— Да, конечно, — хрипнула, не показав недовольства или обиды. Я глубинно чувствовала, что между нами растет пропасть, не получалось ухватить счастье за хвост, несмотря на наши признания и нежность, и удержать дракона рядом. Он — хозяин моего тела, души и сердца, я доверюсь ему вопреки жуткому предчувствию и пронизывающей холодом дрожи.
Асад поцеловал меня в щеку, словно скрепляя этим договор, а потом заглянул мне в глаза и его алые омуты затянуло пеленой страсти. Он набросился на мои губы, сминая их жадным поцелуем, и дыхание оборвалось. Мантия под его натиском соскользнула с плеч и упала под ноги, раскрывая перед ним мою обнаженную грудь и оставшуюся часть танцевального костюма. Его горячая рука прошлась по моему позвоночнику вниз, до мурашек царапая кожу когтями. Задержалась на ягодице и вспорола легкую ткань, разрывая последнюю преграду к моему нагому телу.
— Ты не хлопал мне после выступления, — выгибаясь навстречу его ласкам, вдруг вспомнила я. — Я так плохо танцевала?
Он на миг отстранился и посмотрел на меня с коварной ухмылкой.
— Я просто не предусмотрительно надел слишком облегающие штаны. Не прилично бы вышло, если б я встал с остальными, — подтолкнул меня к краю кровати и подхватил на руки. — А не хлопал потому, что стискивал кулаки, уговаривая себя не свернуть шею Харту, который тобой восхищался, — Асад аккуратно уложил меня на кровать и навис сверху.
Мне хотелось, чтобы он еще говорил, еще…
— Ревнуешь? — стянула с плеч тонкую рубашку, что так подчеркивала его смуглую кожу. — Надо было лучше танцевать, — подалась вверх и лизнула его по ключице, — чтобы увидеть тебя в гневе.
— Куда уж лучше, — прорычал, со страстью схватил меня за запястья и завел руки мне за голову, наклонился к губам, но остановился в миллиметре от поцелуя и выдохнул: — Ты бы еще голая вышла. Тогда бы весь замок увидел меня в гневе, — прикусил мою губу и ревностно блеснул глазами.
— Я не специально, — повела легонько плечом и облизала пересохшие губы, привлекая к ним внимание дракона. — Кто-то сдернул с меня мантию и сломал застежку на бюстье, пришлось танцевать так. Хотя… снять и юбку — это хорошая идея, надо будет в следующий раз воспользоваться. — Я закинула ножки на его бедра и притянула возбужденного мужчину к себе.
— Хочешь, чтобы поголовье красных драконов сократилось еще на пять экземпляров? — намекнул он на женихов отбора и дернулся ко мне теснее, упираясь своим каменным возбуждением между моих ног.
— Хочу, чтобы ты горел… от ревности, потому что твоя ярость очень вкусная, — толкнулась ему навстречу, притираясь горячей точкой.
— По тонкому льду ходишь, Тесс, — выпустил он мои руки из захвата и слегка придушил, прожигая диким взглядом. — Я лучше убью тебя, чем отдам другому, — снова выпустил когти и провел острием по тонкой коже в ложбинке между грудей.
Я вскинулась, позволив проколоть мою кожу, и прошептала, глядя в глаза дракону, пытаясь выплеснуть чувства, что распирали изнутри:
— Я лучше умру, чем другому достанусь. Запомни это, Асад.
Асад
Я смотрел, как капелька ее алой крови медленно течет к заветному треугольнику и сгорал от вожделения, облизывал и кусал губы. Не выдержал, припал к фарфоровой коже и слизнул соленую каплю, проводя кончиком языка дорожку до манящего бугорка, ощущая металлический привкус во рту. Посмотрел в лицо Тесс и признался в том, что даже от самого себя утаивал:
— Ты из-за меня попала на отбор. Еще тогда в Цитадели я выбрал тебя из всех и повлиял на магию посоха.
— Что?! — она дернулась, в глазах сверкнуло холодное пламя. — Но как?
Я подобрался к ее губам и заключил ее лицо в ладони, вспоминая день, который разделил мою жизнь напополам.
— В глаза твои влюбился. Еще не знал, что ты фурия во плоти, — вновь заглянул в штормовые, как сам океан, омуты и утонул в их необыкновенной синеве. — Распорядитель не смог мне отказать. Они все давно ждали моего участия в отборе. Артефакт распознал в тебе кровь дарвийки, а я магией направил ореол на тебя.
— Не зря я тебя укусила тогда, — смеясь, приластилась ко мне Тесс, коснулась зубками моего носа, для этого ей пришлось приподняться. — Но как хорошо, что это случилось, потому что я слабо сейчас представляю себя в объятиях Ливерия.
— Не смей произносить его имя, — ревность вскипела за секунду и вены на коже побагровели. — Иначе парнишка не доживет до собственной свадьбы, — у меня изначально крутились безумные мысли заказать его нечаянную смерть, а сейчас хотелось вообще избавиться от него собственным руками. Тесс так сильно отравила меня собой, что границы дозволенного резко стирались, стоило ей хоть словом вызвать во мне ревность.
— Это почему? Он такой красавчик, — закатила глаза, облизнулась, — блондинчик, высокий и мужественный.
— Тессианна, — прорычал ее имя со злостью, осознавая, что она специально провоцирует меня и испытывает мое терпение, но с чувствами все равно ничего поделать не мог. — Я не шучу!
— Ли-ве-рий… — засмеялась она и, пропустив руку между нами, ладошкой добралась до вздыбленных штанов и жестко сжала пальцы, — не идет ни в какое сравнение с моим диким драконом.
— Нарываешься, букашка, — шепнул ей на ухо, наспех сорвал рубашку и освободился от штанов.
Наконец наши тела соприкоснулись, и внутри вспыхнул пожар безудержной страсти. Тесс откинула голову назад, и каскад ее черных волос расплескался по красному белью. Невероятно красивая и желанная. Она провела пальчиками по моему торсу и опустила ладонь на твердую плоть.
— Наполни меня жаром, Асад…
Ее шепот влился в уши, будто живительный сок. Я в нетерпении раздвинул ее ноги шире и накрыл собой хрупкую фигурку, погружая ее образ в собственную тень. Ворвался в жаркое нутро яростно, до упора, выбивая из приоткрытых губ ласкающий слух протяжный стон. На миг заглушил его диким поцелуем и наши языки сплелись. Я отстранился, любуясь упругими вершинами ее великолепной груди. И начал вбиваться в свою девочку дерзко и хлестко, чувствуя, что она хочет этой необузданной страстной ярости. Я и сам накалился до предела, до огненной грани, за которой, ликуя, бесновалась моя магия. Толчок за толчком она все ближе подступала и старалась вырваться наружу.
Стоило Тесс выгнуться навстречу и закинуть ножку мне на плечо, как пламя окутало нас ореолом, медленно принимая очертания красного дракона. Огненные крылья окутали Тесс и заиграли мерцающим отражением в ее черных расширенных зрачках. Я схватил ее за щиколотку и потерся щекой о маленькую стопу, вобрал в себя каждый ее крохотный пальчик, со страстью покусывая и тут же зализывая.
Тесс отчаянно открывалась мне, но стоило подойти к черте, как букашка взвилась, выпрямила ножки вдоль тела и, оставляя меня внутри, толкнула в плечи и заставила перекатиться на спину.
— Я видела это на картинах в Золотом замке, — она села на меня удобней, провела ноготками по груди, остро царапая, и прошептала: — Я хочу попробовать с тобой их все, — и коварно улыбнувшись, приподнялась, почти выпустила меня, чтобы снова обрушиться, вобрать максимально глубоко, до упругого удара.
