– Отряд, напра-во! – крикнул Глид. Солдаты промаршировали мимо путника, после чего сержант громко скомандовал им: «Кру-гом!» – и подал условный сигнал.
Группа ускорила шаг и разомкнула ряды, и теперь по обе стороны от одинокого пешехода вышагивали шеренги солдат. А он, не обращая никакого внимания на этот неожиданный конвой, продолжал двигаться своей дорогой, словно давно уже привык к подобным миражам.
– Нале-во! – прорычал Глид, пытаясь развернуть всю эту пылящую кучку в сторону ожидавшего их посла.
Обе шеренги тут же выполнили приказ и направились влево: раз-два-три – и все готово! Маневр был выполнен на загляденье чисто и точно. Картину подпортил только один момент: человек, который находился посередине, продолжал следовать выбранным курсом и спокойно прошел между четвертым и пятым солдатами в правой шеренге.
Это сильно расстроило Глида, тем более что его разведгруппа продолжала маршировать в сторону посла, так как новых приказов не поступало. Его Превосходительство стал свидетелем сцены, недостойной настоящих военных: конвой тупо чеканил шаг в одну сторону, пока их пленник преспокойненько уходил в другую. Полковника Шелтона распирало от желания высказаться по поводу происходящего, и он решил, что непременно сделает это в свое время, а если что-то и забудет, то Бидуорси напомнит.
– Отряд! – прохрипел Глид, в ярости тыча пальцем в беглеца. В эту секунду все строевые команды вылетели у него из головы. – Взять этого мерзавца!
Разомкнув ряды, солдаты стремительно бросились к путнику и окружили его тесным кольцом, воспрепятствовав дальнейшему передвижению. Ему волей-неволей пришлось остановиться.
Глид, запыхавшись, подбежал и проговорил:
– Послушайте, посол Земли всего лишь хочет с вами поговорить.
Незнакомец ничего не ответил, только посмотрел на него своими ясными голубыми глазами. Вид у этого недотепы был весьма забавный – ему давно уже не мешало побриться, а рыжеватые бакенбарды, словно бахрома, обрамляли круглую физиономию, придавая ей сходство с подсолнухом.
– Ты пойдешь и побеседуешь с Его Превосходительством? – продолжал допытываться Глид.
– Не-а. – Человек кивнул в сторону фермера: – Я шел поговорить с Зиком.
– Сначала пообщаешься с послом, – резко возразил Глид. – Он – важная шишка.
– Даже не сомневаюсь, – отозвался подсолнух.
– А ты у нас умник, да? – спросил Глид, наклонившись к нему и скорчив недовольную гримасу. Затем он махнул рукой своим солдатам: – Ладно, подтолкните-ка его! Сейчас мы ему покажем.
Умник уселся с основательным видом статуи, навеки прикованной к земле. Рыжеватые бакенбарды, правда, придавали его облику некоторое неряшество. Но сержанту Глиду уже приходилось иметь дело с такими вот сидельцами, единственная разница заключалась в том, что этот конкретный индивид был трезв как стеклышко.
– Поднять его, – скомандовал Глид, – и нести!
Его подняли и понесли ногами вперед, бакенбардами назад. Он не сопротивлялся и обвис в их руках мертвым грузом. В таком неблагообразном виде он и предстал перед послом Земли, когда конвой наконец поставил его на ноги.
После этого человек незамедлительно направился к Зику.
– Держите его, черт бы вас подрал! – завыл Глид.
Солдаты схватили его и крепко удерживали, пока Его Превосходительство, скрывая свое отвращение, как и надлежало хорошо воспитанному человеку, осмотрел этого типа с бакенбардами, слегка откашлялся и сказал:
– Мне искренне жаль, что вас доставили ко мне подобным образом.
– В таком случае, – предложил пленник, – вы могли бы избавить себя от моральных терзаний, если бы не допустили подобного.
– Другого выхода не было. Так или иначе, мы должны установить контакт.
– Не понимаю, – сказал Рыжеватые Бакенбарды. – Сегодня что, какая-то особенная дата?
– Дата? – Его Превосходительство в недоумении нахмурился. – С чего вы взяли?
– Я и сам хотел бы это знать.
– Смысл ваших слов мне неясен. – Посол повернулся к полковнику Шелтону: – Вы понимаете, что он имеет в виду?
– Рискну высказать одно предположение, Ваше Превосходительство. Мне кажется, он считает, что раз мы не поддерживали с ними контакт больше трехсот лет, то нет никакой особой срочности устанавливать его именно сегодня. – Он взглянул на аборигена, надеясь получить подтверждение своих слов.
Этот тип высказал свою поддержку следующим образом:
– Неплохой вывод для такого полудурка.
В этот момент важна была не столько реакция Шелтона, сколько побагровевшего Бидуорси, который стоял неподалеку. Его грудь раздувалась, в глазах полыхало пламя, а голос стал хриплым и властным.
– Не сметь так неуважительно обращаться к вышестоящим офицерам!
Ясные голубые глаза пленника уставились на него с выражением детского изумления. Он окинул сержанта-майора взглядом с ног до головы и в обратном направлении, а затем снова посмотрел на посла:
– Это что за недотепа?
Посол лишь нетерпеливо отмахнулся от его вопроса и сказал:
– Послушайте, мы не стали бы беспокоить вас из чистого упрямства, даже если у вас и сложилось подобное мнение. Мы также не собираемся задерживать вас дольше необходимого. Все, что нам…
Подергивая бахрому на своем лице, словно стараясь еще больше подчеркнуть дерзость своих слов, пленник перебил его:
– А длительность этой необходимости определяете, разумеется, вы?
– Напротив. Вы можете определить ее сами, – сказал посол, проявляя завидную выдержку. – Вам нужно только сказать…
– Ну все, я определил. И этот момент наступил прямо сейчас! – встрял пленник. Он попытался высвободиться из рук державших его солдат. – Отпустите, мне нужно поговорить с Зиком.
– Все, что вам действительно нужно, – продолжал стоять на своем посол, – это рассказать нам, где мы можем найти представителей местных властей, которые помогли бы нам связаться с центральным правительством. – Затем с суровым и грозным видом он добавил: – К примеру, где здесь ближайший полицейский участок?
– Невуд, – ответил пленник.
– И вам того же, – бросил посол, начиная терять терпение.
– Я-то как раз стараюсь этому принципу следовать, – загадочным тоном заверил его пленник. – Только вы мне мешаете.
– Ваше Превосходительство, если позволите, у меня есть одно предложение, – вмешался полковник Шелтон. – Разрешите мне…
– Мне не нужны предложения, и я не позволю вам их высказывать, – возразил посол, тон его голоса быстро сменился на грубый и бесцеремонный. – Мне надоело это фиглярство! Кажется, нам посчастливилось приземлиться в резервации для идиотов. Так что, пожалуй, стоит признать этот факт и убраться отсюда как можно скорее.
