Саша махнул рукой.
– Это ещё не всё, господин генерал. Это я вам рассказал о прошлом. А теперь послушайте про будущее. Третьего июля в Царицыне воодушевлённый успехами своей армии Антон Иванович Деникин огласит знаменитую Московскую директиву. Кстати, впоследствии её справедливо раскритикуют и сторонники Белого движения, и военные специалисты большевиков – за чрезмерный оптимизм и пренебрежение правилами стратегии. Так что вы, ваше высокопревосходительство, оказались правы, советуя главнокомандующему не торопиться и навести порядок в своем тылу. Кстати, и генерал Врангель, с которым вы спорили, в этом случае как раз больше склонялся к вашей точке зрения, предлагая наступать основными силами вдоль Волги. Его поддержал и командующий Донской армией генерал Сидорин, понимавший, что донские казаки на Москву не пойдут, и предлагавший для начала закрепиться в занятых районах. Поэтому их поддержкой вам… точнее, теперь уже нам с вами… обязательно необходимо заручиться. Кто я? Всего лишь неизвестно откуда взявшийся предсказатель, которому веры нет. А вот боевые генералы, которые одержали ряд блистательных побед, – это совсем другое дело.
Слащёв был ошеломлён. На его глазах какой-то юноша разложил перед ним практически все стратегические выкладки на уровне Генерального штаба, причём оперируя такими сведениями, которые могли знать только в ставке главнокомандующего. В это невозможно было поверить!
– Нет, я решительно отказываюсь это понимать! Каким образом вам удалось узнать эти совершенно секретные сведения? Причём вы, юноша, очертили диспозицию не только наших сил, но и армии красных. Даже если вы каким-то дьявольским образом можете предсказывать будущее… но ведь для того, чтобы понимать произошедшее, вам надо было бы по меньшей мере… Чёрт побери, вы как будто вместе с нами всеми планировали все эти операции! И вот так, без карт, без донесений вскрыть все наши замыслы, все направления главных ударов и даже пути отступления красных?! Нет, это решительно невозможно!
Саша встал с кресла, подошёл к генералу и, глядя ему в глаза, медленно произнёс:
– Хорошо, ваше высокопревосходительство, может, тогда вы мне объясните, каким образом я смог узнать все эти сведения?
Слащёв выдержал его взгляд, потом, резко повернувшись, отошёл к окну. Повисла пауза. Генерал долго смотрел в окно и молчал. Внезапно он повернулся, подошёл к столу, нервно налил себе в бокал вина, залпом выпил и тяжело опустился в кресло, стоявшее напротив Саши.
– Я не знаю, как это возможно. Всё это может знать только Господь Бог, в которого я не верю. Или дьявол, в которого я тоже не верю. Просто такое впечатление, что вы – всевидящий и вездесущий, что вы всё это время незримо присутствовали где-то там, – генерал неопределённо махнул рукой куда-то вверх, как бы очерчивая вокруг себя какой-то круг, – парили над землёй, и всё то, о чём вы тут мне рассказываете, происходило на ваших глазах. Но этого просто не может быть! Чертовщина какая-то!
Саша рассмеялся.
– Простите меня, ваше высокопревосходительство. Вы не верите в дьявола и чертыхаетесь. Весьма забавно. Ну да ладно, вы ведь сами сказали, что неважно, какой ценой вам досталась победа, если это победа. Когда-то эту формулу вывели иезуиты в средневековой Франции – ля фан феля муатье! Или, если вспомнить латынь, то это прозвучит так: финис санктификат медиа, цель оправдывает средства. Неважно, как, откуда и каким образом, главное – я это знаю. И так же легко я могу предсказать последствия принятого генералом Деникиным решения. И вот этим я могу его удивить и попробовать переубедить.
…Совещание в харьковской ставке главнокомандующего Вооружёнными Силами Юга России генерала Деникина подходило к концу. Екатеринославская операция была завершена, а 30 июня пришло донесение от командующего Кавказской армией генерала Врангеля о взятии Царицына. 2 июля сам генерал-лейтенант со своим начальником штаба прибыл в Харьков.
– Итак, господа, Донская армия генерал-лейтенанта Сидорина к концу июня очистила область от красных, выйдя на линию Балашов – Поворино – Лиски – Новый Оскол, где начались упорные бои с противником, подтянувшим подкрепления с Восточного фронта. Глубоко вклинившись в расположение Южного фронта, войска Сидорина наносили удары по флангам Восьмой и Десятой армий, заставляя их отступать всё дальше. Но в итоге, нанеся тяжёлые поражения армиям Южного фронта, войска Вооруженных Сил Юга России вышли на оперативный простор.
Начальник штаба ВСЮР генерал-лейтенант Романовский отошел от карты и сделал паузу. Точнее, он как бы передавал эстафету главнокомандующему. Деникин одарил своего заместителя благодарным взглядом – ему не терпелось примерить на себя лавры спасителя России. Тем более что в его голове давно созрел план генерального наступления на Москву, который Антону Ивановичу хотелось озвучить. Начальник штаба, вместе с которым он вчера написал свою Московскую директиву, всецело был на его стороне и одобрил данный план.
Однако Деникин номинально был всего лишь заместителем Верховного правителя России адмирала Колчака, поэтому у него было два выхода. Первый – испросить разрешения Верховного главнокомандующего всей Русской армией, чью власть он, Деникин, признал совсем недавно. Второй – огласить план своим генералам, командовавшим разными частями Добровольческой армии, которые теперь объединились в единые Вооруженные Силы Юга России. Согласовывать свои действия с Колчаком было унизительно, тем более что подчинение ему было формальным – Восточный фронт под командованием адмирала был далеко, и в данный момент, отступив из Поволжья, он потерял стратегическую инициативу. А у Деникина как раз эта инициатива присутствовала. Поэтому главнокомандующий практически не колебался, принимая решение.
– Ну что ж, Иван Павлович подробно ознакомил всех нас, господа, с положением дел на фронтах, я благодарю вас за грамотное руководство войсками и верность своему воинскому долгу. Отныне перед нами стоит задача освобождения всей России от большевистского ига. А поскольку нашим армиям предстоит выровнять линию фронта, то генерал Май-Маевский снова становится командующим Добровольческой армией и получает задачу взять Киев. Кавказская и Донская армии временно закрепляются на своих рубежах. Поэтому считаю целесообразным перенести ставку в Таганрог, и оттуда я буду руководить нашим наступлением на Москву.
Деникин не скрывал своего удовлетворения, самодовольно окинув взором собравшихся генералов и офицеров. Со стороны это выглядело так, будто бы знаменитый оперный певец только что исполнил свою партию и ждёт от благодарной публики оваций. Хотя рядом стояли как раз те самые генералы, которые и обеспечили поражение Южному фронту Красной армии. Так что, если уж объективно оценивать успехи белогвардейских армий, то ещё непонятно было, кто кому должен хлопать.
Командующий Донской армией генерал-лейтенант Сидорин прибыл в Харьков из Нового Оскола, где его армия соединилась с частями генерал-лейтенанта Май-Маевского. Вместо себя Сидорин оставил бывшего командующего армией генерал-лейтенанта Мамантова, который наконец-то получил разрешение Деникина создать сводный казачий корпус и в данный момент занимался его формированием в Балашове.
