– Он меня спросил, как это я очутился тут. И вид у него был ошарашенный. Я ответил, что приехал на своей машине. Но он мне не поверил.
– Почему?
– Он сказал, что я шел пешком и голосовал. Он это знал потому, что сам подвез меня до Нортвуда. И добавил, что, высадив меня там, дальше нигде не останавливался и гнал так, что до Саутвуда его никто не обгонял. Он только сейчас поставил машину, пошел по улице и – бац! – я иду ему навстречу по другой стороне.
– А вы ему что сказали?
– Я сказал, что подвозил он не меня, а кого-то другого. Его же собственные слова это доказывают.
– Это поставило его в тупик, э?
– Он совсем растерялся. Подвел меня к своей машине и говорит: «Что же, значит, вы в ней не ехали?» Конечно, я сказал, что нет, и пошел своей дорогой. Сначала я подумал, что это какой-то розыгрыш. А потом решил, что у него не все дома.
– Нам придется найти этого человека, – раздельно сказал Райдер. – Расскажите все, что можете о нем вспомнить.
Джонс задумался.
– Ему под сорок. Одет хорошо, разговаривает гладко, смахивает на коммивояжера. В машине у него полно проспектов, цветных таблиц и жестянок с красками.
– В багажнике? Вы туда заглядывали?
– Нет, на заднем сиденье. Словно у него привычка хватать их в спешке, а потом бросать.
– Ну а машина?
– «Флэш» последней модели. Двухцветный – зеленый с белыми крыльями. Радиоприемник. Номера я не заметил.
Они расспрашивали Джонса еще десять минут, выясняя в подробностях, как выглядел и как был одет этот человек. Затем Гаррисон позвонил в полицию города и попросил произвести розыск.
– Начните с москательных магазинов. Судя по всему, он коммивояжер какой-то фирмы, производящей краски. Наверное, там смогут сказать, кто у них был в тот день.
Ему обещали, что это будет сделано немедленно. Джонс отправился домой, сердясь, но и испытывая большое облегчение. Не прошло и двух часов, как его рассказ принес плоды. Гаррисону позвонили из города.
– В четвертом же магазине мы узнали все, что вас интересует. В торговле красками это личность известная. Бердж Киммелмен, представитель лакокрасочной компании «Акме» в Мэрионе, штат Иллинойс. Местопребывание в настоящее время неизвестно. Но, конечно, вы сможете отыскать его через «Акме».
– Огромное спасибо! – Гаррисон положил трубку и тут же начал звонить в «Акме».
После недолгого разговора он снова положил трубку и повернулся к Райдеру:
– Он сейчас едет где-то по шоссе милях в двухстах к югу. Вечером они созвонятся с ним, и завтра он будет здесь.
– Прекрасно.
– Да? – спросил Гаррисон с раздражением. – Мы сбиваемся с ног, разыскивая то одного, то другого, только чтобы тут же погнаться за третьим. Так может продолжаться без конца.
– Или же до чьего-то конца! – возразил Райдер. – Жернова человеческие мелют медленно, но очень тщательно.
Совсем в другом месте, на семьсот миль западнее, еще один человек занимался своей будничной работой. Организованные усилия могут быть очень внушительными, но действенность их удваивается, когда они вбирают в себя результаты индивидуальных трудов.
Человек, о котором идет речь, был остролицым и остроносым, жил в мансарде, питался в закусочных-автоматах, стучал на машинке бурыми от никотина пальцами, двадцать лет лелеял мечту написать Великий Американский Роман, но все не мог собраться.
Звали его Артур Килкард, что, естественно, сократилось в «Кильку», и был он репортером. Хуже того – репортером бульварной газетенки. Он беззаботно вошел в редакцию, но тут некто с язвой желудка и кислым лицом сунул ему листок.
– Вот, Килька. Еще один псих с летающим блюдцем. Отправляйся.
Килкард недовольно отправился выполнять поручение. Он отыскал указанный в записке дом и постучал. Дверь открыл юноша лет восемнадцати-двадцати с умным энергичным лицом.
– Вы Джордж Леймот?
– Совершенно верно.
– Я из «Звонка». Вы сообщили, что у вас имеется материал про блюдечко. Так?
Леймот брезгливо поморщился.
– Это вовсе не блюдце, и я этого слова не употреблял. Это сферический предмет искусственного происхождения.
– Предположим, что так. Где и когда вы его видели?
– В прошлую ночь и в позапрошлую. В небе.
– Прямо над городом?
– Нет, но его видно отсюда.
– Я вот его не видел. И, насколько мне известно, вы – единственный, кто его видел. Как вы это объясните?
– Рассмотреть его вооруженным глазом почти невозможно. У меня есть восьмидюймовый телескоп.
– Сами собрали?
– Да.
– Это дело не простое! – похвалил Арт Килкард. – А вы мне его не покажете?
После некоторых колебаний Леймот сказал «ладно» и повел его на чердак. И действительно, там стоял самый настоящий телескоп, задирая любопытный нос к раздвижной дверце в крыше.
– И вы видели ваш сферический предмет в эту штуку?
– Две ночи подряд, – подтвердил Леймот. – Надеюсь и сегодня за ним понаблюдать.
– Ну и что он такое, по-вашему?
– Это ведь одни догадки, – уклончиво ответил юноша. – Я могу сказать только, что он движется вокруг Земли по замкнутой орбите, имеет строго сферическую форму и, по-видимому, представляет собой искусственное сооружение из металла.
– А фотографии его у вас нет?
– К сожалению, я не располагаю необходимой аппаратурой.
– А не может тут вам помочь наш фотограф?
– Если у него есть подходящая камера.
Килкард задал еще десятка два вопросов и под конец сказал с сомнением в голосе:
– То, что вы видели, может увидеть в телескоп кто угодно. А в мире полно телескопов, и некоторые такие громадные, что сквозь них тепловоз проедет. Так почему же еще никто не прокричал об этом на весь мир? Как по-вашему?
Леймот ответил с легкой улыбкой:
– Те, у кого есть телескопы, не смотрят в них круглые сутки. А когда смотрят, то обычно изучают какие-то отдельные участки звездного неба. К тому же кто-то должен крикнуть первым. Потому-то я и позвонил в «Звонок».
– И правильно сделали! – одобрил Килкард, предвкушая собственный успех.
– Тем более, – продолжал Леймот, – что его видели и другие. Вчера вечером я позвонил трем знакомым астрономам. Они поглядели и тоже его увидели. Двое сказали, что позвонят в ближайшие обсерватории. Сегодня я отправил в обсерваторию полный отчет о своих наблюдениях и еще один – в научный журнал.
– О черт! – сказал Килкард, встревожившись. – Надо поторопиться, прежде чем какая-нибудь другая газетенка тиснет статеечку… – На его лице вдруг появилось подозрительное выражение. – Поскольку я сам этой сферической штуки не видел, мне надо проверить материал по другому источнику. Это вовсе не значит, что я думаю, что вы врете. Но если я не буду проверять материал, мне придется искать другую работу. Не можете ли вы мне дать фамилию и адрес одного из ваших приятелей-астрономов?
