Моя мать шагнула вперед и протянула руки.
– Ты прекрасно выглядишь, Джейн. И ты тоже, Мелли, – добавила она чуточку запоздало и посмотрела сначала на одну из нас, затем на другую. – Вы сговорились сделать одинаковые прически?
Удивленно посмотрев друг на друга, мы с опозданием заметили, что обе остановили свой выбор на слегка взъерошенном «кукише», дополненном зажимом со стразами с левой стороны.
– Вообще-то, – сказала я, – это просто совпадение.
Прежде чем Джек успел сказать, что совпадений не бывает, Нола вприпрыжку спустилась по лестнице с дорожной сумкой от «Веры Брэдли». Сумка была розовой и в цветочек и совсем не в ее вкусе, но Амелия подарила ее на Рождество, и Нола ей воспользовалась.
– Фото на память! – сказала она, подняв свой айфон.
– В этом нет необходимости… – начала я, но отец уже потянулся за своим телефоном.
Он жестом пригласил нас всех встать у подножия лестницы, что ужасно напомнило выпускной бал, которого у меня никогда не было. Они с матерью обсудили, как нам лучше встать, после чего он нащелкал такое количество снимков, что мое лицо заболело от улыбки.
– Довольно, папа, – сказала я, пытаясь забрать у него телефон.
Вместо этого он взял мою руку и повернул ее кольцом к себе. Он долго смотрел на него, а затем повернулся к моей матери.
– Это ты дала ей кольцо?
Мать покраснела.
– Да. Я давно его не ношу, и оно без дела лежит в шкатулке для драгоценностей. Оно очень красивое, и я подумала, пусть Мелани покрасуется в нем.
Отец повернулся и снова взглянул на кольцо. Его губы сжались в жесткую линию.
– Не могу поверить, что ты все еще цепляешься за него, ведь тебе его подарил твой предыдущий ухажер.
Я оглянулась на мать. Та определенно залилась краской смущения.
– Это было очень давно, Джеймс. Я даже не помнила, что оно все еще у меня, пока мы с Мелли не просмотрели все мои украшения в поисках кулона и не обнаружили его. Для меня оно больше не имеет сентиментальной ценности, поэтому я подарила его ей.
«Старый друг подарил мне его на шестнадцатый день рождения».
Так она сказала, когда дала мне кольцо. Я тогда подумала, что под «старым другом» она имела в виду Баттон. Интересно, было ли причиной этого недоразумения то, что я неправильно поняла ее, или же намеренное нежелание с ее стороны сказать всю правду.
Я хотела спросить ее еще раз, но тут приехала машина Нолы. Мы несколько минут прощались, а затем мои родители поднялись наверх, чтобы сменить миссис Хулихан и забрать детей и их вещи. Я подумала, что мне показалось, но Джек как будто избегал моей матери, все время старался стоять как можно дальше от нее. Когда я сказала, что нам нужно переставить автокресла из моей машины в их машину, Джек едва ли не пулей вылетел на улицу.
Поцеловав на прощание малышей, он извинился и вышел, чтобы проверить собак. При этом он задержался на кухне ровно настолько, чтобы мои родители уехали без него. Я позволила ему помочь мне с шалью, когда Томас и Джейн вышли на веранду, и задержалась в фойе, чтобы поговорить наедине.
– С тобой все в порядке? – шепотом спросила я. – Ты ведешь себя странно.
Он улыбнулся, хотя это скорее походило на гримасу.
– Извини. Для меня это трудный вечер. Мы собираемся отпраздновать величайший успех Марка Лонго, а вернее, кражу у меня моей книги, и я должен притворяться, будто я рад за него и счастлив.
– Ты прав, извини. Просто… – Я не договорила, но затем набралась храбрости и сказала: – Ты повздорил с моей матерью? Ты как будто избегаешь ее.
Он сделал большие, невинные глаза.
– Повздорил? Нет, конечно, нет. Говорю же, моя голова сегодня вечером занята не тем.
Он попытался шагнуть вперед, но я схватила его за рукав.
– И почему ты так смотришь на Джейн?
– Как?
Жаль, что было темно, и я не видела его глаза.
– Не знаю. Как будто ты ее близкий друг. Почти так же, как ты смотришь на меня.
Ну вот. Я это сказала. Новая зрелая Мелани была жива и здорова.
Он положил руки мне на плечи и посмотрел в глаза.
– Она привлекательная женщина, поэтому я, конечно, это вижу. Я не слеп. Но я никогда – слышишь, никогда! – не посмотрю на другую женщину так, как смотрю на тебя, потому что я никогда не буду любить другую женщину так, как люблю тебя. – Он прижался губами к моим губам в том медленном, неторопливом поцелуе, какие мне всегда нравились. Все мои тревоги и подозрения тотчас начали улетучиваться, оставляя лишь мелкие крохи сомнения, налипшие на дно чаши моей неуверенности.
Мы с Джеком сидели сзади в машине Томаса. Он взял мою руку и держал ее всю дорогу по Спринг-стрит. Я была в «Кэннон-Грин» всего пару раз. Несмотря на их заявления про местных поставщиков и здоровые блюда, оба раза я получила громадное удовольствие: тамошняя кухня была восхитительной, а обслуживание – безупречным.
Томас передал ключи швейцару, и мы через одну из трех зеленых дверей, выходивших на улицу, вошли в залитый светом ресторан, где нас окружили восхитительные ароматы еды и цветов. У меня тотчас заурчало в животе, к чему я уже привыкла, так как вся моя семья, казалось, задалась целью уморить меня голодом. Я посмотрела на Джейн. Та как будто не замечала, какое внимание вызывает ее персона, как головы присутствующих поворачиваются в ее сторону. Она, как зачарованная, смотрела по сторонам и на Томаса, напоминая пятилетнего ребенка на первой вечеринке по случаю дня рождения принцессы. Несмотря на свои прежние мысли, я поймала себя на том, что улыбаюсь ей и вспоминаю слова Джека и его руку, держащую мою на заднем сиденье машины.
Одна боковая стена ресторана представляла собой фасад дома, когда-то стоявшего на этом месте, но полностью лишенного всей своей истории, – входная дверь старого дома теперь фактически была входом в туалеты, – и я, к счастью, не заметила там никаких призраков. Пространство заполняли реставрированные деревянные столы, все накрытые к ужину, но нас повели под антресолью во внутренний двор. Я подняла глаза и поспешила отвести взгляд, узнав репортершу Сьюзи Дорф, которую успешно избегала больше месяца. Ребекка когда-то работала в газете, поэтому я не удивилась, увидев Сьюзи. Но в том-то и суть сюрпризов: они всегда случаются, когда их меньше всего ждут. Или не желают.
Я очень надеялась на дождь или, по крайней мере, на вечер с высокой влажностью, которой так славится Чарльстон, рассчитывая, что они испортят вечеринку. Увы, вечер был идеальный – прохладный и сухой. Даже звезды, казалось, решили устроить праздник, ярко сияя в небе над нами. Небольшие зеркальные пруды и фонтаны, разбрызгивающие дуги воды, соперничали за внимание с устроенным на стене вертикальным садом. Поперек двора были натянуты гирлянды ярких круглых лампочек, отчего казалось, будто звезды спустились сверху посмотреть, что здесь происходит.
