– Это не имеет смысла. Анна была матерью Хейзелл, она заботилась о ней, поэтому, разумеется, часто ходила туда-сюда.
– Если только… – сказала Софи и умокла.
– Если только что?
– Если только она не пыталась скрыть приходы и уходы кого-то еще.
Я нахмурилась.
– Но кого? Было бы неплохо поговорить либо с самой Анной, либо с Хейзелл. Они обе здесь… сейчас. Я их чувствую. И думаю, что могла бы даже увидеть их, если бы они захотели – меня больше ничто не блокирует. Но одна из них не хочет, чтобы ее видели, а другая защищает меня.
– Защищает тебя?
Я кивнула.
– Понятия не имею, от чего, но у меня определенно такое чувство.
Софи подтолкнула коробки ногой.
– Давай отнесем это в мою машину.
– Сначала мне нужно в туалет. Мой мочевой пузырь еще не восстановился после беременности и, похоже, все еще размером с арахис. Здесь есть туалет, которым можно воспользоваться?
– Да, рядом с комнатой Баттон. Я слегка привела его в порядок, так как мои студентки жаловались, что им приходилось пользоваться биотуалетами на улице.
– А внизу туалетов нет?
– По крайней мере, исправных нет.
И зачем только я послушалась Софи и выпила целую бутылку воды! Я посмотрела на лестницу, взвешивая возможные варианты. Я уже ходила туда и обратно без происшествий, поэтому было логично предположить, что смогу сделать это снова. Главное, сделать это быстро.
– Я туда и назад, – сказала я и бросилась вверх по лестнице, исполненная решимости вернуться вниз прежде, чем несчастный дух поймет, что я вновь наверху. Я быстро прошла через комнату Баттон в ванную, причем дверь оставила открытой. В маленьком помещении не было окна, и, когда я нажала на выключатель, загорелась только одна лампочка. Наверху никого не было, и я не собиралась здесь задерживаться. Разве что одним глазком еще раз загляну в спальню.
Напевая «Танцующую королеву», я потянулась к резинке спортивных штанов и замерла, ощутив явственное движение воздуха, слияние света и тьмы. Температура упала, я вздрогнула, но не от холода. Мое ухо уловило какой-то звук, как будто кто-то легонько постучал в открытую дверь. Я посмотрела в пустое пространство, зная, что там что-то есть и, при желании, я могу это нечто увидеть.
– Анна? Хейзелл? – прошептала я и подождала. Мое дыхание вылетало белыми беззвучными облачками.
Несколько долгих мгновений я стояла неподвижно, просто ждала. Я хотела сказать им, чтобы они уходили, что они здесь никому не нужны и что дом теперь принадлежит Джейн. Но за годы, прошедшие с тех пор, как мать вернулась в мою жизнь и мы с ней отправили других беспокойных духов в следующий этап их странствий, я уяснила для себя одну вещь: это не так просто. Как бы сильно нам этого ни хотелось.
Я сделала глубокий вдох.
– Пожалуйста, давайте я вам помогу. Вам больше не нужно здесь находиться. Просто позвольте мне вам помочь.
Дверь захлопнулась так стремительно, что задела мое лицо. Я с удивлением отпрянула и обнаружила, что стою перед раковиной и смотрю в старинное зеркало, у которого отслоилась половина посеребренной основы.
«Уходите прочь». Эти слова эхом отдались в моей голове. Барабанные перепонки звенели от их пронзительного крика. Мою шею тотчас обожгла боль, кожа саднила, как будто поцарапанная. Мне хотелось кричать, и я уже кричала. А затем я увидела позади себя белокурую женщину с растрепанными волосами и пустыми глазами, чью шею опоясывал темно-фиолетовый рубец. В следующий миг лампочка взорвалась, и я погрузилась в кромешную тьму.
Глава 26
Должно быть, я отчаянно царапала дверь в ванную, потому что к тому моменту, когда Софи повернула ручку – она утверждала, что та была не заперта – и открыла дверь, я сломала три ногтя, а кожа на затылке горела огнем.
– Что случилось? – спросила Софи, схватив меня за плечи, когда я ввалилась в спальню. Я была благодарна за поддержку. Если честно, не знаю, смогла бы я устоять без нее.
– Анна, – выдохнула я. – Это была Анна. Я видела ее… в зеркале. У нее были… синяки. – Не в силах произнести это вслух, я молча указала на свою шею.
– Синяки на шее? Как при повешении?
Я кивнула.
Она убрала мои волосы с шеи.
– Что случилось?
Я потрогала затылок, и моя рука снова стала липкой от крови, соль с кончиков моих пальцев обожгла рану.
– Она оцарапала меня. И велела мне убираться.
Софи схватила меня за руку и потащила к двери.
– Давай вытащим тебя отсюда. Сможешь спуститься по лестнице?
Я умолкла, проверяя воздух вокруг себя, чтобы убедиться, что Анна ушла, затем кивнула. Схватив за руку, Софи повела меня вниз по лестнице и вывела из дома к своей машине. Она включила кондиционер, и я села. Кстати, обе коробки уже стояли на заднем сиденье.
– Как ты думаешь, что это было? – спросила Софи. Ее глаза в буквальном смысле лезли на лоб, волосы от влажности закручивались в кудряшки и стояли дыбом.
– Я не уверена, но могу сказать одно: именно Анна не хочет нас там видеть. А Хейзелл уравновешивает материнский гнев. Я слышала о духах-собственниках, которые не терпят в доме посторонних. Анна, похоже, слегка переборщила. И я понятия не имею, почему Хейзелл все еще там – если только она не служит барьером между ее матерью и живыми.
– Я склонна согласиться с тобой, за исключением последнего. – Софи потянулась к моему сиденью и вытащила холщовую сумку для походов за продуктами – одну из тех, которые она всегда хранила в своей машине. Софи бросила ее мне на колени, и то, что лежало внутри, перекатилось и стукнулось друг о друга.
– Открой, – сказала она.
Я так и сделала и, сунув руку внутрь, вытащила подставку от разбитого снежного шара, на которой пластиковыми буквами ярко-зеленого цвета было написано слово «Сакраменто». Две задние ноги лошадки «Пони-экспресса» прилипли к основанию, передние копыта были отломаны.
– Я обнаружила четыре разбитых снежных шара, когда поднялась на чердак, чтобы сказать рабочим, куда им все переместить. Подставки стояли аккуратным кругом, как будто их разбили намеренно и с определенной целью. Я бы даже сказала, что их разбили таким образом, чтобы причинить наименьший ущерб. Как будто кто-то пытался послать сообщение, а не просто разрушать все вокруг себя.
– Когда там никого не было? – спросила я, роясь в сумке. Я вытащила еще два, один – из Индианаполиса, а другой – из Каламазу, и осторожно их опустила.
– Да. Странно, не правда ли? Я подумала, это может что-то значить, поэтому собрала все подставки, включая те три, которые были сломаны, когда ты была там с Джейн, и попросила одного из моих студентов взять плоскогубцы и удалить все осколки стекла. Я положила их сюда для тебя. На тот случай, если один из призраков – или оба – попытаются нам что-то сказать.
