Когда «Мюллер» в разговоре с Данери произнес, что пятьдесят
миллионов не слишком большая сумма для такого богатого государства, резидент
недовольно фыркнул.
— У него чересчур богатая фантазия. Зачем нам эти
отработанные агенты? — поморщился резидент. И в этот момент «Мюллер» упомянул
об «апостолах». Данери не мог даже себе представить, что его руководитель может
быть так потрясен. От волнения у него перекосилось лицо. Он ошеломленно
взглянул на Данери.
— Что он сказал? — заикаясь, спросил резидент.
— Он говорил об «апостолах».
— Тише, — махнул рукой резидент. Уже немолодой человек, он
подбежал к Филиппу Данери и, тяжело дыша, уточнил:
— Кто? Кто еще слышал вашу беседу?
— Больше никто. — Данери поразило необычное возбуждение
обычно флегматичного резидента. Таким он не видел его никогда. — Эту запись я у
вас забираю. Надеюсь, вы не сделали копии? Мы едем в посольство. Немедленно. —
Резидент был вне себя от волнения. Затем вдруг он подскочил к телефону и поднял
трубку.
— Нет, — прошептал он, — будем говорить из посольства.
Он посмотрел на своего сотрудника.
— Вы даже не представляете, насколько ценна информация этого
«Мюллера», если она окажется верной.
— Неужели она стоит пятьдесят миллионов?
— Она стоит гораздо больше, — признался резидент. — Думаю,
оценить эту информацию невозможно. И запомните, Данери. С этой минуты вы не
имеете права никому и ничего рассказывать. Ни одному человеку, даже моему
заместителю. Даже послу Соединенных Штатов. Вы меня понимаете?
— Понимаю. Разрешите спросить, сэр. Я не совсем, понял о чем
идет речь.
— И очень хорошо, что не поняли, Данери. Мы едем немедленно.
Мне нужно будет связаться с Лэнгли, чтобы прислали специального уполномоченного
Директора ЦРУ.
Уже в здании посольства, когда они прошли мимо охраны,
резидент, снова вспомнив о Данери, обратился к нему: — Возможно, мы начинаем с
вами самую крупную операцию в истории разведывательных служб, Данери. Самую
крупную в этом веке. Идемте быстрее.
Ни один из них еще не знал настоящего имени «герра Мюллера»,
который, проверив нет ли за ним наблюдения, пошел к станции метро, чтобы
отправиться в другую часть города. Перед тем как войти в вагон, он посмотрел по
сторонам. Данери не знал, что его собеседником был Дитрих Барлах.
Тель-Авив.
1 ноября 1999 года
Они возвращались домой в своем автомобиле. За их «фиатом»
снова двигались две машины, на этот раз даже не скрывавшие своего присутствия.
Лариса не подчинилась приказу, когда их машину окружили сотрудники израильских
спецслужб. Конечно, у нее хватило ума не достать оружия. Рассказывая о
случившемся Дронго, Менахем несколько сгустил краски, но она действительно не
вышла сразу из автомобиля. И пока ее напарник как можно медленнее покидал
машину, она быстро убрала наушники и отключила аппарат прямой связи с микрофоном
Дронго. И лишь затем не спеша вышла из автомобиля.
Ее не стали обыскивать, только попросили сдать оружие, о
котором они знали. При посадке в самолет она сдала чемодан с пистолетом в
багаж. И получила оружие обратно уже в самом Израиле. Сидя за рулем, она
недовольно смотрела на Дронго, расположившегося на заднем сидении. Ей казалось,
что он не испытывает неудобства от сложившейся ситуации.
— Вас допрашивали? — спросил Андрей Константинович, когда
они уже отъехали на достаточно большое расстояние.
— Конечно, — кивнул Дронго. Он открыл окно и наслаждался
бризом с моря. По вечерам здесь бывало прохладно. Поздняя осень и ранняя весна
— лучшие времена года в Израиле.
— И что вы им сказали? — нервно спросил Андрей
Константинович, поглаживая верхнюю губу.
— Правду, — вздохнул Дронго, закрывая стекло. Их могли
подслушать, даже несмотря на включенный скремблер.
— Какую правду?
— Я рассказал, что Бутцман входил в группу сотрудников
полковника Хеелиха. Десять лет назад кто-то подставил полковника и его заместителя.
И нас интересует, кто это сделал. Вот и все.
— И они вам поверили?
— Не думаю. Они понимают, что мы не стали бы искать
мерзавца, который сдал своих товарищей. Во-первых, прошло много лет, а
во-вторых, наши билеты, суточные и командировочные стоят больших денег и мы не
полетели бы сюда из «археологического интереса».
— И как вы объяснили наш интерес?
— Сказал правду. — Дронго заметил, как нахмурилась Лариса,
слушавшая их диалог, и уточнил: — Я объяснил, что мы не только подозреваем
предателя в измене, но и полагаем, что у него были какие-то документы.
— Вы с ума сошли? — дернулся Андрей. — Что вы им еще
сказали?
— Это не я сказал. Они сами просчитали варианты. Во-первых,
Бутцман теперь работает на их спецслужбы, и они решили использовать богатый
опыт бывшего сотрудника разведки ГДР. Во-вторых, они уже вычислили, кто стрелял
в Бутцмана. Они знают его имя и фамилию. Он бывший сотрудник группы Хеелиха.
Лариса не стала тормозить, но немного прибавила скорость и с
интересом взглянула на Дронго, ожидая продолжения.
— Говорите, — потребовал Андрей.
— Можно одно замечание? — вдруг сказал Дронго.
— Какое замечание?
— Вы напрасно все время трете верхнюю губу. От этого ваши
усы не будут расти быстрее. Видимо, у вас ощущение голой губы, какое бывает у
людей, сбривших усы.
— С чего вы взяли?
— Это очевидно. Утром, когда вы были чисто выбриты, это было
не так заметно, а теперь видно, что раньше у вас были усы, которые вы сбрили
несколько дней назад. Вероятно, вы хотели несколько омолодить свой облик, чтобы
все принимали вас за телохранителя, каким в сущности вы не являетесь. Вы ведь
аналитик, Андрей Константинович. И думаю, что старше меня. У вас неплохие
линзы, но заметно, что раньше вы носили очки. И короткая стрижка вас смущает.
Ваши седоватые волосы раньше были чуть длиннее.
— Браво, — захлопал в ладоши Андрей Константинович. — Сейчас
вы скажете нам имя сотрудника Хеелиха, который стрелял в Бутцмана, и мы
вернемся в отель праздновать вашу поразительную наблюдательность. Так кто это
был? Вы сказали, что это «он». Значит, либо Гайслер либо Менарт. Кто из них
двоих?
— Гайслер. Он попросил визу неделю назад и прилетел в Израиль
с группой немецких туристов. За ним особенно не следили, считая, что он не
посмеет встретиться с Бутцманом. Но он, очевидно, каким-то образом вычислил
нашу встречу. Они еще пока не знают, как. Вчера он не вернулся в свой отель, а
сегодня неизвестный стрелял в Бутцмана. Теперь в Израиле ищут Гайслера. Его
фото будет передано по всей стране и по телевидению.
