– Я и есть Мередит, Сэм Мередит, – лицо мальчугана вдруг вспыхнуло от радости: – Вы хотите погостить у нас?
– Да, если можно.
– Ура! – мальчишка со всех ног побежал по дорожке в глубь сада, крича на ходу: – Мама, папа, Марва, Сью, у нас гость!
К калитке подошел высокий рыжеволосый мужчина с трубкой во рту. Он смотрел на гостя спокойно и чуть насмешливо.
Человек вынул изо рта трубку и сказал:
– Я Джек Мередит. Входите, пожалуйста. – Отступив в сторону и пропустив гостя, он крикнул: – Мэри, Мэри, приготовь гостю поесть с дороги.
– Сейчас, – откликнулся откуда-то звонкий, веселый голос.
– Идемте, – пригласил Мередит гостя и повел его на веранду. Подвинув ему кресло, сказал: – Отдохните, пока готовится обед. Мэри в пять минут не уложится. Она довольна только тогда, когда ножки у стола готовы обломиться под тяжестью снеди. Горе тому, кто оставит хотя бы кусочек.
– Спасибо, – сказал гость, вытягивая усталые ноги, и, глубоко вздохнув, оглядел окружавшую его мирную картину. Мередит сел рядом и разжег трубку.
– Вы видели почтовый корабль?
– Да, вчера утром. Мне повезло – он пролетел прямо над моей головой.
– Вам действительно повезло. Ведь он появляется один раз в четыре года. Я сам видел его лишь дважды. Он проплыл прямо над нашим домом. Внушительное зрелище.
– Да, внушительное, – подтвердил гость с неожиданным волнением. – Мне показалось, что он в пять миль длиной. Грандиозное сооружение. Его масса, должно быть, во много раз больше, чем все чужеземные корабли из соседней долины, вместе взятые.
– Да, во много, – согласился Мередит.
– Я часто спрашивал себя, – начал гость, чуть подавшись вперед и не отрывая взгляда от лица хозяина, – как чужеземцы объясняли такую малую численность населения. Скорее всего – мором или войной, не допуская мысли об эмиграции в таких широких масштабах и обо всем, что из этого вытекает.
– Сомневаюсь, чтобы это очень их волновало, поскольку они сожгли за собой мосты и поселились среди нас. – Мередит кончиком трубки указал на соседний дом. – Один из них живет в соседнем коттедже. Его зовут Джусик. Славный парень. Женился на местной девушке. Они очень счастливы.
– Не сомневаюсь.
Оба помолчали, затем Мередит проговорил отрешенно, точно думая вслух:
– Они привезли с собой мощнейшее оружие, не зная, что у нас тоже есть оружие, которое поистине несокрушимо. – Мередит неопределенно взмахнул рукой, как бы охватывая этим взмахом весь мир. – Нам понадобились тысячелетия, чтобы понять, что единственным непобедимым оружием является идея. Идею никто не может взорвать, сжечь, раздавить. Идею может победить только другая идея, более высокая, более разумная.
Он опять сунул трубку в рот.
– Да, – продолжал Мередит, – они прилетели слишком поздно. Опоздали на десять тысяч лет. – Искоса взглянув на собеседника, он заключил: – Наша история – это долгий, долгий день. Она была такой неспокойной, что перемены происходили ежеминутно. Ежеминутно – новый выпуск последних известий. А теперь вот финал – конец долгой ночи.
– Философствуем? – добродушно спросил гость.
Мередит улыбнулся.
– Я часто сижу здесь, наслаждаясь покоем. Сижу и думаю. И каждый раз неизбежно прихожу к одному выводу.
– К какому же?
– А вот к какому. Если бы я лично владел всеми видимыми звездами и бесчисленным количеством обращающихся вокруг них планет, я все равно был бы ограничен в одном, – наклонившись, Мередит выбил трубку о каблук. – Я не мог бы, как и все остальные люди, съесть больше того, что вмещает желудок.
Мередит встал, высокий, широкоплечий.
– Сюда идет моя дочь Марва. Вы не возражаете, если она покажет вам ваше жилье?
Гость окинул комнату оценивающим взглядом. Удобная постель, изящная мебель.
– Вам нравится здесь? – спросила Марва.
– Да, конечно. – Его серые глаза внимательно рассматривали девушку: она была высокая, стройная, рыжеволосая, с зелеными глазами и изящной, вполне оформившейся фигурой.
Потерев рукой массивный подбородок, он спросил:
– Вы не находите, что я похож на Круина?
– На Круина? – Ее тонкие, изогнутые брови поползли вверх от удивления.
– На командора Круина, начальника чужеземной космической экспедиции.
– А, на него. – Глаза ее засмеялись, на щеках обозначились ямочки. – Какие глупости! Вы ни капельки на него не похожи. Он был старый, злой, с глубокими морщинами на лице. А вы молодой и гораздо красивее Круина.
– Вы очень добры, – тихо проговорил он и вдруг, волнуясь, растерянно зашагал по комнате, провожаемый спокойным, открытым взглядом ее ярко-зеленых глаз.
Потом подошел к рюкзаку, развязал его.
– Есть обычай, чтобы гость дарил что-нибудь хозяевам, – в голове его зазвучали горделивые нотки. – Вот и я принес вам подарок. Я его сделал сам. Мне потребовалось несколько лет, чтобы научиться… несколько лет… Вот этими неумелыми руками. Я мастерил его долго, почти три года.
Марва взглянула на подарок и побежала из комнаты в сад. На площадке, облокотившись на перила, она закричала:
– Мама, папа, наш гость принес нам подарок! Часы, чудесные часы с птичкой. Она будет куковать и показывать, который час.
Внизу послышались быстрые шаги и затем голос Мэри:
– А мне можно посмотреть? Пожалуйста, я очень хочу посмотреть подарок.
Запыхавшаяся, с блестящими глазами, она чуть не бегом поднималась по лестнице.
Он ждал их в комнате с подарком, сделанным собственными руками. Плечи его распрямились, он весь приосанился, точно принимал парад. Часы, чуть вздрагивая, тикали в его руках. Птичка начала куковать. Раз, два…
Перевод М. Литвиновой
…И никого не стало
Космический линкор был восемьсот футов в диаметре и чуть больше мили в длину. Для маневра такой махине требовалось большое пространство. Корабль протянулся через все поле и занял половину соседнего, под его весом в земле образовалось углубление в двадцать футов глубиной, которому предстояло остаться там надолго.
Две тысячи человек на борту можно было разделить на три категории. Высокие, худые, с морщинками вокруг глаз – члены экипажа. Коротко стриженные, с квадратными подбородками – военные. И наконец, безликие, лысеющие и близорукие – бюрократы, которые на корабле были чем-то вроде живого груза.
Представители первой группы смотрели на этот мир с холодным интересом профессионалов: бросили на планету беглый взгляд и уже готовы отправиться на поиски новой. Военные – со смесью грубого презрения и скуки. Бюрократы же глядели с надменным видом людей, облеченных властью, каждый – в соответствии со своими полномочиями.
