Костас должен незамедлительно начать производство шрапнельных ядер и фугасных гранат самых распространенных калибров в русской артиллерии. Всю армию нашими пушками и гаубицами, конечно, не перевооружить, но если имеющиеся орудия будут стрелять нашими снарядами это уже хорошо. Только надо узнать у Аракчеева, какие именно калибры стоят на вооружении русской армии.
Хотя о чем это я? Какой гонец? Он будет до телеграфа добираться несколько дней. Проще передать сообщение дирижаблем, благо световой телеграф у нас в походной колонне имеется именно для таких случаев.
Уже засыпая, я подумал еще об одной вещи, которая может оказать, и окажет большое значение, как на ход будущей войны так и на послевоенное восстановление России и Европы.
Русские упорно не замечают наши успехи в медицине. А нам есть, что им предложить. Благодаря вихревым холодильникам у нас теперь есть возможность производить и хранить большие партии антибиотиков. Сейчас у нас хранится больше трех тысяч доз, а производить мы можем намного больше.
Узким местом стало отсутствие тары для лекарств. Стекольный завод Тома просто не справляется с её производством, и мы строим дополнительный цех именно для флаконов под пенициллин.
У нас он называется "панацеллин", и сейчас это действительно панацея. Главное не уподобляться моим коллегам из будущего, которые назначали лошадиные дозы антибиотиков по любому поводу, что привело к появлению супербактерий, устойчивых к лекарствам.
Когда мы только наладили относительно массовое производство "панацеллина" то у меня мэтр Абенамар, Мария Мануэла и другие врачи хотели использовать антибиотики для лечения буквально всего. От гонореи с сифилисом до банальной простуды.
И получили от меня жёсткий отпор. Настолько жёсткий, что моя дорогая супруга на меня даже обиделась. Правда дулась она на меня ровно до вечера, а потом уже один из лучших способов супружеского примирения сработал безотказно.
Я лично составил перечень заболеваний, при которых показаны антибиотики. И по первости я лично визировал каждое назначение "панацеллина". Пару раз я поймал наших докторов на попытках подсунуть мне случай, не подходящий под эти строгие рамки, и после определенных организационных выводов, не хотите соблюдать правила в Калифорнии, будете этим заниматься на Аляске, всё устаканилось. Теперь они у меня шёлковые.
Кроме того, исследования крови, которые проводит Мария Мануэла, правда сейчас пауза из-за её беременности, медленно, но верно приближаются к завершению.
Том наловчился делать отличные увеличительные стекла и у нас есть очень неплохие даже по моим меркам микроскопы, всего три, но для исследований Марии Мануэлы больше и не требуется.
Она уже открыла группы крови и хотела было приступить к экспериментам по переливанию крови, но я её остановил. Резус-фактор не менее важен, без него переливание бесполезно и очень опасно.
Сейчас исследования на паузе, но я надеюсь, что очень скоро они будут возобновлены, благо макаки-резусы широко распространены в Азии и с десяток этих забавных зверушек мы привезли из Китая. Конечно не в качестве подопытных животных, а для развлечения. Но эти обезьянки послужат для, без всякого преувеличения, великой миссии. Переливание крови будет спасть тысячи и тысячи жизней
Да, наша медицина должна сыграть свою роль в войне против Наполеона. Наркоз, антибиотики, продвинутые хирургические методы, и переливание крови, если успеем, конечно. Всё это существенно снизит потери среди раненых. Дизентерия, сепсис, болевой шок и потери крови являются сейчас основными причинами потерь среди раненых. Со всем этим мы научились справляться.
Осталось только произвести нужное количество медикаментов, может быть это даже важнее непосредственно оружия.
Размышляя о медицине и роли Калифорнии в грядущей войне, я принял одно очень важное решение:
Не знаю, что там получится с посылкой непосредственно армии в Россию, но полевые госпиталя и санитарную службу мы просто обязаны обеспечить всем необходимым.
До Лос-Анджелеса еще несколько дней пути, там нас уже должна ждать эскадра Плетнева, два пароходо-фрегата и два паровых флейта.
Флот тоже примет самое активное участие в грядущей кампании, один раз мы уже сожгли Сан-Блас, чувствую, что скоро этот город скоро опять увидит на рейде "большие черные корабли". Да и в Акапулько тоже надо наведаться. Власть правительства трех падре началась с восстания в этом городе, будет символично, если мы снова уничтожим тамошний арсенал с казармами. Со слов перебежчиков там хранятся большие запасы оружия.
С этой мыслью я и заснул
Глава 14.
Седьмое сентября тысяча восемьсот девятого года. Лос-Анджелес. Калифорния.
— Господин Губернатор, рад вас видеть.
— Взаимно господин президент, я очень рад, что армия здесь, буквально камень с души свалился.
— Разве господин Плетнев не сказал вам, что мы выдвинулись в Лос-Анджелес?
— Господин морской министр сообщил мне, конечно. Но всё равно, ожидание было очень томительным. Особенно учитывая новости с юга.
— Да, вы правы, новости тревожные. Что планируете делать?
Мы достигли Лос-Анджелеса в полдень. Командиры полков приступили к обустройству лагеря армии, казармы местного гарнизона не были рассчитаны на такое количество солдат, а я с синьором де Карраско направился в новую резиденцию губернатора.
Русские остались при армии, всё-таки они наши гости, которым мы не обязаны показывать внутреннюю кухню республики, довольно того что они и так видят.
Новости, о которых мы говорили с синьором Иттурагаем, были действительно тревожные.
Сейчас над приграничными районами Мексики постоянно висят наши дирижабли и разведчики докладывают что на север сплошным потоком идут беженцы, а за ними идёт мексиканская армия. Не меньше пятнадцати тысяч, во всяком случае именно такую цифру докладывали экипажи дирижаблей. Наверняка она отличается в меньшую или большую сторону, но с высоты они рассмотрели именно столько.
То что именно беженцы а не переселенцы было понятно по тому как выглядят эти люди. Как сообщали наши воздухоплаватели у многих не было ничего, кроме того что на них. Переселенцы выглядят по-другому.
— Господин президент, беженцев очень много, несколько тысяч. Лос-Анджелес просто не справится с их наплывом. Нам негде их поселить и нечем кормить.
— Да, и наверняка многие из них будут больны, дорога в Калифорнию это не вечерняя прогулка по набережной. Я не исключаю и различные эпидемии.
— Может быть тогда вообще не пускать их на территорию Калифорнии?
— Как вы себе это представляете, господин губернатор?
— Очень просто, мы же перекрыли фортом единственную дорогу к нам.
— Господин Игнатов, что вы об этом думаете? — спросил я военного коменданта Лос-Анджелеса.
