Разжег костер, вскипятил в жестяной кружке (единственный предмет посуды, который оставил) натопленную из снега воду, добавил в нее для сугреву остатки водки, которую, перед тем как покинуть лагерь, из штофа в склянку перелил. Разновидность грога получилась. С сушеным мясом и парой галет неплохо пошло. Хотя гадость порядочная.
Затем прислонился спиной к дереву рядом с костром и кое-как закемарил, накрутив на себя все оставшиеся вещи. Спал, правда, вполглаза и с накачанным аурным щитом. Кто его знает, а вдруг тут в округе дикие животные бродят. Попасться к ним в зубы или на рога в самом конце пути было бы совершенно неправильно.
Никакие звери на Петю не напали, а вот товарищ по академии посреди ночи прилетел. Ника (Николай) Федоров, из потомственных дворян, с которым Пете на первом курсе не раз в маготроне вместе сидеть пришлось. С довольно редким сочетанием специализации воздух-земля. К лидерам курса не относился, но пятого разряда уже достиг.
– О, Птахин! – приветствовал его Ника. – Что-то ты припозднился. Почему до лагеря не дошел? Тебе же меньше пяти верст осталось. А завтра с утра построение, Левашов будет итоги первого этапа подводить.
Петя встряхнулся, сбрасывая с себя сон.
– Меня наш любимый куратор на острове посреди незамерзающего болота высадил. Все дни проход искал. Потом плюнул, вплавь перебрался. То еще удовольствие, доложу тебе.
Федоров заржал.
– Ордена-то хоть не утопил?
– Ордена, оружие и полштофа водки во время переправы сберег. А вот почти все вещи и даже котелок по дороге выкинул.
– О, водка – это хорошо.
– Не надейся. Как на берег вылез, всю сам выпил. Как там в лагере дела? И что за второй этап? Ни о чем таком раньше не говорили.
– Знатную крепостцу построили. Лично ров вокруг нее вырыл. Вот завтра будем ее разрушать. Даже жалко.
– Разрушать?
– Потешный бой, как во времена князя Ивана. Часть кадетов будет крепость защищать, остальные ее штурмовать. А все вместе – разрушать. Вот пойдешь на штурм, а я тебе башню на голову обрушу.
– Целители на штурм не ходят. Ты лучше Волохова подловить попытайся.
– Так он же летун, в землю не провалится. – И после небольшой паузы: – Ладно, я дальше полетел. Не повезло в последнюю ночь в дозоре оказаться. А ты не задерживайся, лучше прямо сейчас иди. Все равно не спишь.
Говорить, что не спит он потому, что его сам Ника разбудил, Петя не стал. Только проводил улетевшего товарища взглядом, подбросил еще сучьев в костер, снова прислонился к дереву и неожиданно уснул по-настоящему.
Проснулся, когда стало светать. Погонял энергию по каналам и понял, что вопреки обстоятельствам чувствует себя неплохо. Костер прогорел, но кружку воды на углях вскипятить удалось. Пара глотков, снегоступы на ноги – и в путь.
Дорога заняла куда больше времени, чем он рассчитывал. Больше часа. И это для тренированного мага-целителя. Хорошо снегоступы догадался сохранить, когда шел через болото и вещи по дороге оставлял. Иначе бы до вечера не добрался.
Но и так немного опоздал. Все кадеты уже были на построении на площадке внутри деревянной крепости. Хорошо хоть ворота не были закрыты и Петя пристроился у створки, приводя в порядок свой внешний вид и наблюдая за происходящим внутри.
А там перед строем с важным видом прохаживался Левашов.
– Строиться по росту на третий год, я смотрю, вы научились. Только Буйнов и Струве опять что-то из ряда выпадают. Поменялись местами, быстро!
– Петр Фомич, вы нас на каждом построении переставляете то так, то этак.
– Что?! Я вам еще на самом первом построении что сказал? Что молчать, когда не было команды рты открывать, мы вас научим. Думал, научились. Оказалось, только на плацу в академии вы все такие ученые да умные, а как в лес выехали, так все забыли! Теперь будете ближайшую неделю в зверинце с химерами разговаривать. Повторять забытое. А заодно клетки чистить. В наряде. Ручками. Лично проверю.
Левашов оглядел притихшую шеренгу.
– Расслабились вы тут! Решили, что результаты этой практики на получение перстня не повлияют. Но не забывайте, семестр только начался, времени много, как и возможности проявить себя на работах на благо академии. А я вам в этом помогу. – Небольшая пауза. – Думал я, что по итогам этой практики все наряды до конца обучения будут распределены. Но вы задания худо-бедно выполнили. Крепостцу построили, до лагеря через лес добрались. Почти все. Но что-то я среди вас не вижу нашего главного орденоносца Птахина. Значит, будет кому на кухне и в оранжерее отрабатывать. В особом порядке.
Чем-то эта ситуация Пете напомнила вручение аттестатов в его вечерней школе. Как и тогда, он дождался, пока куратор не переведет взгляд в другой конец строя, быстро выскочил из-за створки ворот (в школе – из-за двери) и пристроился к шеренге с другой стороны.
– Ваше высокоблагородие! Я здесь.
Левашов резко обернулся и даже чуть вздрогнул, найдя Петю взглядом. Но тут же заулыбался.
– Жаль, а я уже думал, что есть у нас доброволец на дежурства до конца обучения. Или вы все-таки доброволец?
Петя промолчал, но всем своим видом изобразил недоумение.
– Значит, все-таки нет. Смотрю, вы так спешили, что снегоступы прямо в воротах оставили. Непорядок. И по росту встать не подумали. За аналогичную провинность я Буйнову со Струве неделю дежурств назначил. Но вы совсем уж далеко от своего места встали. Так что вам две недели будет. На кухне. Заодно отогреетесь и отъедитесь после похода. А то что-то вы похудели и вид имеете замерзший.
Насчет замерзшего вида куратор пошутил. После пробежки по лесу от Пети, можно сказать, пар шел, но не спорить же. Хорошо, что две недели, а не четыре месяца до конца обучения. Или даже пять? Хотя нет, Птахин маг жизни, его до выдачи перстня должны сюда еще раз послать, вырубленный лес восстанавливать. Так что четыре месяца максимум. Но все равно много. Хорошо, что пронесло.
Левашов тем временем продолжал:
– Сейчас завтрак. До полудня готовитесь. Разделение на команды защитников и атакующих.
После чего стал перечислять фамилии. Атакующих было почти вдвое больше, чем защитников, двадцать два против двенадцати. Петя попал в число последних.
– Командиры отрядов – Волохов и Павлова. Оставшееся время потратьте на планирование тактики. Вопросы?
Вопросов у Пети не было, но он решил, что молчание будет не в его пользу:
– Шаман Ульратачи отсутствует. Вы его передо мной у леса высаживали.
Левашов скривился.
– Не мой курс. Пусть о нем у начальства голова болит.
Неужели так и оставят? Да нет, не может быть. Просто Левашов хочет всю программу практики (или правильнее сказать учений?) реализовать, а поисками уже после заниматься.
