меня надо?
— У меня важное задание…
— Она доделает, — указал он на Люду и повторил таким тоном, с каким не спорят: — Всё, поехали. Одевайся быстрее.
Будь мы наедине, никуда бы я не поехала, невзирая на тон. Напомнила бы ему, что съездила уже однажды, спасибо, хватило. Но при Люде не хотелось с ним препираться. Она и так рот не закрывала, глядя на нас.
Мы спустились с Тимуром вниз, миновали проходную. На пятачке перед крыльцом стоял черный джип совсем новый, ну или просто очень чистый. В прошлый раз, помнится, Тимур ездил на седане. Хотя ему как раз такая — большая, мощная и грозная машина — под стать. Без всяких церемоний он кивнул на место рядом с водительским, мол, садись. Сам обошел, с другой стороны, сел за руль.
Поскольку я всё ещё топталась в нерешительности, он перегнулся, открыл дверцу.
— Ну? Долго стоять будешь?
— А куда мы едем? — спросила я настороженно.
— За твоей дочерью.
Я в ступоре уставилась на него, не понимая — это шутка такая?
— Ну? — начал раздражаться Тимур. — Через полтора часа я должен быть на другом конце города.
Я как сомнамбула села рядом с ним. Взревев, джип сорвался с места.
Мы выехали из промзоны и понеслись, лавируя меж других машин, по мосту. У меня всё мелькало перед глазами как в калейдоскопе, а в голове звучали его слова: «За твоей дочерью».
Умом я понимала — это невозможно, но сердце дрожало от волнения: господи, неужели?
Несколько раз я порывалась его спросить, но в смятении не находила слов.
Только когда остановились на светофоре я повернулась к нему и наконец связанно заговорила:
— А вы разве знаете, где она?
— Откуда? — не глядя на меня, ответил Тимур.
— Тогда куда же мы едем?
— К твоему бывшему. Ты же в пятницу сказала, что он знает, где она.
— Но он не скажет, он не пойдет против отца…
Мою реплику Тимур пропустил мимо ушей.
— Я ещё в выходные думал съездить, но занят был. Квартиру купил, въезжал, возня такая… И с утра сегодня то одно, то другое. Вот еле выкроил сейчас, но надо быстрее, а то… Какого хрена ты стоишь? Зеленый уже! — он нетерпеливо посигналил иномарке перед нами.
Мы домчали до Академгородка, где жил Игорь, в рекордное время.
— Нам вон туда, — кивнула я на его дом, новую высотку из бетона и стекла.
Я вдруг занервничала ещё сильнее, меня буквально всю трясло. Тимур же если о чем-то и беспокоился, то лишь о том, как бы не опоздать куда там ему потом надо.
Во двор он влетел на всех парах. И как специально, Игорь как раз вышел из подъезда. В светло-бежевом кашемировом пальто нараспашку, таких же светлых джинсах и светлых замшевых туфлях. Шапку он не носил, только на шее болтался длинный дизайнерский шарф. Хотя сегодня и не холодно совсем, даже снег растаял и растекся лужами.
— А вон, кстати, Игорь, — показала я на него. Хотя и так было понятно — кроме него во дворе больше никого не наблюдалось.
Игорь тем временем аккуратно, чтобы не запачкаться, обошёл лужи и направился к своей машине, белой ауди, припаркованной неподалеку от подъезда. Тимур же на полном ходу понесся прямо на него. Я, вжавшись в сиденье, беззвучно ахнула. Хотелось зажмуриться, но тут Тимур, не сбавляя скорости, ударил по клаксону, оглушив округу.
Игорь оглянулся на шум. Лицо его мгновенно исказилось от ужаса. Он высоко подпрыгнул на месте и рванул в сторону. Неловко замахал руками, пытаясь удержать равновесие, и всё же упал, прямо в бурую жижу растаявшего снега.
Тимур же остановился как вкопанный прямо перед ним. Только тогда я выдохнула и перевела на Тимура ошарашенный взгляд. Господи, он вообще нормальный? Он ведь его чуть не сбил!
Тимур вышел из машины, сгреб за грудки Игоря, который едва успел подняться с колен. Что он ему говорил, я не слышала, но видела, как менялось выражение Игоря, пока его трепал Тимур. Впрочем, все это длилось не дольше минуты. Потом Тимур снова его толкнул и снова в лужу, а сам вернулся в машину.
— Запоминай: поселок Светлый, улица Кедровая, дом шесть.
— Это там Оля? — всполошилась я, сразу забыв про чуть не погибшего под колесами Игоря. — Это он сказал? А если он соврал?
— Не думаю, — невозмутимо отозвался Тимур, разворачивая джип. — Он же понимает, что я тогда вернусь.
До Светлого мы ехали почти час. Тимур постоянно поглядывал на часы и всё больше мрачнел.
— Ну вот куда эта сука забрался, а? — выругнулся он тихо. — Ну точно опоздаю сейчас из-за него.
Потом еще и нужный дом нашли не сразу. Но там хотя бы ворота оказались открыты. Хотя, глядя на Тимура сейчас, я бы не удивилась, если б он их протаранил.
Тимур шел впереди, а я торопливо семенила следом в каком-то полупаническом состоянии. Сердце скакало в груди и, казалось, вот-вот не выдержит, разорвется. Господи, неужели Оленька там? Неужели я сейчас увижу мою девочку?
Дом был большой, в три этажа, но ещё, видно, не достроенный до конца. С торца к стене прилегали леса. С крыши свисала сетка.
Тимур в два шага взлетел по ступеням и затарабанил в дверь. Я вдруг вцепилась в его руку, потому что перед глазами всё поплыло.
Потом лязгнул замок, дверь приоткрылась, и я узнала бывшую свекровь. Увидев нас, Галина Алексеевна испугалась и хотела закрыть дверь, но Тимур грубо ее оттолкнул и ворвался в дом.
— Как вы смеете?! Я сейчас вызову полицию! — заголосила она.
Тут же на её крики выскочил и сам свекор.
— Где ребенок? — пошел на него Тимур.
— Суд оставил ребенка нам до следующего заседания, — пятясь, выкрикнул Юрий Иванович. — А за незаконное вторжение вы ещё у меня ответите. Галя, звони в полицию!
— Ничего, поживет до заседания с матерью. А ты, старый хрен, поменьше выступал бы. Чтоб ты знал, у меня в кабинете и в приемной стоят видеокамеры. Хочешь, через час все узнают, как ты, министр хренов, взятку мне предлагал? Связями своими тряс? Как тебя потом охрана вышвырнула? Как думаешь, долго после этого ты министром пробудешь? И вообще на свободе? Вот и я думаю, что недолго. Зато станешь звездой экрана.
— Галя, подожди. Сбрось вызов.
Тиханович нервничал, злился и… боялся. Уголок рта у него дергался, пальцы суетливо теребили вырез блейзера.
— Но Оля сейчас спит.
— Ничего. Мы ее разбудим нежно, да, Марин?
— Но нельзя же вот так сразу. Мы подготовимся, соберем…
— Где она?
