– Джейн бегает по утрам?
Джек пожал плечами, как будто раньше не задумывался об этом.
– Думаю, да. По крайней мере, она легко бежала рядом со мной, да и выглядит она довольно подтянутой, так что, возможно, она делает это регулярно. Во всяком случае, она сказала, как ей весело с детьми, какие они умные, милые и уравновешенные… Думаю, они все в меня, как ты считаешь?
Я улыбнулась, сделав вид, что слушаю его разглагольствования, а вовсе не зациклилась на его фразе о том, что Джейн «выглядит очень подтянутой». Джейн – наша няня. По всей видимости, у нее есть тело, но Джек не должен этого замечать.
– В любом случае, – продолжил он, – Джейн призналась, что ей очень нравятся прогулки и игры с ними, но она боится, что это мешает другим ее обязанностям, таким как заполнение таблиц и маркировка. Поэтому я сказал ей, чтобы она продолжала делать то, что она делает, потому что дети румяны, здоровы и любят ее.
– Предварительно не посоветовавшись со мной, – холодно сказала я и тотчас пожалела о своем тоне. Пальцы ног все еще покалывало от его ласк, и мне не хотелось разочаровывать ни их, ни все остальное тело, если продолжение не последует по той причине, что я повела себя неразумно. Все дело было в контроле, за который я боролась сколько себя помнила, и теперь, когда мне не нужно было все тащить на своих плечах, у меня никак не получалось сложить с себя часть этого груза. Как ни странно, мне было крайне трудно полностью от него отказаться.
Джек снова выпрямился.
– Послушай, Мелли, мы одинаково любим наших детей. И ты – прекрасная мать. Но у нас с тобой разный подход к воспитанию. Возможно, причина, по которой предыдущие няни не задерживались у нас, заключалась в том, что они уставали заниматься перетягиванием каната…
Тишину за стенами нашей спальни нарушил душераздирающий крик. Прежде чем я успела осознать, что это было, Джек уже спрыгнул с кровати и бросился к двери.
– Оставайся здесь, – сказал он. Генерал Ли поднял глаза, разок тявкнул и вновь опустил голову на матрас. Однако визг одного из щенков заставил его вновь оторвать голову от постели, а в следующий миг, прижав уши, он уже, как супергерой, метнулся к двери.
– Не волнуйся, – пробормотала я, сползая с кровати. – Все будет хорошо.
Я узнала чей-то плач – Джейн? – а также лай Генерала Ли и обоих щенков, Джек спрашивал, что случилось, а Нола что-то нашептывала собакам, пытаясь их успокоить. Из детской не доносилось ни звука – не то чтобы я ожидала услышать плач Джей-Джея, и даже Сара, хотя она, вероятно, и проснулась от резкого звука, была спокойна, как и ее отец. Не желая больше оставаться в комнате, я подошла к двери и выглянула наружу.
Нола в старой отцовской футболке еще университетских времен стояла со щенками под мышкой, беспомощно глядя перед собой. Джейн согнулась над чем-то на ковровой дорожке в коридоре и безутешно рыдала, а Джек – без рубашки, как я заметила, – обнял ее и пытался притянуть к себе.
Знакомое покалывание на затылке привлекло мой взгляд к коридору. Там по стене ползла черная человеческая тень, но только огромных, нечеловеческих размеров, становясь все больше и больше по мере приближения к открытой двери спальни Джейн.
Я ахнула. Джейн резко вскинула голову – как раз в тот момент, когда черная масса достигла ее двери. В свете уличных фонарей, падавшем в окна нижнего этажа, тень ползла, растягиваясь по обоям, словно мстительная летучая мышь.
А потом она исчезла, хотя я по-прежнему чувствовала ее. Чувствовала прохладный воздух в коридоре наверху, гнилостный запах плесени. Я протянула руку и щелкнула выключателем. Передо мной остались лишь Джейн – заплаканная и в тонкой ночной рубашке – и мой муж, без рубашки, который обнимал ее и пытался утешить.
– Что случилось? – спросила я. В этой конкретной сцене было много чего странного, но я была уверена, что я единственная, кто заметила это.
– Ночник, – всхлипнула Джейн. – Кто-то вытащил его и разбил.
Я шагнула ближе, и что-то тотчас впилось в большой палец моей ноги. Подняв ногу, я увидела то, что осталось от маленькой прозрачной лампочки, которая, когда мы ложились спать, счастливо горела в красивом пластиковом ночнике в виде цветка. Теперь же он был стерт в порошок, как будто на него наступил чей-то большой и тяжелый ботинок и вдавил его в ковер.
– Как это случилось? – спросила я, делая шаг назад.
Я чувствовала, что Нола и Джек в упор смотрят на меня, но сделала вид, будто не замечаю этого, и встретилась взглядом с Джейн.
Джейн шмыгнула носом.
– Я могла разбить ночник случайно. Я не знала, включен ли он, поэтому вышла в темный коридор, чтобы проверить. Должно быть, я запаниковала, выбила ночник из розетки и наступила на него. Обычно я владею собой, даже когда мне страшно. Наверно, это случилось потому, что дом для меня все еще новый…
Она не договорила, рассматривая осколки лампочки и ночника.
– Мы завтра купим вам новый, – сказала я и повернулась к детской. – Пойду проверю детей.
Я действительно хотела их проверить. В коридоре наверху что-то было, некая темная, зловещая тень, которая – я в этом почти не сомневалась – была тем же присутствием, которое я ощутила в тот день, когда девочки взяли доску для спиритических сеансов, а Меган Блэк примерещилось нечто холодное и пугающее в цистерне. А еще мне нужно было уйти, чтобы восстановить самообладание, странным образом давшее трещину при виде Джека без рубашки, обнимающего нашу няню.
Я включила в детской маленькую лампу, ту, которая разбрасывала вдоль стены световые картинки розовых и голубых слонов, и пошла проверить младенцев. Сначала я растерялась, но затем вспомнила новое расположение детских кроваток. Оно было гораздо удобнее, оставляя посередине больше места для игрушек и кубиков. Но в данный момент я его ненавидела, хотя бы потому, что идея исходила не от меня.
Я заглянула в колыбель Джей-Джея. Он лежал на спине, широко раскинув все четыре конечности и повернув голову вбок, чтобы большому пальцу было удобно лежать на матрасе, пока он его сосал. Сын улыбнулся во сне, и мое сердце сжалось от нежности к моему счастливому малышу. Амелия сказала, что, когда ребенок улыбается во сне, это означает, что он разговаривает с ангелами. Я была готова в это поверить, хотя и не удивилась бы, если бы к ангелам присоединились и другие для воссоединения старой семьи.
Я накинула на сына одеяльце, зная, что он скоро его сбросит, и повернулась к кроватке Сары.
– Мамамамама.
Я наклонилась, чтобы поднять Сару, и наши взгляды встретились. Нет ничего милее теплого от сна ребенка в пижамке, прижатого к вашей груди. Я стояла, уткнувшись носом в пушистые волосики, пахнущие детским шампунем.
– Привет, милая, – проворковала я.
– Мамамама, – снова залепетала она, и я прижала ее чуть крепче.
Джек и Джейн уже заявили мне, что M – это самый легкий согласный для детей, и поэтому слово на M обычно произносится первым, и что в их юном возрасте Джей-Джей и Сара необязательно имели в виду меня, когда говорили: «Мама»… не то чтобы Джей-Джей уже произнес это слово, но можно было предположить, что это скоро произойдет.
